– Небо будто охвачено огнем, – осторожно заговорила Рэн, не отрывая взгляда от стремительно меняющихся цветов. – Прямо над горами свет яркий, как нарцисс или свежевзбитое сливочное масло. А вот там, – она указала на ярко-оранжевые лучи, – такой же цвет, как у разгорающегося пламени. Или у моих волос.

Она укусила изнутри щеку, чтобы не рассмеяться.

– Оранжевый цвет отражается в облаках, и они краснеют, будто осенние яблоки. Дальше синий, как едва проснувшееся утро, а вот там, – Рэн показала на темнеющее небо, – там фиолетовый, будто перезревшая слива. Знаешь, такая, которая брызжет соком на подбородок, стоит только укусить?

Рэн бросила опасливый взгляд на Тэмсин – та стояла, широко распахнув остекленевшие глаза.

– Все хорошо?

Тэмсин дернула плечом и сжала руку в кулак. Рэн слишком поздно осознала, что переступила хрупкую границу. Если она сама видела красоту в ярких цветах, это еще не значило, что Тэмсин желала слушать о чем-то, чего не могла оценить. Исток разозлила ведьму, лишний раз показав себя легкомысленной глупышкой. Рэн зажмурилась, ожидая удара.

– Ты чего? – спросила Тэмсин.

Рэн открыла глаза. Небо почернело. Лунный свет лился на хмурое лицо ведьмы. Та не шелохнулась.

– Я думала, ты мне врежешь, – испуганно охнула Рэн и невольно рассмеялась.

– Врежу тебе? – Тэмсин в искреннем изумлении подняла бровь.

Рэн неуклюже указала на сжатый кулак Тэмсин. Ведьма с любопытством взглянула на истока и разжала пальцы, явив маленькие полумесяцы на ладони.

– Старая привычка. – Лицо Тэмсин невозможно было прочесть. – Это из-за того, что я снова здесь. Все вспоминается. – Она тревожно оглянулась, будто поняв, что сказала слишком много. – Пошли. Нам еще на ведьму охотиться.

Тэмсин щелкнула пальцами, и их вещи возникли рядом. Ведьма закинула на плечо рюкзак и зашагала прочь.

– Куда мы идем?

Тэмсин не ответила. Рэн подобрала свой мешок и поспешила догнать ведьму.

– Знаешь, ты задолжала мне чуть ли не сотню ответов!

– Не здесь, – твердо ответила Тэмсин. Рэн умолкла, не желая испытывать судьбу.

И так, под обезумевшим солнцем, что бесконечно вставало и садилось, они отправились в путь по Ведьминым землям. Путницы пересекли почерневшую траву высотой по колено, где в воздухе витали пепел и зола, оседавшие на языке. Прошли через долину мухоморов – пятнистых грибов в два раза выше человеческого роста с перечным запахом. Пришлось держаться подальше от отпечатков ног домов, которые бродили сами по себе, впиваясь в землю гигантскими когтистыми пальцами, и обходить стороной колодцы, которые вопили, прося денег.

Девушки пробирались через топи и болота, проходили мимо огромных валунов, которые выкрикивали вредные советы. Путь нырял в каменистые ущелья, где кожа Рэн покрывалась мурашками от прикосновений множества насекомых.

Но как бы далеко ни уводила дорога, на какие бы холмы путницы ни взбирались и какие бы долины ни пересекали, Рэн отовсюду видела сверкающий черный замок, угрожающе глядевший ей в спину. Его огромные окна-глаза следили за каждым ее шагом.

Замок ждал ее возвращения.

Рэн надеялась, что остальные Ведьмины земли будут не так величественны. Такое прекрасное и холодное место не могло стать домом.

Таверна называлась «Горемыки», и Рэн нашла, что это название прекрасно им подходит. Исток чувствовала, что выпавшая ей ноша печалей была куда тяжелее, чем она заслуживала. Если фиолетовые мешки под глазами Тэмсин что-то означали, то и в ее отношении это было справедливо. Разумеется, ведьма так и не ответила ни на один вопрос.

– Ну а теперь ты наконец…

Распахнув дверь, Рэн забыла, о чем хотела спросить. Снаружи таверна была просто небольшим домиком, сложенным из камня и увенчанным опрятной соломенной крышей. Исток ожидала, что внутри обнаружится уютная кухонька и одна-две комнаты для постояльцев. Но оказалось, что изнутри таверна была громадна, как дворец.

Главный зал мог поспорить размерами с мраморным холлом академии, а уютом многократно превосходил. Под потолком плавали крошечные белые огоньки, поблескивая будто звезды. Заднюю стену увивал плющ, освежая воздух, будто едва прошедший дождь. Середину комнаты занимали длинные столы из дерева и разнообразные цветастые стулья. За стойкой хранились сотни бутылок, где в прозрачных отварах плавали яркие лепестки и темные специи. Повсюду стояли фарфоровые чашки с цветочным узором, полные исходящего паром чая, – Рэн почему-то испытывала твердую уверенность в том, что он никогда не остывал. Таверна была очаровательна. Гостеприимна. И она пела от волшебства.

А еще она полнилась ведьмами. Ведьмами, которые обернулись, как только раздался веселый звон колокольчика над дверью. Рэн попыталась сосчитать их, но их магия не желала оставаться на месте. Она металась и волновалась, пускала искры всех известных и неизвестных Рэн цветов, бормотала на сотне разных языков. В этой комнате собрались ведьмы со всех уголков света – разного возраста, разного цвета кожи, каждая – со своим талантом и воспоминаниями. Но всех их объединяло одно: волшебство.

– Ну, раньше тут бывало малолюдно, – мрачно сказала Тэмсин. – Пошли, – она схватила Рэн за запястье, – найдем себе место. Люди уже болтают.

И это была правда. Оживленный гул голосов заполнил комнату, и жужжание сплетен понеслось, как пожар.

– …как только посмела сюда показаться, – прошептала светловолосая ведьма, когда они проходили мимо. Остальные за ее столом согласно забормотали. – На ее месте я предпочла бы умереть. Все знают, на что она способна, и кто поручится, что новый мор – не ее фокусы? Может, это она – наша цель?

Раздался взрыв хохота – жесткого и холодного как камень. Тэмсин расправила плечи, сжала зубы. Рэн поспешила за ней, ощущая взгляды на собственном затылке. Они пробрались в дальний конец таверны, где пожилая женщина вытирала длинный стол.

– Хэйзел, – мягко и осторожно произнесла Тэмсин. Женщина остановилась, но не повернула головы. Рэн кинула взгляд на Тэмсин – та выглядела взволнованной.

Наконец женщина обернулась, открыв взгляду водопад длинных серебристых волос и глаза, затянутые туманом.

– Неужели уши мне лгут?

– Раньше не лгали, так с чего бы им теперь начинать. – Тэмсин опустила взгляд, невесело хохотнув.

Лицо женщины озарилось широкой улыбкой. Помахала Тэмсин морщинистой рукой, подзывая к себе. Ведьма послушалась, отошла от Рэн, неожиданно смутившись от того, как старушка захлопотала вокруг нее.

– Глаза мне уже не служат, но я точно знаю, что ты еще похорошела. Девочка моя, я думала, что ты пропала!

Тэмсин чуть погрустнела.

– Так и должно было быть.

– Ну, теперь ты здесь, и это самое главное. Ты голодная? Вроде бы от обеда оставалось рагу. Пошли!