«Она права», – подумала Левина.

– Но все не может оставаться таким, как было, если вы будете бездельничать в глуши и ждать, когда она капитулирует. – Она впервые заметила стойкость Кэтрин и то, что, несмотря на свою мелочность и поверхностность, она такая же представительница семьи Грей, как ее сестры.

– Ну, по-моему, она не передумает!

Танцмейстер певуче отдавал приказания по-французски с сильным акцентом:

– Doublez à droite; pieds joints; petit saut[20]. – Он хлопал в ладоши, отбивая такт.

Танцоры подпрыгивали. Елизавета смеялась. Дадли улыбался.

– Marquez pied gauche croisé; à grève droite croisée et petitsaut…[21]

Все снова глухо затопали. Платья дам напоминали колокола. Кэтрин смотрела на Юнону и вертела в руках перчатки. По очередной команде все дружно подпрыгнули, пытаясь скрестить ноги в воздухе на счет «раз-два». Получалось только у Елизаветы; остальные хихикали, неуклюже приземляясь и спотыкаясь.

– Джейн Дормер пригласила меня погостить в Дарем-Хаус. Наверное, я поеду. По крайней мере, буду вдали отсюда, хотя мне и не придется ехать в аббатство Шин, – сказала Кэтрин, по-прежнему глядя на Юнону, раскрасневшуюся от прыжков.

– Мне нравится ваш замысел, – кивнула Левина. – В гостях вам ничто не будет угрожать… Хотя королеве это не понравится.

– Пусть так. – Кэтрин улыбнулась.

Левина заметила, что она выискивает кого-то взглядом. Прибыл Гертфорд с группой молодых людей, и королева шумно приветствовала его. Она громко засмеялась в ответ на его слова, а Дадли смотрел на него без улыбки. Кэтрин отвернулась и стала смотреть в окно.

– Et puis sa volte![22] – крикнул танцмейстер.

Дадли воспользовался случаем и увлек королеву в центр зала. Он взял ее за обе руки и развернул лицом к себе.

– Мы устали, – объявила королева. – Хватит на сегодня танцев!

Она направилась к двери; все присутствующие снова опустились на колени, кроме Мэри Сидни, Кэт Астли и леди Ноллис, которые последовали за ней. Левина в очередной раз поразилась. Какая разница между нарядными, веселыми фрейлинами и унылыми спутницами прежней королевы. Подойдя к внутренним покоям, Елизавета обернулась и бросила через плечо:

– Дадли, пойдемте! – Она поманила его, как собачку, и он догнал дам.

Юнона вышла из круга танцующих, к которым присоединились Гертфорд со спутниками, схватила Кэтрин за руку и потащила в центр зала, не обращая внимания на мольбы Кэтрин оставить ее в покое. Она подвела подругу к Гертфорду; тот улыбался, словно кошка, поймавшая птичку. Кэтрин холодно посмотрела поверх его плеча, подавая ему руку. Они выполняли танцевальные па, но она по-прежнему отказывалась смотреть ему в глаза, когда он, обхватив ее за талию, приподнимал.

Когда танцующие проходили мимо, Левина заметила, что они погружены в разговор, но тут настало время сменить партнеров, и Гертфорду досталась его сестра. Кэтрин подхватил другой юноша, которому она широко заулыбалась. Левину поразило сходство всех троих: Кэтрин, Гертфорда и Юноны. Они были как брат и две сестры. Почему она не замечала этого раньше?

– Они составляют красивую картину, верно? – спросила мистрис Сент-Лоу. – Мои девочки танцуют с такими славными кавалерами. Вам, наверное, не терпится достать кисти!

– В самом деле, картина прелестная, – ответила Левина, думая о том, насколько мистрис Сент-Лоу не похожа на свою предшественницу. Мистрис Пойнтц наверняка суетилась бы и орлиным взором следила за тем, чтобы юноши не слишком давали волю рукам. Мистрис Сент-Лоу все болтала о недавних праздниках, делала Левине комплименты по поводу декораций для живых картин, которые та приготовила накануне коронации, подробно разбирала игру каждой девушки, гордилась тем, как они держались. Жаль, думала Левина, что Кэтрин не поручена заботам этой женщины; под ее руководством она наверняка расцвела бы.

Кэтрин снова танцевала с Гертфордом; его лицо было мрачно как туча, и он качал головой в ответ на какие-то ее слова. Потом он вышел из круга танцующих и выбежал из зала. Сестра последовала за ним. Кэтрин притворилась, будто ничего не случилось, и поклонилась партнеру, брошенному Юноной. Они окончили танец, и она присела в реверансе перед юношей, который, судя по влюбленному взгляду, явно попал под ее чары.

– Леди Кэтрин, должна сказать, вы танцуете необычайно грациозно. Моим девушкам стоит кое-чему у вас поучиться, – заметила мистрис Сент-Лоу, когда Кэтрин подошла к ним.

Та с улыбкой ответила:

– От всей души благодарю вас.

– Жаль, что у вас не так много возможностей для танцев.

– Да, – ответила Кэтрин с самой милой улыбкой. Видимо, ее чары подействовали не только на юношу, но и на мистрис Сент-Лоу.

– Что вдруг случилось с Гертфордом? – тихо спросила Левина, когда мистрис Сент-Лоу отошла от них.

– Он злится, что я еду в Дарем-Хаус. Боится, что еще до конца недели меня сговорят выйти за испанца.

Кэтрин

– Здесь я венчалась, – сказала я Джейн Дормер.

Как только я вошла в Дарем-Хаус на Стрэнде, меня стали одолевать воспоминания. Шесть лет назад меня выдали здесь замуж в один день с сестрой Джейн и Кэтрин Дадли. Бракосочетание устроили так спешно, что всем нам пришлось венчаться в платьях с чужого плеча. Так произошло по замыслу Нортумберленда; зная, что молодому королю недолго осталось, он хотел как можно быстрее соединить два наших семейства… Даже я в тот день была обескуражена, что уж говорить о моей няне!

– Двенадцать лет – слишком юный возраст для замужества, даже в благородных семьях никого не выдают так рано, – говорила она.

Они с Maman поссорились из-за того, что мне предстояло переехать к Гербертам в Бейнардс-Касл без нее. Maman считала, что все к лучшему, но ночью перед свадьбой я зашла к ней и увидела ее в слезах, хотя она пыталась отговориться тем, что плачет от радости.

– Вы имеете в виду свадьбу с Гарри Гербертом? – уточнила Джейн Дормер, хотя ей было прекрасно известно, что я выходила замуж лишь однажды.

Я кивнула:

– Тогда мне казалось, что я по-настоящему влюблена в Гарри Герберта.

В часовне сладко пахло благовониями, которые как будто пропитали даже каменную кладку. Отчетливо помню сестру – Джейн еле слышно повторяла за священником брачные обеты в облаке душистого дыма, Гилфорд Дадли взял ее за правую руку, но Джейн вырвалась и, зажмурившись, сложила руки для молитвы. Я же в тот день не могла отвести глаз от Гарри Герберта. Темноволосый зеленоглазый юноша казался мне самым красивым на свете, несмотря на то что он тогда болел и его подняли с постели, чтобы женить на мне.