Макаллистер часто заморгал:

– Он слышит его мысли?

– Мы передаем биометрические данные Стивенса по открытому радиоканалу – каналу, который мы используем для всей нашей телеметрии. Мне его отключить? Сэр, мне надо знать, следует ли мне отключить этот канал…

– Сэр! – заорал кто-то еще. – 2I ускоряется!

ПИИ… ПИИ… ПИИ…

От этого звука кровь у Дженсен затвердела бетоном. Она почувствовала, что застыла на месте, хоть и понимала – нужно двигаться. Двигаться немедленно.

Хокинс висел у Рао за спиной, глядя на ее экран. Теперь же он вскинул голову – и Дженсен увидела, как по его лицу пробегает тень глубокого ужаса. Ему был знаком этот звук. Он уже его слышал – они все его уже слышали. Это был датчик сближения «Ориона».

Рука командира начала действовать независимо от ее воли. За счет чисто мышечной памяти она поднялась и прикоснулась к устройствам на скулах. Дженсен переключилась на чистую виртуальность – и все исчезло, и со всех сторон ее окружил космос. Прямо перед ней, заслоняя почти весь обзор, висела темно-красная громада 2I. Он становился все больше. Командиру не нужны были показания приборов, чтобы понять, что происходит. Внезапно она вновь овладела собой. Вынырнула из виртуала и быстро обвела взглядом отсек, проверяя, что не закреплено – что стронется с места, когда она включит двигатели «Ориона». Кажется, все важное, кроме двух людей, было закреплено.

– Хватайтесь за что-нибудь! Держитесь! – крикнула командир.

Хокинс отреагировал мгновенно, подлетев к стене и схватившись за поручень. Рао не отлипла от экрана, глядя на биометрию Стивенса.

– Хокинс! – крикнула Дженсен. – Помоги ей!

Майор вытянул руку, схватил Рао за локоть и притянул к себе. Астробиолог начала вырываться, злясь, что ее оторвали от экрана, но командир перестала обращать на нее внимание. Она вызвала окно управления и нажала на значок двигателей обратной тяги, включая экстренный маневр.

Корабль рвануло назад. Незакрепленные инструменты и тубы с едой полетели к обсерватории, к носу корабля. АРОК кувырком пронесся по отсеку, и когда робот пролетал мимо головы Дженсен, его мягкий голос выдал какое-то пугающее предупреждение. Он ударился о мягкую стенку рядом с люком обсерватории, и все три его руки отчаянно попытались за что-нибудь ухватиться.

Хокинс и Рао повисли на поручне, повиснув над шестиметровым провалом. Дженсен почувствовала, как ее плечо столкнулось с чем-то жестким, и осознала, что совершила самую большую глупость, доступную пилоту: не потрудилась закрепиться перед маневром. Просто не хватило времени.

Она попыталась рассмотреть, во что врезалась, схватилась за угловатую раму тренажера и сосредоточилась на попытке не упасть.

– «Орион», это Пасадена. Ответьте. «Орион», ответьте, пожалуйста. – У Макаллистера тряслись руки, он чувствовал, как волосы на затылке слипаются от пота. У него было открыто сразу три окна, показывающих пространство вокруг 2I. Там все двигалось, и он едва успевал за этим следить. – «Орион», докладывайте! – снова повторил он вызов, хоть и знал, что ответ сможет получить только через минуту.

На одном из экранов отображалось магнитное поле 2I. Оно постоянно меняло форму: силовые линии изгибались и застывали во все новых конфигурациях. Замдиректора не мог избавиться от своего первого впечатления – что это похоже на крылья бабочки. И эти крылья сейчас совершали взмахи.

– Он так двигается? – спросил он.

Нгуен подергала нижнюю губу пальцами.

– Это мне что-то напоминает… Кажется, мы с этим экспериментировали. Э… забыла, как это называлось, э…

– Электрический солнечный парус, – подсказал ей кто-то.

Макаллистер развернулся. Это была Фонсека, СДП, чью фамилию он недавно забыл. Теперь-то он ее помнил.

– Э-парус, в конце концов мы назвали его э-парусом, – продолжила она. – Он работает точно так же, как корабельный парус в океане, только здесь не ткань ловит движущийся воздух, а магнитное поле ловит солнечный ветер. Так он и двигается, сэр: это двигательная система 2I.

Макаллистера детали не волновали. Главное, что магнитное поле – не оружие.

– А поле достаточно сильное, чтобы повредить «Ориону»?

Фонсека набрала в легкие воздух, а потом выпустила его.

– Нет. Нет, я… я не думаю. Достаточно мощное магнитное поле может сжечь массу корабельной электроники. Оно может даже воздействовать на мозг человека, вызвать эпилептические припадки. По-моему, это не настолько мощное. Я не… не уверена.

– Так выясните! – рявкнул замдиректора.

Он посмотрел на второй экран. На нем «Орион» двигался назад, отходил от 2I. Убирался с его пути, избегая столкновения. Похоже, кто-то там действовал достаточно быстро, чтобы уберечь корабль. Пилот, корчащийся в эпилептическом припадке, на это был бы не способен. Макаллистер опустился обратно в кресло – очень медленно. «Будь благодарен за малое и»…

Боже! А ведь это мысль!

– Как мы отслеживаем «Вандерер»? – спросил он. – Кто-нибудь может подключить мне вид с камеры? Что там у нас есть?

Перед ним возник новый экран. Как раз вовремя, чтобы замдиректора успел посмотреть на гибель «Вандерера».

На борту корабля «К-Спейс» не было никого, кто смог бы включить его двигатели. Никто не мог им управлять, увести в сторону. 2I разогнался не слишком сильно, но у него была чудовищно большая масса. Когда он врезался в «Вандерера», у кораблика не было ни единого шанса. Его приборно-агрегатный отсек отломился от спускаемого аппарата и улетел в космос, быстро вращаясь. Сферический орбитальный отсек смялся, словно консервная банка, воздух, вода и топливо брызнули из лопнувших труб и баков. В обломках помигали огоньки – и погасли. Посадочный отсек, в котором Санни Стивенс все еще лежал, пристегнутый к ложементу, оказался разорван громадными зубьями суперструктур. Его иллюминаторы треснули и лопнули. Металл изорвался в клочья.

Макаллистер прижал ладонь к губам. Бросил взгляд на экран, где отражалась биометрия астронавта Санни Стивенса. Там теперь были одни только прямые. Кончились страдания бедолаги.

– Господи! – произнес Макаллистер.

Это была не молитва – так разрядилось в нем напряжение.

– Сэр? Сэр, 2I вернулся на прежний курс. От «Ориона» вестей еще нет.

– Телеметрия пошла. Сэр… сэр!

– Сэр, – сказала Мерил Нгуен, сидя на корточках рядом с его креслом, положив руку ему на плечо. – Сэр, я понимаю, что сейчас не время, но нам следует рассмотреть…

Всем требовалось его внимание. У него не получалось сосредоточиться, чтобы хоть кому-то ответить. Моргнув, замдиректора посмотрел на нее. У него было такое чувство, будто он вышел из тела, парит над своим креслом. А потом его моментально втянуло в себя, потому что он услышал треск радиосвязи.