Я встала и медленно пошла к «Пежо». Она придумалахитрый план, покрыла чашки ядом, все предусмотрела и… зарыла пузырек в вазу сфикусом? Ну не глупо ли, а? Что ей мешало увезти бутылочку в город и вышвырнутьв урну? Почему не разбила ее молотком в пыль? За каким чертом закопала в землю?Растерялась? Ну это не о Вике, такая женщина, как она, предусмотрит все на пятьшагов вперед. Забыла об отпечатках пальцев? Не подумала о них? Да теперь любойдетсадовец знает: идешь грабить банк, не забудь сунуть руки в перчатки!Перчатки???

Дима-то сказал, что Валя, подглядывавшая в окно, увидела,как хозяйка пальцами в перчатках держала чашку и кисточку. Откуда тогдаотпечатки на пузырьке?

В полной прострации я погибала от жары в наглухозакрытом «Пежо», наконец, чуть не задохнувшись, повернула ключ зажигания ивключила кондиционер.

Никакого объяснения глупому поведению Вики нет, кромеодного: она не виновата. Валентина нагло наврала следователю. Прислугапридумала про чашки и кисточку. Вот пузырек имел место, и в нем на самом делехранился яд, только воспользовалась им не Вика, а другой человек. Он же велелВалентине подсунуть «улику» в землю и рассказать «правду» в милиции.А может, все задумала горничная? Между прочим, после смерти Андрея ипосадки Вики половина коттеджа принадлежит милой, работящей Валечке!

Хотя нет, Валя сообщница, но и только. Знаете, почему япришла к такому выводу? А сервиз? Ему принадлежит центральное место вафере. Откуда у Вали десять тысяч баксов на покупку антиквариата? Продалакое-какие колечки, доставшиеся от Марты? Решила пожертвовать малым, чтобызаграбастать большое?

Не похоже это на Валентину, она не слишком умна, у нее былисообщники: Андрей Винтусов и эта блондинка с ярко-красными губами, которую бабаРая называла Аллой.

Мыслям стало тесно в голове, у меня заломило виски.Я выехала на шоссе и строго себе сказала:

– Спокойно, Дашутка, главное, не нервничай и не суетись,враг хитер и коварен, но и ты не лыком шита. Сначала отправляйся, как ирассчитывала, к Винтусову, а потом решишь, как поступить дальше.

Андрей оказался молодым парнем в очках. Очевидно, для пущейсолидности он отпустил усы и бороду. Но чахлая кустистая растительность невыполнила возлагаемой на нее роли, наоборот, лишь сильнее подчеркнула: еевладельцу нет еще и тридцати лет, а если быть совсем честным, то и двадцатипяти.

– Вы от Нелли? – спросил юноша, старательно напуская насебя серьезный вид.

– Да, да, – затараторила я, разглядывая крохотныйкабинет, – вы ведь архитектор?

– Дизайнер, – сурово поправил Андрей, – это разныевещи.

– Простите, мы строим загородный дом и нуждаемся вконсультации специалиста.

– План принесли? – оживился парнишка.

Я вытащила пачку листов, на которых был запечатлен нашособняк в Ложкине.

– Вот.

Андрей углубился в изучение.

– Два этажа и мансарда?

– Точно.

– Уже построена коробка?

– Ага.

– Жаль.

– Почему?

Дизайнер откинулся на спинку кресла и с умным видом заявил:

– Нет единой концепции, здание похоже на винегрет.

– Почему? – обиделась я. – На наш взгляд, оченькомфортно.

– И какая идея помещения? – снисходительно спросилмолокосос. – Основная, стержневая мысль застройки, что мы имеем? Дом,полный света? Обиталище средних веков? Избу зажиточного крестьянина?

– Ну, – замялась я, – идея-то простая, чтобы всемудобно было!

Андрей презрительно хмыкнул:

– Вот поэтому и винегрет. А это что, между столовой игостиной?

– Аквариумы.

– С рыбками?

«Нет, с ботинками», – чуть было не ответила я,обозленная чванливостью дизайнера, но вовремя поняв, что злить его мне не сруки, спокойно подтвердила:

– Да, слева морские обитатели, справа речные.

– Китч, – сморщился Андрей так, словно хлебнулуксуса. – Ужасно! Еще скажите, что желаете комнатный фонтанчик!

Я постаралась ничем не выдать своего возмущения. Да, унас есть фонтанчик, я сама купила его в магазине «Три кита», мне очень нравитсясмотреть на крохотный замок и воду, которая вращает небольшое колесико.А Дегтярев обожает рыбок, может часами их изучать, говорит, что этозрелище его успокаивает.

– Не удивлюсь, если вы захотите гобеленовую мебель и шторы врозах, – ехидничал Андрей.

– По-моему, вам следует не высмеивать клиента, а выполнятьего пожелания, – не утерпела я.

Винтусов скрючился:

– Ну уж нет! Ни за что не пойду на поводу у тех, у кого неразвит вкус. Клиента необходимо подтягивать, а не опускаться до его уровня.

Спросить его, сколько домов он оформил? Голову на отсечениедаю, я первая, кто пришел с заказом.

– Готова выслушать ваши предложения, – покривила ядушой, – вся внимание.

– Ну, начнем с того, что пространство следует наполнитьсветом, – оживился наглец, – мне очень нравится концепция«Дом-солнце», все белое, яркое, металл, блестящие аксессуары, зеркала…

На секунду я представила себе, что нахожусь в гостиной,напоминающей операционную, сижу на шаткой конструкции из гнутых никелированныхтрубок, пью чай из изломанной под невероятными углами кружки, в лицо бьетбестеневая лампа, а одна из стен представляет собой зеркало.

Мгновенно началась мигрень. Не замечая бледного видаклиентки, дизайнер летел дальше, щеголяя недавно выученными словами:

– Воздушная кубатура, законченность пространства, единствостиля…

Наконец он иссяк.

– Хорошо, – кивнула я, ощущая, как в левом вискеворочается что-то тупое и горячее, – мы подумаем над вашим видениемпроблемы и примем решение.

Андрей недовольно кивнул:

– Идет.

– Сколько я должна за консультацию?

– Двести долларов.

Однако он нахал! Ну и цены!

Я улыбнулась и задала основной интересующий менявопрос:

– Дайте реквизиты вашей карточки.

– Что? – изумился дизайнер.

– Ну куда две сотни переводить, кредитки.

– Платите наличными, – нахмурился юноша, – у менянет карточки.

– И не было никогда?