Правда, Дана не была уверена, что номер, найденный ею под кроватью в комнате Эмилии, действительно обозначает книгу. Но другого объяснения она придумать не могла, а так у нее появлялся хоть какой-то след, и она чувствовала, что он важен и для нее, и для Амиара.

Она снова позаимствовала платье у Эмилии, на этот раз – серебристое, струящееся, мягко блестящее кристаллами в свете магических сфер. Оно придавало ее коже призрачное мерцание, которое и Дану делало непохожей на обычного человека, под стать всем, кто населял Красный гарем.

Судя по взгляду Амиара, она производила неплохое впечатление. Она была рада этому – больше, чем, пожалуй, следовало бы. План о равнодушном отношении к нему трещал по швам все чаще.

– Надеюсь, там не будет тех, с кем мы и так в последнее время видимся слишком часто? – полюбопытствовала она.

– Если ты о Катеньке, то, скорее всего, он там будет, и в первых рядах, – отозвался Амиар, не сводя с нее завороженного взгляда.

– Чтобы тебя позлить?

– Не только. Ради таких развлечений он и приезжает в Красный гарем.

Бал был действительно организован для всех. Семейные пары приглашали туда больше для рекламы: мадам Колинэ хотела показать, какими счастливыми делают покупателей «ее девочки», и под это настроение распродать тех, кто засиделся в общих спальнях.

Это не означало, что купленные на балу девушки тоже стали бы женами. Кого-то из них брали очередной наложницей в частный гарем, кого-то – пополнением в бордель, но это, наверно, все равно была лучшая судьба по сравнению с тем, что скрывалось под сценой.

– Ты так и не сказал мне, кто такие шершенны, – заметила Дана, когда они покидали дом.

– И сейчас не скажу.

– Почему это?

– Потому что, официально, женщинам не полагается знать об этом, – пояснил Амиар. – Если кто-то услышит, как я рассказываю тебе о таком, могут и не понять. А неофициально, тебе будет спокойней во дворце, если ты не будешь знать, кто они и где они.

– Так и живу в неведении, – вздохнула Дана.

Обижена она не была. Она чувствовала: отношения налаживаются. Скоро Амиар сам про этот мир рассказывать начнет, без вопросов!

По улицам города двигались небольшие, украшенные цветами повозки, доставлявшие гостей ко дворцу. Расстояние от резиденции Легио до аукциона Дана могла бы пройти и сама, но нарушать этикет не собиралась. Ей вообще невыгодно было привлекать к себе внимание перед тем, что она задумала.

Они прибыли одними из первых. Женщина в сером провела их в просторный зал, стены и потолок которого были увиты белоснежными розами. Тонкий аромат в воздухе и нежные лепестки, то и дело срывавшиеся вниз, доказывали, что цветы живые. Где-то в стороне шелестел фонтан, а на столах у стены были подготовлены напитки и угощения. Пока свободного пространства было больше, чем занятого гостями, но – очередь из повозок у ворот дворца лишь увеличивалась.

Дана уже видела знакомые лица в толпе. Вот Инга, наконец оправившаяся от шока, гордая и красивая, в ярко-алом платье. На нее оборачивались, и сомнений в том, что она во дворце не задержится, не оставалось.

Здесь же мелькала и Таня, но она вела себя гораздо скромнее. Девушка в нежном розовом платье держалась у стен и нервно оглядывалась по сторонам. Если она продолжит вести себя так и дальше, ничего хорошего бал ей не принесет.

– Лорд и леди Легио, какая честь!

От голоса мадам Колинэ до сих пор мурашки шли по коже. Этот звук приносил не больше радости, чем скрежет пенопласта по стеклу. Тем не менее, Дана заставила себя улыбнуться так же приветливо, как улыбалась ей хозяйка дворца.

– Мы еще не женаты, – напомнил Амиар. – Но это просто вопрос времени. Я благодарен вам.

– Вы счастливы с ней? – Мадам Колинэ бросила на него удивленный взгляд. – Правда? И не хотите ее вернуть?

Вот ведь стерва! Прежде чем Дана успела высказать ей все, что думает, Амиар обнял девушку за плечи и бережно прижал к себе. Он действовал настолько осторожно и нежно, что гнев Даны невольно угас. Она к такому с его стороны не привыкла. Пришлось напоминать себе, что это лишь игра на публику, и не нужно относиться к ласке с его стороны серьезно – хотя от этого было обидно.

– Более чем счастлив, – ответил он. – Я не ожидал такого.

– Каждому свое, видимо, – пожала плечами мадам Колинэ. – Наслаждайтесь этим вечером.

Вы – мои почетные гости.

Она ушла от них, явно разочарованная его ответом. Дана только хмыкнула ей вслед, потом повернулась к своему спутнику:

– Это ты-то счастлив со мной? Серьезно?

Она ждала очередной колкости, но он остался спокоен.

– Почему нет?

– Да хватит тебе! Конечно, мы на публике, но сейчас на нас никто не обращает внимания.

Так что на «Оскара» можешь не работать, ДиКаприо!

– Не в этом дело, не в публике… – задумчиво произнес он, потом снова сдержанно улыбнулся, словно опомнился. – Неважно. Ты еще не передумала?

Она рассказала ему о своем плане, потому что другого пути не было. Без него она бы не справилась. Амиар ее затею не поддерживал, но и останавливать не собирался.

Они вынуждены были ждать. Для того чтобы Дана смогла уйти незамеченной, нужна была большая наполненность зала, настоящая толпа, которая скрыла бы ее. В ожидании других гостей они просто прогуливались вдоль цветочных гирлянд.

– Ну так… как вышло, что ты семью не создала? – как бы между делом поинтересовался Амиар.

– Я даже не знаю, что меня удивляет больше… То, что ты проявил интерес ко мне, или что спросил именно об этом. То есть, отсутствие у меня мужа и детей кажется более невероятным, чем то, что я упала с Эльбруса?

– Да. Падение с Эльбруса – предсказуемый исход при твоем характере.

– Спасибо! – фыркнула Дана. – А отсутствие мужа?

– Парадокс при твоей внешности.

– Ого! Комплимент? От тебя?

Смутить его было невозможно, как она ни пыталась. За намеренной иронией Дана старалась скрыть скорее собственное смущение. То, что он, наконец, начал ею интересоваться, льстило девушке.

– Да просто так вышло… Это же не от меня зависит, как повезет! – заметила она.

– Если бы ты захотела, то нашла бы кого-то, – указал Амиар.

– А зачем? Просто чтобы кто-то был? Два раза пробовала, оба раза неудачно.

– За что они бросали тебя?

– Я бросала, – рассмеялась Дана. – Что, так сложно в это поверить? А бросала, потому что не любила. Проживать с кем-то жизнь без любви тоскливо.

– По-моему, такие убеждения автоматически должны исчезать в шестнадцать лет.

– Ну и зря. В чем радость, если нет любви? В комфорте? Мне и одной неплохо. В деньгах? Я нормально зарабатывала. В одобрении общества? Так меня всегда за что-то осудят, мне поводов не жалко!