Питер Х. Кан младший, директор лаборатории взаимодействия человека с природой и технологическими системами из Вашингтонского университета, является вполне объективным наблюдателем и известным теоретиком. Он и его коллеги – Рэйчел Северсон и Джолина Ракерт – утверждают, что человеческое существование характеризуют две общемировые тенденции. Одна из них – это деградация и разрушение больших участков мира природы. Вторая – это беспрецедентное по скорости и объему развитие технологий. В основе этих двух тенденций лежит «технологическая природа», которую Кан определяет как «создание и использование технологий, опосредующих, дополняющих или моделирующих мир природы естественной». В качестве наиболее яркого примера он описывает веб-сайт «Телеохота», на котором игроки из любой точки мира могли войти в систему и стрелять из уже установленной винтовки, убивая настоящее животное. «После произведенного смертельного выстрела в Техасе животное выпотрошат и освежуют… и мясо будет отправлено к порогу (игрока)». В конце концов в Техасе телеохоту объявили вне закона, но телешоу продолжается – просто в нем реальные животные заменяются видеомишенями. Другие, более знакомые примеры технологической природы включают телевизионные сети вроде Discovery Channel и Animal Planet, где «нам предоставляют опосредованный цифровой опыт общения с природой», а также видеоигры вроде Zoo Tycoon (и сами зоопарки), где «используются такие технологии, как веб-камеры, чтобы мы могли… понаблюдать за животными в неволе, не выходя из комфортных условий своего дома».

Чтобы понять, как функционирует такая «технологическая природа» и как она влияет на человека, Кан и его коллеги создали «окно технологической природы», установив телевизионную камеру высокой четкости на крыше университетского здания, а затем отображая в реальном времени виды природы на пятидесятидюймовых плазменных «окнах» в комнатах и офисах внутри здания, не имеющего реальных окон. Как сообщил Кан в журнале Psychology Today в 2009 году, исследователи обнаружили, что технологическая природа обеспечивает некоторые из тех же преимуществ для психологического здоровья, что и реальная. Вот один из их выводов: даже технологическая природа может быть лучше, чем отсутствие природы вообще.

«Но имеет ли значение для физического и психологического благополучия человеческого вида тот факт, что реальная природа заменяется технологической? – спрашивает Кан. – Полагаю, да». Но эта точка зрения может показаться слишком категоричной. «Если вы попытаетесь объяснить, чего нам не хватает в плане полноты человеческих отношений с природой, люди безо всяких задних мыслей могут посмотреть на вас непонимающе… и ответить: «Не думаю, что мы многое упустили».

Кан также описывает то, что он называет «экологической амнезией поколений» – каждое поколение строит концепцию того, что является экологически нормальным, основываясь на мире природы, который он видел в детстве. По мере ухудшения состояния окружающей среды каждое поколение принимает это ухудшенное состояние как нормальное. «Достаточно трудно решить экологические проблемы, такие как глобальное изменение климата, когда мы знаем о них; еще труднее – когда мы не считаем их проблемой, – утверждает Кан. – Я полагаю, что проблема экологической амнезии поколений станет одной из центральных психологических проблем нашей жизни».

Технология играет двойственную роль: она способствует амнезии поколений, но в некоторых случаях она же может помочь нам восстановить связь с живой природой. Немецкий писатель Александр Пшера в своей книге Animal Internet приводит аргумент, знакомый тем, кому небезразличны отношения человека с другими животными, – «мы слишком отдалились от них». При этом – неожиданный поворот! – он полагает, что некоторые из способов, которыми мы защищаем природу, на самом деле только увеличивают эту дистанцию. «Главная проблема является следствием того, что современная наука и ее преподавание систематически подрывают ценность наблюдаемого, – пишет Пшера. – Вместо идентификации видов, преподавание теперь почти исключительно сосредоточено на молекулярной биологии и генетике».

Другим примером непреднамеренного дистанцирования является подход «природа под стеклом» или «смотри, но не прикасайся к природе». Эти правила необходимы для защиты исчезающих видов, но, в зависимости от среды обитания, могут оказаться чрезмерно обременительными. «Хобби, которые когда-то были обычным делом и создали саму основу человеческого интереса к природе, теперь принято считать преступными: поиск грибов, сбор цветов, ловля животных и наблюдение за ними, заполнение витрин коллекциями бабочек и насекомых, – пишет Пшера. – Все это было самоочевидной частью творческого способа погружения людей в пространство естественной природы». Он предлагает решение – интернет животных.

Множество веб-сайтов и приложений теперь помогают натуралистам-любителям взаимодействовать с природой и общаться друг с другом на эти темы в Интернете. Корнеллская лаборатория орнитологии и Audubon использует eBird, которая позволяет тысячам птицеловов по всему миру легко записывать видо с птицами в естественных условиях и объединять их в онлайн-базу данных. Animal Tracker – это приложение, которое позволяет человеку, живущему, скажем, в Германии, использовать смартфон для отслеживания животных, обитающих за тысячи миль от него. Их передвижения фиксируются благодаря крошечным маякам глобальной системы позиционирования (GPS), прикрепленным к животным, а затем используют эти данные для проведения исследований. Создатели приложения поощряют пользователей участвовать в научно-исследовательских проектах: «Загружайте свои реальные наблюдения и фотографии помеченных животных в Animal Tracker. Ваши наблюдения имеют важное значение для наших ученых!»

В то же время ширится сельскохозяйственный дистанционный мониторинг – как его еще называют, «коровий интернет». Устройства беспроводной связи, включая ушные бирки Bluetooth и интеллектуальные ошейники, надетые на сельскохозяйственных животных, контролируют их состояние, питание и продуктивность. Сторонники этого метода утверждают, что использование такой технологии на птицефабриках или на молочных фермах может не только увеличить их производительность и эффективность, но и позволит фермерам и скотоводам ежеминутно следить за состоянием своих животных. (Этот аргумент вряд ли уменьшает тревогу по поводу невидимых для обычных людей жестокостей, творящихся на фермах-фабриках.)

Следующий шаг – промышленное увеличение поголовья животных. Мелоди Джексон, создатель и директор BrainLab в Технологическом институте штата Джорджия, исследует инновации в области человеко-компьютерного взаимодействия для людей с тяжелыми формами инвалидности. Заметив, что собаки могут знать больше, чем способны сказать, она разработала компьютеризированный жилет для служебных животных, который позволяет собаке потянуть за рычаг, активирующий звуковое сообщение, и тем самым сообщить о проблеме другому человеку. Собака-спасатель также может потянуть такой рычаг на своем жилете, чтобы отправить цифровой сигнал SOS. Между тем ученый из университета штата Северная Каролина сообщает об успехах в деле разработки собачьей умной упряжи, позволяющей использовать беспроводную связь для передачи информации от животного к компьютеру, который интерпретирует и преобразует данные, а затем передает их человеку, держащему поводок. Цель такого устройства – помочь человеку понять настроение собаки: к примеру, она устала или плохо себя чувствует. Далее, как сообщает журнал Wired, «Джексон делает датчики, которые следят за лошадьми и сообщают о признаках надвигающейся хромоты», а другие ученые «создают видеоигры для кошек и людей», а также устройства, помогающие общаться людям и дельфинам[24].