мочи. Уже совсем не молодой Патриарх Клана рвался вперёд, прочь от некогда прекрасного Императорского Дворца, ныне охваченного огнём и кровавым безумием, прочь от нынешнего Императора, сына его благодетеля, что некогда позволил его клану пустить корни в этой стране, а теперь уже простого беглеца, спасающего свою жизнь в древних катакомбах под городом. Кэйташи бежал прочь от всех клятв и обещаний, ибо они были не более чем пылью перед угрозой его семье, его клану.

Несясь во весь опор по крышам домов старый лекарь старался не обращать внимание на крики и мольбы о помощи. Город пылал. То тут, то там раздавались взрывы и грохот. Стража, воины, личная Гвардия Императора — все они были не более чем пылью под ногами захватчиков, что жестоко и неумолимо вгрызались в Амагасаки, с каждой минутой отрывая себе улицу за улицей, дом за домом. Город был обречён, его уже не спасти. Неизвестные чужаки оказались слишком сильны, слишком злопамятны…

Вопреки его воле, глаза старика вновь устремились к океану, чьи кроваво-алые воды омывали древние скалистые утёсы, на которых вот уже четыре столетия рос и процветал этот некогда славный город. Всё повторяется. Гордыня и тщеславие вновь посеяли раздор и злобу. А человеческая жестокость и неумение прощать взрастили проклятые семена, породив на свет смерть и разрушения. Но почему⁈ Ками, почему именно его семья должна расплачиваться за чужие ошибки из раза в раз⁈ За что Боги ополчились против них⁈

Отбросив пустые сетования и обиды Патриарх ускорил бег. Бесполезно взывать к Небесам. За всю историю существования этого Мира, на все мольбы и проклятия обращённые ввысь, они никогда и никому так и не ответили, глупо надеется что он станет первым.

Вот показалась знакомая и почти что ставшая родной улица. Вот уже виден его дом… Бывший дом. Неважно, они найдут новый. Главное чтобы все были живы! Ками, пусть они все будут живы!!! Плевать на богатство и роскошь, пусть сгорят в огне все древние трактаты и тайные знания, пусть только он снова сможет обнять Кику и подержать на руках малышку Теруко!!!

До ворот резиденции клана осталось каких то сто пятьдесят шагов. Огонь войны ещё не успел добраться до этого края Амагасаки. Люди стекались сюда со всех сторон в надежде укрыться от творящегося вокруг ужаса.

Кэйташи был уже почти у цели когда вдруг застыл на месте, словно с размаху налетев на невидимую стену. Всё тело старого лекаря парализовало, а сердце едва едва билось. Дрожащей рукой он попытался открыть ворота, но лишь с третьего раза у него получилось подцепить массивное кольцо. Когда створки начали разъезжаться в стороны он уже знал что там увидит, но в глубине его души теплилась надежда на… чудо. Но Небеса оставались всё так же глухи. Пройдя через арку резных ворот Кэйташи увидел на переднем дворе весь свой клан. Семнадцать человек, половина из которых старики в летах, а треть — несмышлёные дети. Вот и всё что от них осталось. И даже без малого четыре десятилетия мира не смогли залечить старые раны.

Пройдясь глазами по родным лицам, на секунду задержав взор на безмолвно льющей слёзы племяннице, и не найдя на них следов ран или побоев Патриарх Клана Мории обратился к чужакам:

— М… — его горло словно сдавили, с трудом удавалось выдавить из себя хоть слово, — Мы сделаем всё… что вы попросите. Отдадим всё что пожелаете! Только… молю… не надо…

Четыре демона даже не взглянули в его сторону, всё также продолжая безмолвно стоять близ своего вожака, что вольготно расселся на лестнице у входа в дом, что он до сего дня называл своим. Но не столь вопиющая наглость красноволосого заставила сердце старика замереть, но ноша, что он держал в своей руке — его внучка Теруко.

Всё её крохотное тельце с лёгкостью помещалось в руке рогатого гиганта, а каждый раз когда увенчанный длинным когтем палец оказывался близ неё, у старого врачевателя подкашивались колени. Малышка же, не осознавая всего ужаса ситуации, неуклюже водила своими маленькими ручками по воздуху, стараясь ухватить неведомую игрушку. Кагуя же смотрел на всё это и улыбался. Искренне и тепло, словно бы на самом деле просто играя с ребёнком.

Собрав волю в кулак Мори вновь произнёс:

— Мы готовы отдать вам всё что пожелаете. Свитки, техники, знания! Возьмите меня в заложники! Я обучу ваших людей всему что знаю!!! Только не трогайте мою семью!!!

Подняв на него взгляд своих ярко зелёных глаз аловолосый с улыбкой проговорил:

— На что только не пойдёшь ради семьи, верно? Ради дорогих нам людей мы готовы отказаться от чего угодно, пожертвовать всем что у нас только есть и пойти на любые зверства. Лишь бы Клан процветал. И неважно что будут говорить о нас после, Глава всегда обязан поступать так как должно.

Обведя взором всех собравшихся Кагуя продолжил свою речь:

— Знаешь, я ведь успел увидеть ваши тренировочные залы. Столько свитков, столько манекенов и рисунков. Вы действительно радеете за будущее своих детей, желаете им лучшей жизни и предоставляете всё что только можете для их развития. У меня… у нас всё было иначе. За всё время моей юности родичи обучили меня лишь двум вещам, но стоит отдать им должное — обучили на совесть, они выучили меня как ненавидеть и убивать, без сожалений и милосердия. И в один день я поклялся себе, что изменю это. Создам лучший мир для моих детей и детей их детей, для всех Кагуя. Вот только чем дольше я бродил по этому миру, тем чаще вспоминал уроки Старших… Мироздание имеет крайне извращённое чувство юмора! Стремясь проторить иной, отличный от их путь, я уже пролил больше крови чем они смогли бы за всю свою жизнь, и не собираюсь останавливаться на достигнутом. Ради будущего моего Клана я просто не могу этого сделать… Вот как мы поступим. Я приглашаю Клан Мори стать гостем Клана Кагуя.

— Как долго вы хотите видеть нас подле себя… Господин?

— До тех пока вы не обучите нас всему что знаете.

— А после этого?

— Мы — кочевники. После того как взятые вами обязательства будут исполнены, Клан может проводить вас до любого города или страны, какую вы только не выберете. Разумеется за ваши уроки мы щедро отплатим, а в течении всего времени пребывания у нас вы не в чём не будете нуждаться!

— От лица Клана Мори я принимаю ваше щедрое предложение, Тэкеши-доно. И благодарю за оказанную милость, — степенно проговорил старик, исполнив глубокий поклон.

— Не стоит. Ах, да, пока не забыл. Для практики в искусстве врачевания ведь