Уилмот никогда не станет влиятельным человеком. Это его огромный недостаток». Но я была непреклонна – и вот что получила. Хэтти, поторопись! Найдется ли другая такая же копуша? Мы доберемся до города только ночью.

Она приподняла юбку и осторожно забралась в коляску. Кучер взялся за кнут.

Хэтти медленно приближалась, едва волоча ноги, а мать подгоняла ее и направляла каждый шаг. Наконец они уселись рядом.

– Попрощайся с миссис Уайт, Хэтти, и хорошенько поблагодари ее.

– До свидания, – угрюмо произнесла Хэтти.

– До свидания, Хэтти.

Возница причмокнул, понукая лошадей. Когда те тронулись, он повернулся и посмотрел на Аделину и скривил одну сторону лица, словно насмешливо подмигнул седокам. Поднялось облако пыли, среди которой затрепетал белый платок.

XIII. Осенний дождь

Аделина не отправилась в Джалну, а вернулась в дом Джеймса. Она снова постучала и вновь увидела, как Тайт смуглой рукой приоткрывает занавеску. Он сразу же открыл дверь.

– Вы снова хотите видеть моего босса? – спросил он.

Тут появился Уилмот.

– Веселенькую же жизнь я веду! – воскликнул он. – Как преступник! И полагаю, что в какой-то степени так и есть. Ты можешь идти, Тайт.

Когда они остались одни, Аделина, задыхаясь, выпалила:

– Я ее видела!

– Не может быть! – Он недоверчиво уставился на нее. – Значит, она здесь?

– Была. Она уехала. У меня не было времени искать Филиппа. Когда я выехала на дорогу, то встретила ее в наемном экипаже.

– Говорю вам, – сквозь зубы произнес Джеймс, – я никогда не вернусь к этой женщине. Я лучше умру на этом месте. Где она?

– На обратном пути в город. Завтра она отправится в Нью-Йорк в поисках вас. Я сообщила ей, что здесь говорят, будто вы уехали в Мексику и умерли от лихорадки.

– И она вам поверила? – Его не волновала ложь. Он перевел на Аделину сосредоточенный тревожный взгляд.

– Конечно, поверила. Я сказала, что вы жили неподалеку с коровой, свиньей и индейцем. Вы жили на болоте и, когда уехали, остались должны всем соседям.

Джеймс не смог сдержать испуга.

– Боже милосердный, и это моя эпитафия в Англии! Генриетта же всем расскажет. Она не контролирует свой язык.

Аделина гневно повернулась к нему:

– Так поезжайте за ней и опровергните все. Ее будет легко найти.

Уилмот взволнованно прошелся по комнате.

– Не сердитесь на меня, – сказал он. – Не ждите от меня сейчас правильных слов. Не думайте, что я не преисполнен благодарности к вам. Но я совершенно ошеломлен. Все произошло так быстро.

– Вас возмущает, что очерняют вашу репутацию. Кого волнует репутация? Вы не добиваетесь места чиновника. Джеймс Уилмот, главное – избавиться от этой женщины! Я видела, как в ее лице проступают подлость и жестокость. Сколько времени вам приходилось угождать ей!

– Я никогда не угождал ей – после первого года жизни. И не возмущаюсь ничем из того, что вы ей сказали. Я благодарен вам всей душой. Подумать только: если бы не вы, она могла бы сейчас оказаться на этой земле! – Он слегка коснулся плеча Аделины своей тонкой рукой. – Вот вы стоите – красивая и сильная, моя защитница – не от Генриетты, а от того, что она сделала бы с моей жизнью!

– Не благодарите меня. Мне понравилось дурачить ее. Поверьте, если она вдруг вернется, я готова к следующей схватке.

– Если бы только имелся способ выяснить, поехала ли она на самом деле в Нью-Йорк и отплыла ли оттуда.

– Он есть! – торжествующе заявила Аделина. – Нам об этом сообщат Томас Д’Арси и Михаэль Брент.

– Д’Арси и Брент! – воскликнул оцепеневший Уилмот. – Что они могут знать об этом деле?

– Я дала ей их адрес, чтобы она могла разузнать всю «правду» от них о вашей поездке в Мексику.

– Да вы с ума сошли! – закричал Уилмот. – Что они об этом знают?

– Ничего. Но я им вскоре напишу и сообщу, чтобы ее ожидали. Я знаю этих двух ирландцев. Д’Арси – распутник, а Брент – обычный повеса. Им ничто так не понравится, как ради меня рассказывать Генриетте сказки.

– Я бы и тысячу фунтов не взял за то, чтобы эти двое говорили обо мне.

– Тогда я не буду им писать.

– Неужели у вас нет способности рассуждать?

– Нет, у меня только интуиция. А что?

– Естественно, теперь, когда вы отослали к ним Генриетту, они должны все узнать.

– Вам незачем беспокоиться, вы их никогда больше не увидите.

– Возможно, я – никогда. Но разве господа Д’Арси и Брент воздержатся от того, чтобы рассказывать эту историю своим друзьям после ужина?

– Я возьму с них клятву хранить тайну, Джеймс.

– Вы думаете, они вспомнят о клятве, когда хорошенько напьются? Нет! Эту историю услышат все их друзья.

– Вам нечего беспокоиться. Вы мертвы.

– Лучше бы так и было, – с горечью заметил он.

Они холодно посмотрели друг на друга. Затем Аделина раздраженно спросила:

– Ради всего святого, чего вы ожидали? Вы считали, что я встречусь с Генриеттой, имея в голове полноценный план, без уязвимых мест? Я думала, что поступила очень хорошо, но разве можно получить благодарность за вмешательство в отношения между мужем и женой?

– Она мне не жена и не была ею уже пять лет.

– Тогда зачем волноваться о ней сейчас, когда она далеко? Могу добавить, что Хэтти не желает, чтобы вы возвращались.

Уилмот вытаращил глаза.

– Там была Хэтти? – недоверчиво спросил он.

– Да. И не выказала никакого желания воссоединиться со своим papa.

Уилмот разразился горьким смехом.

– Что за семья у нас! И насколько мы недостойны вашего внимания!

Аделина окинула его пронзительным взглядом.

– Если вы до сих пор говорите о себе и тех двух, я умываю руки.

– Да нет же! – вскричал Уилмот. – Я провозглашаю себя свободным! Я никогда в жизни не был так счастлив, как здесь. Я буду уповать на милосердное Провидение и продолжать быть счастливым.

– Просто доверьтесь мне, – сказала она.

Уилмот повернулся к ней: лицо его исказилось, глаза наполнились внезапными слезами.

– Если я и счастлив здесь, – произнес он, – то только потому, что вы рядом со мной.

Аделина негромко рассмеялась.

– Поедемте со мной в Джалну, я не оставлю вас одного, – предложила она. – Мы поедем в Джалну и посмотрим на лестницу. Рабочие как раз сейчас ее возводят. Филипп нашел резчика по дереву, который вырезает красивые новые стойки для перил. Они из орехового дерева и украшены резьбой в виде виноградной лозы и крупными гроздьями наверху. Разве вам не хочется на это взглянуть, Джеймс?

– Ничего лучшего и быть не может.

Он взялся за шляпу. Теперь Уилмот не носил