– Ладно, это не важно, – без выражения сказала Лея. – В конце концов все свелось к Марлине.

В груди Рэн что-то содрогнулось, и надежда, о которой она и не подозревала, начала медленно угасать. Пугала сама мысль о том, что в жизни Тэмсин была какая-то более привлекательная девушка, чем красавица Лея.

И почему Рэн вообще заботит какая-то девушка, о которой Тэмсин даже не говорила? Почему исток сидит на полу и сплетничает с Леей, когда вся ее жизнь так круто изменилась? Она никогда не вернется в Лэйдо. Никогда не увидит папино лицо…

– Кто такая Марлина?

Рэн старалась звучать непринужденно, но внутри все гудело в ожидании ответа. Она хотела понять, какая девушка смогла украсть сердце Тэмсин, когда оно у той еще было. Хотела узнать, кого Тэмсин любила. Хотела… Рэн хотела ведьму.

Устрашающее, невероятное, но в то же время очевидное и совершенно истинное чувство. Рэн не знала, когда это случилось. «Не смей дарить любовь недоступным», – сказала ей та женщина в Фарне, но Рэн, конечно, не послушалась и влюбилась в девушку, неспособную ответить ей тем же.

Лея все видела. И это злило.

Собеседница уставилась на Рэн с пониманием, проступающим на лице.

– Она тебе не рассказала!

Лея принялась хохотать – истерично, с неверием, – и звук гулял по пустому залу.

– Что именно?

К щекам Рэн прилила кровь. Предплечье со знаком Ковена кошмарно, до боли зудело.

– Ох нет. – Продолжая смеяться, Лея с жалостью посмотрела на Рэн: – Ты и не подозреваешь, что она скрывает, да?

Рэн покраснела от досады. Она ненавидела, когда к ней относились как к ребенку.

– Я много чего знаю. Мы – команда.

– Уверена, так она тебе и сказала. – Лея поднялась. – Осторожнее.

Она одарила Рэн легкой улыбкой. Губы Леи горели красным, оттеняя белизну зубов. Потом она повернулась и ушла – в шорохе юбки слышался смех, а Рэн осталась одна в сумеречном зале.

«Твоя сестра не погибла».

Пять лет Тэмсин жаждала услышать эти слова, но теперь не знала, как на них ответить. Ее тошнило. Хотелось кричать, хотелось швырнуть дневник сестры через всю комнату. Ведьма не ожидала такого взрыва чувств после пяти лет без любви в сердце. И все же этого было недостаточно.

Марлина жива и бродит где-то там. Сестра-близнец Тэмсин была жива все эти пять лет.

– Но я видела ее… – мучительное недоверие рвалось наружу. Тэмсин заставили стоять на черном мраморе Большого Зала и смотреть, как умирает сестра. – Когда ты разорвала связь, она упала. Я принесла цветы на ее могилу.

Немыслимое, невыносимое предательство!

Вера неуверенно поджала губы.

– Связь не исчезла полностью. Ты поступила умно, связав жизнь сестры с собственной силой. Истоку не удалось извлечь темную магию полностью… это как иголку в стоге сена искать. Тоненькая ниточка уцелела.

– Когда ты узнала? – Тэмсин дышала рвано, прерывисто.

– Я забрала тело твоей сестры в северную башню. Хотела попрощаться… Матери не должны хоронить детей… – Вера будто подавила всхлип. – Я взяла ее за руку, такую холодную… и почувствовала пульс. Сперва подумала, что мне показалось… Но он был. Нить между вами поддерживала ее жизнь. Я спрятала ее в башне. Мы похоронили пустой гроб. Она проспала все эти годы. Мне повезло, что Ковен ни о чем не узнал. Если бы они догадались, что тень темной магии между вами уцелела… – Мать умолкла, расчесала волосы длинными ногтями. – Я решила, что семья важнее. Сделала все, чтобы спасти дочь. И теперь мир расплачивается за это.

Тэмсин горько рассмеялась. Все эти годы скорби и вины…

Ведьма медленно выдохнула, пытаясь обуздать кипящий внутри гнев.

– Она была жива, и ты ничего мне не сказала.

По крайней мере, Вере хватило совести принять виноватый вид.

– Когда дело касается Марлины, ты становишься сама не своя – все, лишь бы защитить ее и сберечь ее любовь. Я не могла позволить тебе остаться после всего, что ты натворила, и единственным способом заставить тебя уйти было убедить тебя в худшем.

– Я выполнила свой долг! Я спасла ее, когда ты отказалась! – Тэмсин все еще помнила недовольное лицо матери и ее жесткий взгляд, когда она отказала ей в мольбе. – Она слабее меня, но это не значит, что она не заслуживает спасения!

Вера вздохнула:

– Ты всегда видела только то, что у тебя под носом. Так любила Марлину, что забыла об остальном мире. Но для нее самой этот мир был важнее всего. А ты его едва не погубила.

Происходящее казалось таким невероятным, что просто не умещалось в голове.

– Я не понимаю. Если Марлина спит, то как она может быть темной ведьмой?

Тэмсин опустила взгляд на дневник, который сжимала так, что костяшки побелели.

– Она наконец проснулась. – Вера опустила взгляд. – Твоя сестра очнулась и сбежала тем самым утром, когда вам исполнилось семнадцать.

Тэмсин непонимающе затрясла головой.

– В смысле, «сбежала»? Как?

– Не знаю, – с болью ответила Вера. – Она не должна была суметь. Ее охраняли заклятья на крови – потребовались бы месяцы, чтобы снять все эти чары. Но она просто… исчезла.

Мать отошла от стола, ее каблуки зацокали по каменному полу.

– Между вами осталась лишь тоненькая ниточка темной магии – только чтобы удержать в Марлине жизнь. Я не ожидала, что она проснется. И уж точно не представляла, что она обратит эту связь себе на пользу – чтобы сбежать из академии, создать собственные чары…

Вера аккуратно села за стол, сложив руки на ворохе пергамента.

Собственные чары. Мор не мог оказаться делом рук сестры. Болезнь, которую наслала Эванджелин, поражала тех, кто не владел магией. Марлина знала, какие мучения может доставлять волшебство. И каждая ведьма в академии была наслышана, как жестоко отнеслась темная ведьма к обычным людям. Сестра никогда бы не обратилась к чарам, которые обрекали других на такую ужасную судьбу.

– Она бы не стала. – Тэмсин покачала головой. – Да и разве ей хватило бы сил? Не понимаю.

– И все же… – устало вздохнула Вера. – Я пыталась одолеть мор, но эта сила слишком яростна. Слишком неукротима. Я не справилась.

Тэмсин никогда раньше не слышала, чтобы мать признавала пределы своих возможностей. Это признание обнажило истинную величину проблем и важность их с Рэн задачи.

– После истории с Эванджелин мы создали Ковен, чтобы никогда больше не сталкиваться с таким зверством. – Вера, зажмурившись, массировала виски. – Лишь недавно нам удалось восстановить отношения между ведьмами и простым народом. Нужно остановить этот мор. Разрушить чары.