– Ничего. А у тебя на шее?

– Где? – обеспокоенно ощупывает он шею.

– Вот тут, засос величиной с лимон.

– Черт! – Он резко вскакивает и бежит к зеркалу. – Слышу, как он кричит из коридора: – Вруша!!!

– Это ты врун! Выкладывай, что было?!

– Да ничего не было.

– Ничего? Тогда почему ты так беспокоишься?

– Ну мало ли что, а вдруг клиенты заметят…

– Значит, Барбара подобралась к тебе так близко, что могла оставить засос!

– Откуда ты знаешь, что я встречался с Барбарой?

– Так, к слову пришлось.

– Ты чего-то недоговариваешь.

– И ты тоже. – Встаю, угрожающе наставив на него вытянутый палец. – Смотри, я с тебя глаз не спускаю, приятель!

Возвращаюсь в постель, но к обеду уже умираю от скуки – хоть бы альбом для раскрашивания кто принес!

Звоню Барбаре, чтобы услышать ее версию.

– Ну, расскажи, что там у вас?

– Он такой ми-и-илый, и совсем не робкий, как ты говорила, и вообще, пальцы у него такие длинные…

У Риккардо длинные пальцы? У моего Риккардо?

– Чем вы занимались?

– Когда? Перед ужином или после?

– Перед, конечно перед, другие подробности меня не интересуют.

– Прогулялись по Милану, какой-то ресторан, ужин, каналы, потом лежали на траве в парке Семпьоне, смотрели на звезды, это было божественно.

– Везет, я так рада…

Что растворила бы тебя в кислоте.

– Сегодня мы снова встречаемся.

– Правда? Быстро все у вас, как я погляжу.

– Мы с ним очень похожи.

– Ну, я бы не сказала.

Следующие пару часов развлекаюсь тем, что придумываю, каким бы мучениям подвергнуть эту парочку, Барбару и Риккардо. Жду, вдруг Андреа заедет меня проведать, но у него какие-то дела, он не в Милане и задержится там до позднего вечера. И потом, ему не нравится «общага» – так он называет мой дом.

Сара, как муха, кружит возле меня. Может, хочет поговорить, а может, ее раздражает, что я торчу дома, – не пойму.

В конце концов я не выдерживаю:

– Сара, прошу тебя, скажи что-нибудь. Я пока не умею читать чужие мысли.

– Я виделась с Лоренцо.

– Правда? – вскакиваю на ноги.

– Да. Я надоедала ему звонками, он не отвечал. Тогда я пошла к нему на работу, ждала, когда он выйдет. Он очень удивился, но в тот момент он был с коллегами и не мог со мной поговорить. В конце концов назначил мне встречу сегодня вечером.

– Отлично! Как он держался?

– Отстраненно, хотя, знаешь, его можно понять. Он упрямый и такой гордый, думаю, переубедить его будет нелегко. Но важно, что сделан первый шаг.

– Буду держать за тебя кулаки.

– А что Риккардо? Встречается с твоей жуткой подругой?

– Она не жуткая, она своеобразная.

– Тебя бесит, что он с ней встречается, сто процентов.

– Двести.

И этот вечер я провожу одна, ожидая вестей от людей, чья жизнь бьет ключом, в отличие от моей.

И никого не волнует, что мне очень одиноко.

Наверное, Гайя Луна поняла бы меня. Представляю, как она сидит дома субботним вечером, составляет каталог своих туфель от Гуччи, фотографирует их «поляроидом», потягивает вместе с собакой мартини.

Где-то около девяти слышу, как хлопает входная дверь. Сара с рыданиями закрывается в своей комнате.

Бегу к ней.

Сара смотрит на меня, несчастная, потерянная:

– Представляете, Барбара встречается с Риккардо!

– Кьяра, нам надо поговорить о том, что случилось в прошлый раз.

– Когда?

– Когда вы снова меня обманули. К сожалению, это повторилось. Кажется, разбирая ситуацию с кольцом, мы договорились о доверии, и вот теперь вы снова солгали мне, сказав, что забыли телефон.

Боже мой, опять эта история, почему он такой мнительный?

– Простите меня, я не намеренно, это ужасно, я понимаю.

– У меня создалось впечатление, что вы довольно легкомысленно относитесь к терапии. – Для вас это как игра, а я – школьный приятель, которому вы рассказываете последние новости. – Запомните, что терапия – это трудный путь, его нужно проделать, чтобы увидеть и осознать собственные эмоциональные блокады, а затем справиться с ними. И если вы меня обманываете, значит, вы без всякой пользы тратите время и деньги.

Кажется, он действительно злится.

– Я не хотела проявить к вам неуважение, просто мне было очень неловко, и, чтобы объяснить свое опоздание, я, не подумав, сказала про телефон.

– Кьяра, если бы ваш телефон не зазвонил, я никогда бы не узнал, что вы меня обманываете. Так что я имею полное право усомниться в правдивости ваших рассказов, а это контрпродуктивно.

Чувствую себя так, будто меня перед всем классом поставили в угол.

– Нет, я никогда вас не обманывала, просто я хотела оправдаться и сказала, что забыла телефон, потому и не позвонила.

– Вы не хотели идти на встречу, верно?

– Да, – отвечаю, глядя в окно.

– Почему?

– Потому что я знаю, что некоторые мои поступки вы можете воспринять неодобрительно, и мне совсем не хочется рассказывать вам об этом.

– Прекратите беспокоиться о том, что я думаю. Я вас не осуждаю, я работаю, я здесь для того, чтобы помочь вам. Я не ваш друг, и вы никоим образом не раните мои чувства. Если мы хотим двигаться вперед, нам придется изменить систему, иначе мне рано или поздно придется попросить вас обратиться к другому психотерапевту, потому что моя помощь неэффективна.

– Я не хочу никого другого.

– Тогда почему вы не доверяете мне? Думаете, я не знаю, что вы продолжаете встречаться с Андреа и в то же время проявляете интерес к Риккардо?

Краснею от смущения, как раньше, когда мама спрашивала: «Тебе нравится этот мальчик из вашего класса?»

– Кто вам об этом сказал?

– Вы сами, иносказательно. Я понимаю, что вы не очень-то доверяете моей квалификации, для вас я вроде бармена, который вытирает бокалы, вполуха слушая клиентов, но уверяю вас, диплом у меня настоящий, а не купленный в подземном переходе!

Смеюсь.

Доктор Фолли силен, ничего не скажешь. Хотя бы здесь я сделала правильный выбор.

Рассказываю ему всю историю моих отношений с Андреа после Портофино, о том, что я болела и Андреа как мог меня поддерживал, о том, что он ушел от жены и стал со мной более нежным. Рассказываю о поцелуе с Риккардо, о моем безумном плане свести Риккардо с Барбарой и о том, что этот план, увы, сработал.