— Ничего не натворили, выполняли мой приказ в рамках операции «Призрак».

— А в гостинице?

— В гостинице они отдыхали, на них вышел агента Абвера. К сожалению, задержать агента, который интересовался расположением хранилища с металлом, графиком его подвозки по железной дороге, по горячим следам не удалось. Но я думаю, скоро мы его обезвредим.

Две-три-четыре секунды Берия думал.

— Твой Сергеев гулянку там устроил с женщиной легкого поведения! — выдавил. — Ослабил бдительность во время войны!

— Никак нет, товарищ Берия, он выполнял мои указания по выявлению фашистского агента. А женщина — это его невеста, они просто встречались во внеслужебное время.

— М-да?.. Ну… хорошо, товарищ Голиков… Это все под вашу ответственность.

— Так точно.

— Удачи, Голиков.

— Спасибо, товарищ Берия.

Комиссар положил трубку и, строго взглянув на Сергеева, вымолвил:

— Ты все понял?

— Так точно, — тихо изрек слегка обескураженный Ермолай.

— Я тебе приказываю, Сергеев, ни с кем не общаться по вопросам работы и операции «Призрак», за исключением товарища Булганина. А по твоим личным вопросам, заруби, вообще ни с кем.

«Ни с кем?..» — переваривал слова генерала Ермолай.

Сразу вспомнил встречу на аэродроме со старшим майором Неболтаем и спросил:

— А если меня что-то будет спрашивать госбезопасник?

— Ответишь ему, что получил приказ от комиссара Голикова без его разрешения и присутствия сотрудников Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии не вести никаких разговоров, — быстро ответил полковник.

— Идет жестокая война, вокруг много всяких провокаторов, фашистских лазутчиков, да и просто идиотов и больных людей, — вставил комиссар, — и за одно сказанное необдуманное слово можно загреметь в места не столь отдаленные. Понял, Сергеев?

Ермолай кивнул.

— Ты сейчас куда? — спросил Селезнев.

— На доклад к товарищу Булганину. Можно один вопрос?

Голиков кивнул.

— Как здоровье товарища Сапеги?

Голиков и Селезнев переглянулись.

— Он все еще болен, — медленно ответил полковник. — Он осознал свой промах с домработницей-сожительницей, уволился с работы. И вообще, ты его можешь забыть.

«Странно как-то это, — подумал Ермолай. — Уволился… забыть?..».

— И последнее на сегодня, — добавил комиссар. — Приказываю одному по Москве не разгуливать и вообще не передвигаться. Город сейчас на осадном положении, периодически идут бомбардировки. Мы выделяем тебе машину с водителем, передвигайся только на ней. В приемной у адъютанта возьми его номер телефона, а также полковника Селезнева и, конечно, водителя. Выполняйте.

— Есть…

* * *

Москва, посольство Великобритании в СССР, кабинет второго секретаря…

Расположившись на стуле возле радиоприемника, Пол Гор искал интересную для себя волну. Последнее время это стало делать все труднее и труднее. С началом войны к немецким глушилкам добавились и русские…

Подал сигнал один из трех стоявших на рабочем столе телефонных аппаратов, а именно — защищенный красный. Пол прошел к столу, поднял трубку и вымолвил:

— На линии.

— Добрый, добрый день.

«Американский макаронник Зорий», — сразу определил Пол, тихо ответил:

— Здравствуйте.

— Сообщаю, мой друг, я получил разрешение и убываю по назначению.

«Поразительно! — воскликнул Пол. — Русские пошли навстречу американцам и разрешили посещение Урала! Хотя нам неоднократно отказывали!».

— Наши договоренности в силе? — спросил абонент.

«Это он о моем содействии в его поездке», — усмехнулся Пол и вымолвил:

— Разумеется, на оговоренных условиях.

— О’кей, мой друг!

«Нашел друга!» — выругался Пол и положил трубку.

После этого разговора он сделал три звонка по красному аппарату и затем составил две шифровки…

* * *

Сергеев отправился в главный офис Госбанка. За его отсутствие город несколько изменился, больше стало патрулей, противотанковых ежей, зенитных установок. Зато меньше стало людей на улицах.

В приемной председателя он прождал минут пятнадцать-двадцать.

Булганин был очень серьезен, если не сказать хмур. Сергеев кратко и сжато доложил о поездке в поезде. Затем о готовности хранилища «Капля» и, наконец, выгрузке металла из вагонов и размещение стеллажей в хранилище.

Председатель внимательно выслушал, бросил:

— Так, так, — затем спросил:

— Что у вас в гостинице случилось?

«Ему уже все доложили», — нервно подумал Ермолай, как можно спокойнее ответил:

— На меня ночью вышел агента Абвера, который стал расспрашивать о расположении хранилища с металлом, графиком его подвозки по железной дороге. Майор Истомин вовремя подоспел, но агент успел скрыться, ранив майора. Сейчас агента ищут в Перми.

— И все?

— Все, товарищ председатель.

— Как ты вообще оказался в гостинице?

— Мы собрались лететь в Москву. Но была нелетная погода, и мы с майором Истоминым там просто отдыхали.

— Ждали летной погоды, — весело подхватил Булганин.

Сергеев решил не отвечать на выпад с подтекстом и промолчал.

Некоторое время председатель раздумывал. Было видно, что он хотел еще что-то спросить. Сергеев старался сохранять спокойствие.

Наконец, внимательно всматриваясь в лицо Ермолая, председатель строго вымолвил:

— Идите, Сергеев, отдыхать, вид у вас неважный. Вы проделали большую работу, но впереди у нас еще больше дел. Завтра с утра отправляйтесь в хранилище № 2. С вагоностроительного завода должен подойти второй железнодорожный состав. Осмотрите его на соответствие нашим требованиям и участвуйте в погрузке платины, размещении стеллажей в вагонах. После полной загрузки вагонов вместе с составом отправляйтесь в хранилище «Каменная гора». Там еще раз проверьте хранилище, организуйте выгрузку металла и правильное размещение стеллажей. Вы поняли меня?

— Да, понял, — ответил Ермолай.

— И не забывайте о сроках. Нужно все делать быстро. Послезавтра должен вернуться из Перми первый состав. Хорошо бы к его приходу отправить к месту назначения второй состав с платиной. Уж ты постарайся, Сергеев.

— Я постараюсь, Николай Александрович.

Подождав две-три секунды, Ермолай поднялся, вымолвил: