пульсирующей болью складочки ее плоти. Катарина не удержалась и сжала бедра, молясь, чтобы это движение осталось незамеченным.

Но на этот раз боги не услышали. Принц тяжелым взглядом погладил ее живот и бедра, а затем прищурился.

Не контролируя голос, который теперь звучал с придыханием, Катарина заставила себя зло выдохнуть:

— Должно быть, эти месяцы вы провели в каком-то Доме Услады, учась соблазнять деревенских лекарей.

Его полные губы изогнулись в самой искушающей улыбке, какую она только видела. Катарина знала, что не могла скрыть жажду в своем взгляде.

Против воли она потянулась к его губам, когда принц медленно приговорил:

— Вы бы воспользовались моими услугами?

Боги, пожалуйста, сжальтесь над ней. Теперь, когда Сунлинь не сдерживал себя, он источал такое искушение, что противостоять ему было невозможно. Да, если бы он хотел, все женщины были бы его. Как глубоко она ошибалась, думая, что ему нравится Айми.

— Боюсь, мне не хватило бы денег. – Катарина скривилась, ревнуя его даже сейчас.

— Для вас я бы сделал все бесплатно. – Его губы были так близко, и если бы полуживой целитель не издал стон, Катарина бы не удержалась.

Она заставила себя распрямить плечи и с вызовом взглянула на принца:

— Тогда сначала искупайтесь. Не хочу думать, кого вы еще трогали своими руками. Вам известно, где купальня. А я пока займусь… вашим другом. – Катарина отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Но на самом деле она спасалась от сверхъестественного магнетизма принца.

— Не убивайте его пока. – Она не видела, но слышала, что Сунлинь смеется. – Он знает много того, что хочу узнать я.

Елейным голоском Катарина протянула:

— Только ради вас постараюсь его не прирезать…

Она уже молилась, чтобы Сунлинь поскорее ушел. Ей нужно хоть немного времени, чтобы собраться с мыслями и снова взять себя в руки. А иначе она и вправду поступит, как мужчина. Причем, не самый лучший из их рода.

Потому что прямо сейчас ей хотелось толкнуть принца-посланника к стене или уложить на ближайший стол и заполучить себе совершенное тело, надеясь, что это поможет овладеть и его душой.

Катарина осмелилась поднять на него глаза. Все тело тут же скрутило тугим жгутом желания. Безжалостно стянутая грудь еще никогда не причиняла такой боли. Соски заострились и ныли. Кажется, они могли проткнуть плотную ткань повязки.

Она не знала, о чем именно думал принц, когда смотрел на нее ТАК, но тело реагировало каким-то безумным всплеском жажды. Боги, помилуйте ее! Это ненормально – с такой силой жаждать чьих-то прикосновений, мечтать попробовать вкус его кожи, жадно провести по ней языком. Ощущать, как падают капли испарины с его тела на ее. Ненормально хотеть сказать ему, как безумно скучала и как проклинала, когда гадала, где и с кем он. Ненормально желать рассказать о своих безумных фантазиях о них, о том, как представляла их вдвоем. О том, как насочиняла целую жизнь…

Дыхание участилось, и в животе снова стало тяжело и горячо. Это дикий жар окутал ее всю. В развилке бедер Катарина ощутила скользкую обжигающую влагу, которую ничто не могло сдержать.

От того, чего ей захотелось, краска стыда затопила щеки.

Сунлинь подошел к ней и обвел пальцем ее дрожащий подбородок.

— Я буду ждать, когда вы присоединитесь ко мне в купальне.

Больше ничего не сказав, он вышел, а Катарина едва не упала. Она оперлась о стол, не в силах устоять на ватных ногах.

Так, нужно собраться и… не ходить. Но… Катарина с такой силой закусила губу, что от боли выступили слезы. Он ждет ее в купальне… Разве это не сбывшаяся мечта? Они вдвоем, в тесном и влажном пространстве. И пусть она не сможет искупаться вместе с ним, зато сможет сделать много чего еще. Совсем как в том ее давнем сне.

Спасибо Минэко, которая делилась с ней секретами мастерства сароен. Катарина совсем не была уверена, что у нее получится воплотить то, о чем рассказывала Слуга Смерти, или что она хотя бы осмелится на это, но несколько фэней принц будет в ее власти. И если ее неумение не оттолкнет его, то она сделает все, что он прикажет.

Красавец-целитель застонал, безжалостно врываясь в ее мечты. Будто знал, о чем она думает, и теперь стремился разрушить каждую развратную фантазию.

Катарина заставила себя собраться. Она – лекарь. С холодным рассудком и твердой рукой. Кажется, именно это в ней и привлекло Его Высочество.

Вымыв руки, Катарина начала раздевать безымянного целителя. Пусть даже не думает умирать! Она поставит его на ноги, а затем вытащит из него каждую темную мыслишку, которую он допустил о ее мужчине.

Под испорченной одеждой оказалось красивое тренированное тело воина. Уж он-то точно был мужчиной. И откуда у целителя все эти мышцы и побелевшие от времени шрамы?

Предчувствие кричало, что он еще доставит ей проблем. Неужели между ним и принцем что-то было?

От этой мысли спящая в ней богиня заворочалась, посылая по всему телу отравляющие волны ревности и сомнений.

Нет, больше она никому не отдаст Сунлиня. И никуда не отпустит. Пусть и не она – тот, в ком он нуждается.

Раны целителя выглядели так, словно от его тела пытались отгрызть несколько кусков. Следы зубов совершенно точно принадлежали человеку.

Катарина не знала, сколько времени провела, обрабатывая раны соперника. Пришлось готовить мазь и несколько раз промывать укусы. За окном совсем стемнело. Пламя свечей взволнованно трепетало, рождая в душе неясное томление.

Впрочем, Катарина знала, из-за кого и почему сердце тревожно бьется. В уме она перебрала сотни вариантов того, как прийти к нему, что сделать, но так и не решила, как поступить. Что ему понравится? Что заставит думать только о ней? Что навечно привяжет его к ней?

— Ваше Высочество… – Целитель неожиданно схватил Катарину за руку и сжал так, что она поморщилась от боли. – Не оставляйте меня… – Его голова металась из стороны в сторону, заставляя растекаться по столу черные ручейки волос. – Вы тоже… покинете меня? Ради… него?..

Бред на мгновение прервался, и Катарина выдернула руку из ослабевших пальцев.

Она была права. Этот мерзавец нацелился на ее мужчину. И как она должна с ним соперничать, если в самом главном, в том, что родилась женщиной, уже проиграла?

— Он вам не пара…

— Ты ему тоже! – Катарина зло подоткнула ему под голову подушку и с такой силой затянула повязку, что