– Только не поступай так же с Рэн, – вздохнула Лея, отступая. – Ты ей нравишься вообще-то.

Тэмсин едва не стукнулась головой об стену от изумления.

– Кому, Рэн? – Слова Леи показались ведьме полной чушью. – Нет, не нравлюсь. Я… ужасная.

Лея засмеялась:

– Ну, тут я согласна.

Она отлипла от стены.

– Удачи, – сказала она, – независимо от того, что ты там затеяла.

– Спасибо. – Тэмсин невольно провела пальцем по черной ленте вокруг шеи. – Удача мне понадобится.

– Не факт, – ответила Лея, печально улыбнувшись, и ушла дальше по коридору.

Это было единственное прощание, на какое Тэмсин могла рассчитывать.

Рэн не находила себе места. Факелы на стенах еще ярко горели, но небо снаружи уже светлело. Свежая метка на коже перестала пульсировать и теперь ровно ныла.

Тэмсин все не появлялась.

Рэн устроилась поудобнее на мраморном полу. Одна нога уже потеряла чувствительность, но Рэн слишком устала, чтобы подняться. Она бессмысленно барабанила пальцами по полу в унисон с отзвуками магии, что витали под сводами.

Лея оставила Рэн наедине с раздумьями, и вместо того, чтобы отдаться трепещущему в животе чувству или ревности, выворачивающей нутро, исток сосредоточилась на звуках магии – вездесущих легких нотах и их неизменном, убаюкивающем ритме.

Зал был полон этой музыки, несущей память о каждом заклинании, которое когда-то произносилось меж черных стен. Некоторые чары пели с надеждой, иные грохотали, как волны. Рэн смогла разобрать мелодию – несколько повторяющихся нот, чистых и сильных. Она попыталась просвистеть их, но от усилий лишь пересохли губы.

Когда дверь в дальнем краю зала приоткрылась, Рэн смолкла. Она кое-как поднялась и зашаталась, ступив на занемевшую ногу.

Тэмсин быстро шла вперед, и слабые голубые огни отбрасывали резкие тени на ее лицо – застывшее, с плотно сжатыми челюстями. Если бы не дикие глаза, можно было подумать, что ее вырезали из камня.

Это была неуверенность – более сдержанная, чем необузданная энергия Леи, но менее сосредоточенная, чем огонь, который Рэн видела в Главе Ковена, Вере. Рэн чувствовала, что произошло нечто важное, и наблюдала, как Тэмсин прячется за привычной сталью взгляда и вновь возводит стены, чтобы сберечь себя.

– Привет, – просто сказала ведьма.

– Привет? – Рэн непонимающе моргнула. – Это все? Хотя чему удивляться – ты ведь любишь помолчать, раз умолчала уже о стольких вещах! Мало того, что тебя изгнали, так еще и твоя мать – Глава Ковена? – Она беспомощно всплеснула руками. – Это все для тебя – просто игра? Я – просто забава?

– Нет. – Тэмсин потерла ладонью лицо.

– А по-моему, да! – Рэн хотелось кричать: казалось, что собственная злость, отразившись от свода потолка, принесет некоторое облегчение; но вместо этого затекшая нога подломилась и исток свалилась на пол.

Тэмсин с тревогой уставилась на нее:

– С тобой все хорошо?

Рэн злобно, ворчливо расхохоталась – смех вырывался из глотки и вызывал слезы на глазах.

– Нет! – Она пыталась справиться с голосом, но все равно получилось только рычать.

Тэмсин просто моргала. Она не давила, не просила объяснить, хотя Рэн очень бы этого хотелось. Но ведьма протянула ледяную ладонь, и исток ее приняла.

– Ты всегда такая холодная, – сказала она, когда Тэмсин подняла ее.

Оказавшись нос к носу с ведьмой, Рэн вдруг ощутила неприятный привкус во рту и задержала дыхание.

Тэмсин с любопытством смотрела на нее.

– Может, это просто ты теплая.

Румянец пополз по щекам Рэн. Близость Тэмсин приводила ее в замешательство. Она выдернула руку и занялась волосами, расплетая косу и расчесывая пряди пальцами.

– У тебя волосы рыжие, – заявила Тэмсин, сощурившись, будто только что заметила.

Рэн озадаченно потеребила прядь – все того же оттенка меди и бронзы, что и всегда. Она не ожидала, что Тэмсин всю дорогу будет воспевать ее красоту, но такое очевидное наблюдение лишь подчеркнуло, как мало ведьма о ней думала. Исток быстро переплела косу. Лея была права – Рэн просто пешка в игре Тэмсин, которой легко будет пожертвовать.

– Готова отправиться на поиски? – Рэн сердито глянула на Тэмсин. – Выбора у нас нет, как ты помнишь. – Она безысходно потянула за ленту на шее. – По крайней мере, тут Шестерка со мной согласна.

Тэмсин удивленно моргнула.

– Да, нам выдали разрешение, – мрачно сказала Рэн, выудив из кармана пергамент и подав ведьме. Когда она потянулась вперед, рукав задрался и обнажил чернильные круги, окруженные вспухшей покрасневшей кожей.

Тэмсин тихо, протяжно выдохнула. Ее взгляд блуждал по метке, как рука над огнем свечи.

– Они пометили тебя? – Пергамент она не взяла.

– Свою ты отлично скрывала, – ответила Рэн сдержаннее, чем предполагала. – Я этого совсем не ожидала. Больно вообще-то! – Она осторожно нянчила вспухшую руку.

– У меня ее нет. – Тэмсин принялась закатывать рукав. – Ну, – саркастически добавила она, – больше нет.

Рэн охнула, увидев обожженную кожу в пятнах и растяжках.

– Что случилось?

– Меня изгнали. – Рукав опустился обратно. Тэмсин попыталась улыбнуться. Не вышло. – Так что…

– Так что? – Рэн подняла брови. – Ты же не думаешь, что на этом можно закончить?

– Разве нельзя? – Тэмсин развернулась на каблуках и направилась к двери; зеленый плащ развевался за ее спиной. Шаги цокали по мраморному полу, бесконечные тени свечей оттеняли решимость. Тяжело вздохнув, Рэн поспешила следом. Она и сама не понимала, почему ей не все равно. Лея была права: Тэмсин оказалась еще более самовлюбленной и эгоистичной, чем казалось раньше.

Вслед за ведьмой она прошла по запутанному лабиринту каменных коридоров, чтобы оказаться наконец под лучами утреннего солнца. Вот только утро продержалось недолго: полосы темной магии подталкивали солнце по небу с такой скоростью, что, когда Тэмсин и Рэн спустились по парадным ступеням, нежно-розовые тона восхода уже обратились ярким золотом полудня.

– Ох.

Даже зная, что это один из побочных эффектов мора, Рэн не удержалась и остановилась посмотреть, как солнце скрывается за горной цепью, а на небе разгорается ошеломительный закат. В Ведьминых землях волшебство было столь сильным, что исток будто обзавелась еще одним набором органов чувств. Цвета стали ярче, а закат обрел аромат – так мог бы пахнуть последний миг перед погружением в сон.

– Посмотри, как красиво!

Тэмсин застыла рядом с Рэн. Та виновато дернула косу – она вечно забывала, что ведьма не может радоваться самым простым вещам. Неудивительно, что она такая резкая – ей неоткуда взять мягкости.