— Это тебе тоже папа рассказал? — хмыкнула Ядвига.

— Нет, сама догадалась.

Ядвига расхохоталась. Надувшаяся Вася то и дело обиженно квакала.

— Значит, дочь, сегодня у нас будет до-о-олгий разговор, — подытожила старуха. — О детях, поцелуях и выборе спутника жизни. Можешь мысленно готовиться.

— Мам!

— Надо, Вася, надо.

* * *

А следующее утро выдалось хмурым и скучным. А еще холодным и туманным — самое то для утра на кладбище.

— М-м-мам, ты не права, — пробормотала Вася, не открывая глаз. — Я вот думаю… Пфе!

Она сплюнула листья и только сейчас поняла, почему так сильно пахнет гнилью: она лежала на прелом подлеске, рядом валялась чья-то рука, и в ней кишели черви. Вася сонно понаблюдала за ними, потом свернулась клубочком, зевнула и попробовала снова уснуть. Ну не получалось у Васи вставать рано поутру — никогда.

Рядом зарычали.

— Отвали, — пробормотала Вася, отчаянно зевая.

Рычание стало громче.

— А ну цыц! Я сплю! — шикнула Вася.

Рычание и правда стихло.

А через пару мгновений вспыхнуло, бухнуло, и Вася, ругаясь, резко села, схватившись за шею. Подвеска-череп раскалилась, как всегда бывало после сильного выброса магической силы.

В паре шагов от нее вертел головой здоровенный волк. Из ушей у него сыпались звездочки, в основном синие. Вася отрешенно подумала, что выглядит это ничего так, но волку, наверное, не понравилось. Когда он поднял голову, взгляд у него был совершенно дикий — как у бешеной псины. Вася оценила и его, и пену у рта, и зубы, как кинжалы. Поняла, что с таким не договоришься (да с животными у нее и раньше как-то не ладилось). И еле успела отскочить за могильную плиту, когда волк прыгнул.

Щелкнув вхолостую зубами, он повернулся вокруг своей оси, вперился в Васю безумным взглядом и снова присел, пружиня на лапах. А Вася одновременно поняла две вещи: во-первых, нагревшийся череп вряд ли защитит ее от всех клыков этой твари, во-вторых, сковороды под рукой нет, кинжала тоже, даже хоть какой-то завалящей палки!..

Волк прыгнул, и с его клыков капала пенящаяся слюна, а растопыренные когти могли бы, без сомнения, вспороть камень, а не только безоружную, невыспавшуюся первокурсницу…

Вася врезала ему могильной плитой.

Раздался дикий визг, громкий плюх — волк приземлился во что-то жидкое, что Вася сначала приняла за лужайку с травой-муравой. На деле это оказался болотный бочаг. Он колыхнулся коричневой жижей, на мгновение из него показалась когтистая лапа, но тут же скрылась. И все успокоилось.

Вася опустила плиту.

— Э-э-эй! — донеслось хриплое и очень недовольное из могилы.

Вася посмотрела вниз.

— Прошу прощения.

И бросила плиту — плашмя на могилу. Из-под нее спустя пару мгновений высунулась полуразложившаяся рука, поскребла землю, потом сложила пальцы в неприличный знак и обмякла.

Вася пожала плечами и огляделась.

Это было совсем старое, заброшенное кладбище, до которого уже давно добрался лес. Могилы прятались у корней деревьев, мох покрывал надгробия, между которыми волнами плыл туман. Видно было на длину вытянутой руки, не больше.

Вася присела было на мраморную скамейку, давно покосившуюся и покрытую опавшими листьями. Очень мило у узорчатых ножек притулилось семейство мухоморов.

— Ну и что дальше? — спросила у них Вася.

Мухоморы не отозвались, к тому же туман съедал все звуки. Вася подумала было, а не уснуть ли снова? И уже даже принялась укладываться на скамейке, когда на поляну выбежал Уилл.

За ним гнался еще один волк.

Вася минуту понаблюдала, как эти двое наворачивают круги по кладбищу, потом снова зевнула и рявкнула:

— Сидеть!

Уселись оба: и некромант, и волк. И оглянулись на Васю с одинаковым недоумением. Волк, правда, быстро вскочил, запружинил на лапах, зарычал, взвился в воздух…

Вася прицельно отправила его в тот же бочаг могильной плитой, а потом так же прицельно уронила ее на восставшего было мертвеца. Тот, конечно, снова улегся, а чуть погодя из-за плиты донеслось что-то… Вася предпочла не прислушиваться.

Уилл так и сидел, таращась на нее. И меленько дрожал — но это, наверное, от холода: утро выдалось промозглым.

— Ва-а-ась, — проблеял он. — Ты это… чего ушла вчера?

— А я видела тебя с чаровницей, — оглядывая парня, ответила Вася. Она уже не злилась, совсем… Разве что на маму за то, что вчерашний поцелуй с тем милым танцором не сложился. Вася была практически уверена, что это был Одуванчик, но для компромата требовалось больше информации. Как бы еще раскрутить на нее чаровниц?..

— С какой ча… — начал было Уилл, но на полуслове замолк и залился краской. — Это не то, что ты подумала!

Вася скептически подняла брови.

— Да она вообще моя сестра! — принялся оправдываться некромант. — Честно!

— Вы целовались. Даже я знаю, что брат с сестрой так себя не ведут.

Уилл отвел взгляд.

— Ва-а-ась…

— Пошли уже. — Вася встала и стряхнула листья с подола мантии. Странно, а засыпала ведь в сорочке… — Что делать надо, не знаешь? Мы вообще где?

Уилл знал: он вчера внимательно слушал инструктаж. Требовалось найти три каких-то артефакта, все были указаны в карте. Из-за карты Уилл в логово волка и полез. А первый артефакт должен быть где-то вот тут, на этой полянке…

Вася тоже посмотрела на жирный крест между чахлыми елочками на рисунке. В картах она и раньше не разбиралась, но Уиллу верила. Значит, где-то здесь?

Через пять минут мертвец под могильной плитой ругался нехорошими словами, но лежал, придавленный заклинанием, а Уилл, заснув руку по локоть ему в брюхо, искал.

— Ты уверен, что там? — спросила Вася, держа плиту над головой.

— А где еще? — философски хмыкнул Уилл. — Это же практика…

Вытащил он в итоге сердце. Хрустальное, на цепочке. Сунул Васе:

— Хочешь?

— Не-а.

Уилл пожал плечами и надел артефакт на шею. Мертвец сразу ожил, но Вася в третий раз приложила его плитой, отряхнула руки и поинтересовалась:

— Куда теперь?

Карта, словно того и дожидалась, вспыхнула, а прямо перед первокурсниками в воздухе появилась надпись: «Смена задания. Идите вперед». Вася пожала плечами и пошла первая.

— Ну вот, зря только руки пачкал, — ворчал Уилл у нее за спиной.

По тропе от кладбища они вышли из леса в поле, аккурат к камню. На камне красовалась надпись: «Налево пойдешь — партнера потеряешь, направо — сам умрешь, прямо — все умрете». В сером небе, пока еще высоко, туда-сюда носилась стая не то сорок, не то ворон, а может быть, галок. Вася не очень-то хорошо разбиралась в птицах.