– Продолжайте рыбачить, – сказала Аделина. – А мы будем наблюдать. Это будет приятный отдых после всего, что мы пережили.

– Я должен приходить сюда и рыбачить с тобой, – предложил Филипп. – Но дело в том, что у меня не остается времени ни на что, кроме строительства дома. Одно идет за другим.

– Да я знаю, – согласился Уилмот. – Здесь то же самое.

Он положил рыбу на дно и, взявшись за весла, лениво погрузил их в спокойную реку.

– Славная же у вас пристань! – воскликнула Аделина.

– Да, – ответил он, осторожно выгребая к ней. – Мы с Тайтом занимаемся ею в свободное время.

– Это мистер Уилмот, Дейзи, – представила их Аделина. – Мисс Вон, Джеймс.

Уилмот придержал лодку и с серьезным видом поклонился. Дейзи ответила на приветствие, и все уставились на небольшую пристань, на которой лежали инструменты.

– Хорошая пила, – оценил Филипп, поднимая ее. – И молоток новый.

– Они принадлежат Тайту, – сказал Уилмот. – У него очень хорошие инструменты. Человек, на которого он работал, не смог расплатиться с ним наличными и отдал инструменты.

– Сколько гвоздей, – заметила Дейзи. – Гвоздями он тоже расплатился?

– Он их нашел, – ответил Уилмот. – Кто-то рассыпал их на дороге.

– Я купил хорошие инструменты, – продолжил Филипп. – Они имеют свойство исчезать, поэтому я вырезаю на их рукоятках свои инициалы.

Он повертел молоток в руках.

– А вот на пиле Ф. У.! – закричала Дейзи.

Уилмот вылез из лодки и привязал ее к причалу. Он наклонился к Филиппу.

– Посмотрим, – предложил он. Затем добавил: – Чтоб я сдох, если это не твои инициалы на молотке!

– Так всегда случается с полукровками, – просто сказал Филипп. – Оставь инструменты себе. Мне они больше не нужны. Всегда пожалуйста.

– О нет, – возразил Уилмот. – Я верну их, когда мы закончим работу. Даже не подумаю их оставлять себе.

– Как хочешь.

– Ой, какой очаровательный домик! – умилилась Дейзи. – Вы мне его покажете?

Войдя по приглашению Уилмота в дом, они заметили, как Тайт быстро собирает везде вещи и относит их на кухню. Прежде чем исчезнуть, он улыбнулся Аделине своей нежной, чуть грустной улыбкой.

Дейзи пришла в восторг от жилища, которое Уилмот сделал действительно уютным, хотя и несколько аскетическим. Она восклицала по всякому поводу, особенно оттого, как необычно видеть столько книг в таком маленьком домике.

– Я люблю читать, – сообщила она. – Не дадите ли почитать книжку? У вас есть новый роман Бульвера-Литтона?

– Боюсь, что нет, – ответил Уилмот. – Но если вы найдете что-то, что доставит вам удовольствие, возьмите, пожалуйста.

– Вы поможете мне сделать выбор? – спросила она Филиппа. – Я бы хотела взять что-нибудь, что вы порекомендуете.

– Я не великий читатель, но сделаю, что в моих силах.

Они с Филиппом отправились к книжным полкам.

Аделина повернулась к Уилмоту.

– Вы все еще счастливы здесь?

– Я безмятежно и осознанно счастлив каждый час дня и, могу добавить, ночи. Такая жизнь меня совершенно устраивает. Я мог бы прожить так сотню лет без жалоб. Мне недостает лишь одного.

– Чего же?

– Более частых встреч с вами. Конечно, я не имею права так говорить, но одна лишь возможность видеть вас, говорить с вами придает остроту всему, что я делаю.

Дейзи взяла с полки тетрадь и стала изучать ее.

– Я обучаю моего юного Тайта читать и писать, – объяснил Уилмот. – Он очень умен.

– Какие прелестные крюки для котелков! – воскликнула Дейзи. – Смотрите, капитан Уайток, какие прелестные крюки!

– Вы должны выучить Тайта моим инициалам, Уилмот, – заметил Филипп.

– Уилмот! – повторила Дейзи. – Почему-то я думала, что вашего друга зовут Уилтон.

– Нет, Уилмот.

– Вот это совпадение! – воскликнула она. – Перед отъездом из Монреаля я познакомилась с некой миссис Уилмот – я запомнила ее фамилию, потому что та нераспространенная. Она приехала из Англии, думаю, чтобы встретиться с мужем.

Уилмот взял в руки тетрадь Тайта и рассеянно на нее уставился. Аделина подошла, заглянула ему через плечо и вполголоса сказала:

– Я приду завтра утром, вскоре после завтрака.

– Забавное совпадение, – сказал Филипп. – Когда я служил в Индии, я знал еще одного Вона. Он не был родственником вашего дядюшки, мисс Дейзи. Но у него была та же фамилия. Они даже были похожи. Вы замечали, что у похожих людей и голоса бывают похожи?

– Завтра утром, – прошептала Аделина в тетрадь. – И не волнуйтесь.

XII. Генриетта

Как Аделина ни волновалась, она натянула поводья и осадила тихую гнедую лошадку, чтобы осмотреться на дороге, ведшей в Джалну. Ворота еще не поставили. Дорога представляла собой ухабистую колею. Груды досок и кучи кирпичей и песка обезображивали двор, дом уже стоял под надежной крышей с пятью высокими и крепкими трубами и ждал ее и Филиппа. Подрядчик обещал, что ранней весной они вселятся.

Аделина не могла дождаться этого дня. Она уже пять месяцев жила у Вонов. Никто на свете не был столь же добр к ним, как Воны. Но двое взрослых, двое детей и их няня добавляли много забот. Прислуга была достаточно недорогой, но необученной и невежественной. Всю жизнь Аделине прислуживали. Кто-то всегда выполнял работу, но она никогда над этим не задумывалась. В последние месяцы она часто видела, что миссис Вон устала. Тем не менее когда она пыталась помочь ей, то все делала неправильно и к тому же испытывала невыразимую скуку. Все время няни уходило на заботу о детях, на стирку и глажку детской одежды. Она позаботилась о том, чтобы это занимало все ее время. Наконец Аделина обратилась к Пэтси О’Флинну:

– Ради бога, Пэтси-Джо, возьми себя в руки и начни помогать по хозяйству! Если ты не сможешь стать полезным, мне придется отослать тебя обратно в Ирландию.

– Я и так полезен! – оскорбленно воскликнул он. – Если нет, то интересно мне знать, кто полезен! Как бы ваша честь добралась сюда с детьми, козой, собакой и всем прочим, если бы не я! Вы сами много раз так говорили, а теперь бросаетесь обвинениями и ждете, что я это съем!

– Очень хорошо, Пэтси-Джо, – грустно сказала Аделина. – Я начищу серебро, вымою посуду и сама застелю постели, раз ты так говоришь.

– Хорошо, я сделаю, что смогу, – проворчал он. – Но это самый маленький и самый неудобный дом, где я когда-либо жил, а слуги тут самые плохие.

Он сдался и действительно начал помогать по дому; бывало, он выговаривал горничной:

– Следи за манерами, дурно обученная девчонка. Сделай реверанс и скажи: «Пожалуйста, ваша честь», когда говоришь с госпожой. Или «ваша навеки».

Пышногрудая девица не обижалась на него. Где бы Пэтси-Джо ни появлялся, он становился любимцем.

Лошадиные копыта тихо ступали