худшее занятие для меня. Мой почерк был таким, будто кто-то привязал ручку к заднице безголового цыпленка, но я справился. Я спросил Пикси, почему она так поступила. Сказал, что очень зол. Что я скучаю по ней. Спросил о своей квартире и о том, кто там сейчас живет. И о рампе. А затем опустил письмо в белоснежный почтовый ящик Буратонов.

На следующий день я написал еще одно письмо. Рассказал ей о Буратонах и о том, что мой отец сидит в тюрьме. О выздоровлении, о том, каким хорошим оказался дом, в котором я остановился. И что я скучаю по ней.

Затем, еще через день, я снова написал ей о том, сколько в Покипси перепуганных белок и что я подружился с мышью на заднем дворе, она ждала, когда я принесу ей остатки еды, чтобы перекусить. Я даже нашел для нее старый моток пряжи и вязальные спицы, чтобы она могла уютно устроиться ночью.

И что я скучал по ней и по ее клубничному шампуню для волос.

Я рассказал ей о том, что стал выше. Об Остине, который не был похож на других, но был крутым. Я упомянул подруг Тедди, которые всегда хихикали, если оказывались рядом, и Мильта, который заботился о том, чтобы в его комнате был заряжен джой-кон[14] на случай, если я захочу поиграть с ним.

Я рассказал ей о своих первых занятиях в старшей школе Покипси и о том, что стал гораздо сильнее, чем при выписке из больницы. О том, что мы с Майком играем в баскетбол во дворе. Я спросил ее о Токсе и парнях, а также о том, как проходили ее занятия. Спросил, как дела у ее мамы и живет ли с ними до сих пор Бик.

И написал, что скучаю по ней.

Я так и не получил ответа. И через год я писал Пикси только в своих мыслях.

Глава 33

Гейз

Не могу сказать, что все было идеально. Это не так. Тедди тоже взрослела, и вместе с этим ее менструальные циклы. У нее были очень сильные перепады настроения, и всем нам, ребятам, приходилось где-то отсиживаться пару часов в такие моменты.

Я ходил к неплохому психологу, но какого-то чуда не случилось. Остин рассказал мне в одну из ночей, когда выходил покурить, что тоже ходил к психологу, когда над ним издевались в средней школе. Поскольку мне было всего пятнадцать, пришлось пойти к детскому психологу вместо того, хорошего, к которому ходил он, но как только мне исполнится восемнадцать, я смогу пойти к нему.

Остин учился в двенадцатом классе, Мильтон – в одиннадцатом. Я был в десятом, а Тедди – в восьмом. Ходить каждый день с ними в школу напоминало мне о том, как мы ходили туда с Пикси. У Мильта друзья были тихими, они представляли собой небольшую группу очень остроумных парней. Остин знал всех: школьную медсестру, секретаря в приемной, девятиклассников и даже обслуживающий персонал. И каждый из них по-особенному шутил с Остином или приветствовал его.

Так как я был с ними связан, меня приняли. Остин буквально подвел меня к столику в столовой и сел рядом со мной в мой первый школьный день.

– Триша, Маккензи, Бейли, Дрю и Марк, это ваш новый друг, Гейз. Вы были тщательно отобраны, потому что дружелюбны, забавны и не придурковаты. Поздравляю. И дарю вам своего нового младшего брата. Дрю и Марк играют в баскетбольной команде. Леди и джентльмены, если кто-нибудь будет приставать к нему, напишите мне. Гейз даст вам мой номер.

Остин встал, быстро помассировал мне плечи, поцеловал в макушку, словно я был щенком, снял шарф со своей шеи и накинул на мою, а затем ушел.

Вступительное слово было идеальным, Остина считали легендой, и все были в восторге от того, что у них теперь есть его номер.

Я объяснил, что я приемный ребенок, но никто, казалось, не удивился, так что, видимо, слухи уже распространились. Я попросил каждого из них рассказать о себе, мы добрались до Бейли, которая сказала, что она чирлидерша, и тут прозвенел звонок. Я достал свое расписание, Марк и Триша пошли со мной, их кабинеты были в том же направлении. Они объяснили, как мне попасть на следующий урок, к тому же еще на два урока со мной должны были пойти Маккензи и Дрю, так что все было в порядке.

Так началась моя учеба в старшей школе. В тот день я сыграл в баскетбол с Дрю и Марком после школы, и они пообещали, что поговорят с тренером обо мне. Остин ждал, прислонившись спиной к кирпичной стене, время от времени присвистывал, поддерживая меня. Когда мы закончили, я попрощался со своей новой командой и направился к Остину, он затушил свою тайно выкуренную сигарету и расцеловал друзей в обе щеки на прощание.

– Как все прошло?

Мы подошли к его машине. Мильт и Тедди поехали домой на автобусе, потому что не хотели ждать.

– Отлично. Школа сама по себе отстой, но люди милые. И Дрю, и Марк думают, что я без проблем попаду в команду на пробах.

Я открыл дверь его винтажного «Мустанга».

– О, так и будет. Могу поспорить, что тебя и в университетскую команду пригласят, как только увидят, на что ты способен.

Он завел машину и два раза посигналил на выезде.

– Чувак, ты так сильно напоминаешь мне Пикси. Она могла просто войти в комнату и подружиться с кем угодно.

Я постучал кончиками пальцев по консоли.

– Так было не всегда, лютик. Пришлось побороться за это. И держу пари, твоей подружке тоже. Они ужасно меня мучили, когда я был младше.

Я видел, как призрак минувших дней застилает его глаза. Узнал это ощущение самозаточения в подземелье из воспоминаний о Брюсе. В новом доме мне нравились все, но Остин был на другом уровне. Я чувствовал, что могу рассказать ему обо всем на свете. Он всегда был таким открытым, что я ощущал себя в безопасности и отвечал ему тем же.

Я боялся, что пропаду без него, когда он съедет из дома. Конечно, мысленно я оставлял Брюса в прошлом. Никогда не забывал о Пикси, но каждый прожитый день менял меня. Вся семья приходила на мои баскетбольные матчи, а подруги Тедди из группы поддержки называли себя моими поклонницами и болели только за меня. Команда из-за этого устроила мне взбучку, и я был