– Меняли, – повторил Пэн. Он смотрел на меня красными от нескольких дней бодрствования полупьяными глазами, сохраняя при этом четкость повествования. – Не злись, но, по правде сказать, ты не знаешь экономики, – сказал он философски, словно победитель честной европейской дуэли.

Я и вправду не знал экономики настолько глубоко, насколько ее знал Пэн. Того, чего мне хватало для хитрых трюков с проститутками на Хайнане, и того, что позволило создать крупнейшую консалтинговую компанию в Китае, – было мало. Передо мной сидел человек, за которого я решал в Харбине все лабораторные по химии, но который теперь по знаниям экономики моей же страны был заметно грамотнее меня.

Алкоголь ударил мне в голову. Наверное, паленый. Я улетал на глазах. «Собраться!» – приказал я себе мысленно и, пока Пэн вертел в руках стакан, незаметно достал из кармана «синявку» и, делая вид, что сморкаюсь, съел ее. Минин в свое время рассказал мне про таблетку, разработанную одним из наших институтов теоретической и экспериментальной биофизики. «Синявка», четко рассчитанная на мой вес, восемьдесят шесть килограммов, способствовала вытрезвлению на молекулярном уровне, а называлась так из-за синего цвета – под «Виагру». Я стал быстро приходить в себя.

– Экономика, – проговорил я вслух последнее сказанное китайцем слово.

– Они меняли свою электрическую дребедень на ресурсы. А обрабатывали они это сырье уже на своих предприятиях, расположенных в непосредственной близости от японских портов.

– Но мы-то все равно зарабатывали? – спросил я.

– Да, но сырье не повышалось в стоимости и у вас не создавались рабочие места. Несколько кубометров вашего леса уходили к ним всего за один телевизор. Лес восстанавливать тридцать-сорок лет, а телевизоров за один день можно собрать очень много.

– Это все тебе твои маркетологи рассказали?

– Не только это.

– А что еще?

Пэн снова усмехнулся:

– Ну, например, что 70 % россиян совсем не пользуются Интернетом и всего лишь 11 % пользуются им ежедневно. 80 % интернет-трафика в России – скачивание порно, а доля спама составляет почти 90 %.

– Ну и что такого? У вас в деревнях до сих пор не все знают, что такое Интернет, не так, что ли?

– Да не сердись ты! – попросил китаец, явно не желая задевать меня.

– Не сержусь. Послушай, ну если японцы делали все так, как ты говоришь, как вы, китайцы, узнали их секреты?

– С началом реформ Китай стал приглашать иностранных партнеров, создавать совместные предприятия. Рабочая сила дешевая, электроэнергия копейки, налоговые льготы широчайшие, вот все и полезли к нам. В особенности японцы.

– И?

– Я точно не помню всех юридических тонкостей, но иностранцам нужно было брать в штат половину китайских сотрудников. Не только рабочих, но и инженеров, конструкторов, управленцев.

– Внедрять своих рабочих, чтобы те воровали технологии?

– Не воровали! – возмутился Пэн. – А изучали, перенимали опыт, – осторожно подбирая слова, уточнил он.

– Да ладно, весь мир знает, что китайцы воры, – уколол я.

– А русские алкоголики! – парировал китаец.

– Вообще-то я вас, китайцев, понимаю, – начал рассуждать я. – Изучение одних только иероглифов занимает столько времени, что европейцам можно выучить наизусть всю «Войну и мир». Пока вы учите все эти закорючки, другие уже овладевают профессиональными предметами. Из-за иероглифов вы заметно отстаете в развитии, тебе так не кажется?

– Если бы ты знал трактаты Сунь Цзы, ты бы так не говорил. Зачем разрабатывать самим, когда можно украсть?

– Так все-таки воруете? – поймал я китайца.

– Перестань, – не желая спорить, пресек Пэн.

– Ладно, давай про японцев, – предложил я вернуться к теме.

– Мы перенимали их опыт: наши инженеры узнали о том, что японцы активно применяют в производстве электроники и техники «закладки». Нам удалось создать защиту от «закладок», которая со временем становилась все совершеннее и совершеннее. Японцы не могли ничего нам предъявить, мы их переиграли, – со сдержанной гордостью говорил китаец. – Когда мы завладели этими секретами, началась эра стремительного роста китайских телекоммуникационных компаний. Даже американцы, к тому времени массово закупая комплектующие для своих крупнейших компаний, стали нас побаиваться.

– Китайские компании развиваются стремительно, с этим не поспоришь. Но почему ты до сих пор не уехал в США? – поинтересовался я.

– Я же тебе рассказывал, как отец меня пристроил в компанию? Он военный генерал, был советником министра обороны Лю Гаочана. Как я мог уехать? Хотя, если честно, из-за этого весь сыр-бор и начался. Мною всегда интересовалось ЦРУ.

– Вербовали? – спросил я, зная ответ почти наверняка.

Китаец молча покачал головой в знак согласия.

– А ты что?

– Отказался. Они взялись за меня основательно. Нарыли столько всего, что я даже испугался привлекать нашу службу безопасности. Боялся не только за себя, но и за отца.

– А с отцом что приключилось?

– В очередной раз ответив отказом, я спровоцировал их на «серьезные и решительные», как они выразились, действия.

– Убить генерала китайской армии?! Извини, но я не верю в это! – ответил я, сомневаясь в правдивости излагаемой Пэном теории.

– Официальный диагноз: сердечный приступ, – сказал, как бы упрекая самого себя за смерть отца, Пэн.

Минут десять мы сидели молча: я смотрел по сторонам, а Пэн передвигал по столику стакан, как будто играя в какую-то игру.

– Знаешь, в квартире я обнаружил остатки электромагнитных частиц, – продолжил Пэн.

– И что это значит?

– Только то, что моего отца убили, замаскировав это под естественную смерть.

– Люди, следившие за тобой в том баре, были из ЦРУ? – задал я вопрос в лоб.

– Ты их тоже заметил?

– Конечно, заметил, кто после обеда в сонном заведении будет тратить время на что-то, кроме службы?

– Не знаю, кто они такие, но они преследуют меня везде.

– Знаешь, из твоего рассказа я понимаю, зачем ты ЦРУ.

– Да, по своей должности я посвящен во многие вопросы разработок ZTE, в том числе и в военные.

Пэн давал понять, что он не секретарь на побегушках, а один из ключевых сотрудников компании, а я продолжал его расспрашивать:

– Что за военные разработки?

– Новейшие технологии передачи данных. Слышал про такие?

– Нет.

– То, что нам не дали сделать со своей оборонкой американцы, индусы и другие страны, мы успешно провернули в России.

– Что именно, а главное – как? – поинтересовался я.