мерзавец вздрогнул.

Словно добившись своего – посеять в ее душе очередные сомнения – целитель замолчал и вполне спокойно задышал.

Катарина наклонилась к нему и тихо вкрадчиво приговорила, чтобы он услышал ее, даже находясь в забытье:

— Я ухожу, так что постарайся выжить. Но если умрешь, никто сильно переживать не будет. И забудь о Сунлине. Он – мой.

Целитель едва заметно нахмурился, словно и вправду слышал ее слова, но так и не пришел в себя.

Что ж, она сделала все, что могла. Он молодой и крепкий, должен выжить. А ей пора к принцу.

Что сделать, чтобы точно ему понравиться? Она умеет быть лишь Рэйденом – заносчивым самовлюбленным лекарем. Что-то же из этого привлекло Сунлиня? Значит, она и дальше будет делать то, что делают лекари.

В темноте Катарина пробралась в Павильон Бурь и собрала все необходимое. Оставалось надеяться, что принц дождется ее. Она даже переоделась, выбрав красивое ханьфу пыльно-розового цвета, расшитое переливающимися голубыми и сиреневыми нитями. Из той одежды, которую она здесь нашла, оно казалось самым новым. Из моды оно давно вышло, но за ней здесь никто и не следит. Зато, безумно красивое. Раньше не было повода его надеть, но сейчас…

Катарина разгладила складки халата. За всю свою жизнь она привыкла к мужским одеждам и даже думать себе запрещала об украшениях, макияже и красивых женских платьях. Но иногда эти мысли все же посещали ее мятущийся разум. В такие моменты прогнать их становилось невозможным. И тогда она отдавалась несбыточным мечтам о длинных волосах, изящных прическах и украшенных звенящими подвесками шпильках.

Это ханьфу было мужским, но невероятно прекрасным. Будто она и в самом деле нарядилась на прогулку со своим возлюбленным.

Для принца Катарина тоже выбрала одежду из того, что оставили предыдущие обитатели павильона. Похоже, здесь жили настоящие модники. Катарина мысленно поблагодарила бывшего хозяина нижнего халата из тонкой мягкой ткани, которая так и льнула к телу. Он слегка переливался, заставляя соображать, насколько невероятен будет принц, когда облачится в него.

Нагрузив поднос маслами, травами и мылом, Катарина осторожно выскользнула наружу. Удерживая свою ношу и прижимая к груди одежду, она кралась обратно к своей башне.

На багряном небе не было видно ни одной звездочки. Зато, не переставая, сыпались холодные влажные хлопья тяжелого снега. Катарина продрогла почти сразу же. Ханьфу начало намокать и липнуть к коже. Она дрожала от холода, и от этого колбы и флаконы тихонько позвякивали.

Чувствуя себя вором, задыхаясь от страха и предвкушения, Катарина не переставала оглядываться. Но к ее счастью, на улице не было ни души. Земля начала покрываться хрустким слоем снега, на котором отчетливо выделялись только ее следы.

Облачко пара вырвалось изо рта, и устремилось в воздух белым призраком. Катарина замерла, следя за тем, как «призрак» растворяется в холоде. В голове возникла странная мысль

Она ведь и сама, как призрак сейчас… Ни Рэйдена, ни Катарины по-настоящему не существует. А значит, она может делать все, что вздумается. Интересно, как бы ее прозвали?

Поднятое к небу лицо скрыла ледяная маска снежинок. Холод проник в каждую клетку тела, заполнил собой все. Но она знала, кто поможет ей согреться.

Еще раз убедившись, что за ней никто не следит, Катарина поспешила в башню. Сердце гулко билось в груди, ломая ледяную корку, которая успела его сковать.

Даже сейчас Катарина продолжала красться на цыпочках. Вот она – заветная дверь. Удерживая одной рукой и тяжелый поднос, и одежды, другой Катарина потянула на себя металлическое кольцо.

Дверь тихонько скрипнула, с трудом открываясь. Неизвестно откуда взявшаяся робость помешала сразу же войти. Катарина так и замерла, глядя на заполненное сизым паром пространство, сквозь узкую щель.

Сидящий в бадье принц сразу же повернул к ней голову.

Несколько оплавившихся свечей, что с трудом сражались с темнотой и рождали сотни пугающих теней, не смогли скрыть красоту этого невероятного человека.

Катарина знала, что он ее видит – он смотрел прямо на нее, но сдвинуться с места не могла. Она шпионила за ним, с жадностью Создания Ночи впитывая каждую черточку его лица и тела.

От пара и воды его волосы начали завиваться, шелковыми нитями прилипнув к смуглой коже, которая мерцала, будто покрытая золотой пылью. Капельки воды скатывались по плечам и груди, вызывая у Катарины чувство нестерпимой ревности.

Принц слизнул с пухлых губ несколько капель и тихо прошептал:

— Вы наконец пришли… Поможете мне?

Катарина поняла, что рассудок ускользает, оставляя лишь голые инстинкты и почти сумасшедшую жажду.

— Как вы хотите, чтобы я помог? – Собственный голос звучал глухо, шелестяще – действительно, как у призрака.

Принц поманил ее ладонью:

— Зайдите… Смелее…

Чувствуя, как колени подгибаются от красоты принца, собственной потребности в нем и страха быть отвергнутой, Катарина открыла дверь и шагнула внутрь. В ловушку, которую сама же и захлопнула, отрезав им обоим путь к бегству.

— Ну?.. Я вошел… Хотите, чтобы я служил вам? Как люди во дворце? Или же… вас сразила неведомая мне хворь?..

— Вы. – Сунлинь коварно улыбнулся. – Меня сразили вы, господин лекарь.

От его слов ее накрыло с головой. Возбуждение было такой силы, что кровь начала закипать.

— Стоит ли мне вас лечить? – Катарина осторожно опустила на деревянный столик поднос и сложенную одежду. Дрожащими пальцами она взяла пузырек с ароматным маслом и откупорила его.

— От этой болезни – нет… – Принц коснулся ее щеки теплыми влажными пальцами. – Почему вы не стерли маску? Я хочу видеть ваше лицо.

Катарина добавила несколько капель масла в горячую воду, и по купальне тут же поплыл пряный аромат.

Она покачала головой:

— Потому что здесь вы – не принц. Не стоит мне приказывать. И как вы только умудрились выкупаться без слуг?

Следом она взяла холщовый мешочек и высыпала в воду сухие травы и цветы. Восхитительный аромат будоражил и без того возбужденное тело.

— Я ждал вашей помощи. – Принц снова потянулся к ней, как будто не мог не прикасаться. Большим пальцем он начал стирать краску с ее лица.

Катарина взяла тонкую стеклянную бутыль внутри которой завихрялась и мерцала жидкость ярко-голубого цвета.

— Я не знаю, как правильно прислуживать, как делают это во дворце. Смогу ли удовлетворить ваши потребности. – По щекам потекли капли воды. Они упали на ханьфу, расплывшись по ткани серыми чернильными пятнами. Катарина ударила принца по руке: – Вы испортили мой лучший