– Джеремая!

Пол был усыпан раскрошенными сухими травами: розмарин, тысячелистник, чабрец. Марлевая полка, на которой они сохли, свисала рваными лоскутами. Повсюду валялись склянки и бутылки; у некоторых выпали пробки, и разноцветные порошки и жидкости добавляли красок в общую картину разорения. Большой холщовый мешок с крупной солью был распорот; там и сям поблескивали кучки белых кристаллов.

И самое страшное – на полу валялись останки материного амулета: разбросанные веточки трав, несколько крошечных косточек и прочие обломки.

– Мам, прости, он убежал. Я не уследила… – Брианна повысила голос, пытаясь перекричать рев Джемми.

Чуть поморщившись от шума, Клэр огляделась, мысленно оценивая ущерб, затем наклонилась и взяла Джемми на руки.

– Ш-ш-ш-ш… – прошептала она, прикрывая ему рот ладонью. Это не помогло, и тогда Клэр легонько похлопала по разверзнутой пропасти. Получился смешной звук «ва-ва-ва», и Джемми тут же затих. Сунув палец в рот, малыш громко засопел и прижался липкой щекой к ее плечу.

– Что поделать, дети любят всюду лазать, – сказала она, больше удивленная, чем расстроенная. – Не бери в голову, детка, приберем. Слава богу, до ножей он не дотянется, да и яды я храню высоко.

Брианна облегченно выдохнула. Ладонь еще горела от удара.

– А твой амулет…

По лицу Клэр пробежала тень. Она вздохнула, похлопала Джемми по спинке и спустила его на пол, затем присела на корточки и принялась подбирать останки.

– Прости… – беспомощно повторила Брианна.

Мать небрежно махнула рукой, хотя видно было, что это стоило ей немалых усилий. Неподвязанные курчавые волосы свесились вперед, закрывая лицо.

– Мне всегда хотелось узнать, что там, – сказала она, осторожно собирая на ладонь крошечные кости. – Как ты думаешь, чьи это? Землеройка?

– Не знаю. – Поглядывая на Джемми, Брианна наклонилась, чтобы ей помочь. – По-моему, летучая мышь.

Мать вскинула голову, удивленная.

– Смотри-ка, угадала.

Она подняла с пола коричневый листок и протянула дочери. Вглядевшись, Брианна поняла, что на самом деле это кусочек крыла летучей мыши, высохший, как пергамент; тонкая косточка проходила через него, словно прожилка листа.

– «Глаз тритона, лягушачья лапа, шерсть летучей мыши, язык собаки», – процитировала Клэр и высыпала пригоршню костей на стол. – Интересно, что она имела в виду?

– Она?

– Женщина, которая дала мне амулет. – Клэр смела в ладонь раскрошенные листья (по крайней мере, Бри надеялась, что это были настоящие листья) и понюхала. В воздухе смешалось столько запахов – невозможно ничего различить, кроме одуряющей сладости меда, но для матери с ее чувствительным носом это не составило труда.

– Восковница, пихта бальзамическая, дикий имбирь, перечница, – определила она, принюхиваясь, словно ищейка. – И еще немного шалфея.

– Перечница? Это ты про себя? – Брианна не удержалась и фыркнула.

– Очень смешно! – огрызнулась мать, высыпая крошки на стол рядом с косточками. – Это водяной перец, растет возле ручьев. Опасная штука – от него волдыри и глаза щиплет, да и все остальное, если сядешь ненароком.

Джемми, позабыв о нагоняе, уже раздобыл хирургический зажим и теперь вертел его в ручонках, пытаясь определить, съедобна ли эта штука. Брианна прикинула, не отобрать ли опасную игрушку, но в конце концов решила не трогать: мать всегда кипятила свои инструменты, да и острых углов не было.

Оставив малыша под присмотром Клэр, она вышла на кухню за водой и тряпками. Миссис Баг, конечно же, спала на скамейке, сложив руки на круглом животе и тихонько похрапывая.

Вернувшись с ведром и тряпками, Брианна застала кабинет почти прибранным. Мать ползала вокруг на коленях, заглядывая в углы и щели.

– Потеряла что? – Бри покосилась на нижнюю полку шкафа: вроде все на месте, кроме кувшина с медом. Остальные бутылки были тщательно закупорены и водворены на место, и все выглядело почти как раньше.

– Ага. – Клэр нагнулась и заглянула под шкаф. – Камень. Примерно вот такой. – Она согнула пальцы, изображая кружок размером с маленькую монетку. – Серовато-голубой, местами полупрозрачный – необработанный сапфир.

– А он точно в шкафу был? Может, миссис Баг переложила?

Клэр выпрямилась и покачала головой.

– Не, она знает, что здесь нельзя ничего трогать. Да и к тому же он был не в шкафу, а вот тут. – Она кивнула на столик, где уже лежали кости и раскрошенные травы.

Быстрый обыск – а затем тщательный – не дал никаких результатов.

Клэр провела рукой по волосам и задумчиво глянула на Джемми.

– А тебе не кажется?..

– Вот дерь… ой, – заволновалась Брианна. Она присела на корточки и внимательно посмотрела на сына. Тот надменно игнорировал ее, сосредоточенно пытаясь засунуть зажим в левую ноздрю. К измазанному медом подбородку прилипли сухие крошки, но скорее всего, это был розмарин или чабрец…

Недовольный пристальным разглядыванием, Джемми замахнулся на нее зажимом; Бри перехватила его руку, второй рукой отобрав инструмент.

– Нельзя бить маму, это нехорошо, – рефлекторно отчитала она. – Джем, признавайся – ты проглотил бабушкин камень?

– Неть, – отрекся он, хватая зажим. – Мое!

Бри обнюхала его лицо, но так и не смогла определиться. На розмарин вроде не похоже…

– Иди понюхай, – попросила она мать. – Я что-то не разберу.

Клэр наклонилась, и Джемми восторженно взвизгнул, ожидая любимой игры «Съешь меня». К его разочарованию, бабушка всего лишь повела носом и уверенно поставила диагноз «дикий имбирь», затем взяла мокрую тряпку и протерла ребенку лицо, невзирая на вопли протеста.

– Гляди. – Клэр указала на крошечные волдыри вокруг рта, похожие на мелкий жемчуг.

– Джеремая, ну-ка признавайся – ты съел бабушкин камень? – сурово прищурилась Брианна.

Тот отвел глаза и попятился, пряча руки за спину.

– Не бить, – предупредил он. – Нихафо!

– Я не собираюсь тебя шлепать. Ты мне только скажи – не глотал вот такой камушек? – Она округлила пальцы.

Джемми хихикнул.

– Зюка, – сказал он. Этим новым словом ребенок обозначал все, что ему нравилось.

Бри раздраженно закатила глаза к потолку, затем перевела взгляд на мать.

– Похоже на то. Ему не повредит?

– Вряд ли. – Некоторое время Клэр задумчиво созерцала внука, постукивая пальцем по губам, затем пересекла комнату, открыла один из высоких шкафчиков и достала большую бутылку коричневого стекла.

– Касторка, – объяснила она, роясь в ящике в поисках ложки. – Не такая вкусная, как мед, – добавила бабушка, сверля Джемми взглядом, – но весьма эффективная.