Девушка только слабо улыбнулась в ответ. Не важно, сколько публики придет на ее выступление. Важно, что она будет петь. Она так соскучилась по работе, что собиралась втайне от принца договориться с настоятелем ближайшего к его дому собора, чтобы хоть изредка, по божьим дням, радовать себя музыкой. Теперь же у нее официально будет служба в королевском театре, а значит она перестанет чувствовать себя брошенной в те дни, когда принц уезжает на верфи или склады, а то и во дворец. А значит жизнь снова прекрасна!

Концерт состоялся через неделю. К этому времени столица пестрела афишами, а билетов не было не только в кассе, но и у перекупщиков. Принц вынырнул из охватившей его деятельности, лично привез Иржину в театр и пообещал встретить после концерта. Девушка лишь рассеяно кивала в ответ на его уверения.

Покушения не повторялись уже почти десять дней, и ей хотелось верить, что опасности больше нет. Однако телохранители продолжали тенями следовать за ней. Как и сестры. Монахини привычно выстроились скудным клином – на этот раз их было всего три, и проводили мисс Валевски до выделенной ей гримерки.

Тут и стало понятно, что театр «выскочку» не принимает. Малюсенькая каморка в самом конце длинного коридора не имела ничего, кроме старого письменного стола и колченогого стула. Сестра Грицина взглянула на это убожество, усмехнулась и закатала рукава:

– Полчаса девочки, – проговорила она командирским тоном, и нужно будет одеваться!

Остальные сестры так же дружно засучили рукава, и вышли из комнаты. Через пять минут на свежевымытый пол лег коврик. Колченогий стул отправился в коридор, взамен него появился правильный гримерный табурет, а стол украсился баночками и коробочками из бездонных корзинок монахинь.

Переодевание в концертное платье прошло в рекордные сроки. Ждать театрального гримера и куафера никто не собирался – сестра Нонна привычно нанесла грим, сестра Грицина уложила волосы, сестра Тетра умелой рукой расправила отутюженные складки и шелковые цветы.

– Пять минут! – в двери сунулась любопытная физиономия юнца в форменной шапочке.

– Идем! – строгим тоном ответила сестра Грицина, и первая шагнула к двери.

В коридоре торчали все! Хористки, танцовщицы, куаферы, рабочие сцены и даже кто-то из оркестра. Иржина почему-то вспомнила свои первые выходы в роли Жар-Птицы, и неожиданно для себя улыбнулась этим воспоминаниям. Тогда, без сестер и поддержки она шла опустив голову, стесняясь слишком открытого костюма, ежась от гадких слов и высокомерных взглядом других артистов. Теперь же она наслаждалась каждым шагом! Она идет на сцену! И никто не сможет ее остановить!

Очевидно решимость, написанная на ее лице, сыграла свою роль. Перед ней расступались, отводили взгляды, кто-то даже отпрянул. Иржина ничего этого не замечала – она шла туда, где снова сможет петь.

Всю неделю оркестр репетировал без нее. Так решила принцесса Конде. Старушенция заявила, что верит в профессионализм певицы. А на робкие замечания директора театра только высокомерно фыркнула:

– Если оркестр королевского театра не сможет пристойно сыграть с листа, то весь оркестр пора выгонять в придорожную канаву!

Директор сник, но все же шепотом попросил Иржину прислать ноты. Певица так же тихо пообещала. И вот сегодня она узнает, как оркестр королевского театра Андарры играет «с листа».

Третий звонок! В зале еще довольно шумно – люди занимают свои места, дамы шуршат шелками платьев, щелкают веерами, капризно просят подать театральный бинокль или платок. Кавалеры либо терпеливо выполняют капризы, либо ворчат.

Наконец на авансцену вышел конферансье, и сообщил зрителям, какой замечательный концерт их сегодня ожидает благодаря желанию Ее Величества сделать столицу Андарры самым лучшим городом мира! Благодарный поклон всех присутствующих в сторону королевской ложи и занавес пополз вверх, открывая рояль, аккомпаниатора и замершую Иржину.

Она нервничала ровно до первого аккорда арии «Благоразумной Берты». Не самое лучшее начало концерта, но именно на эту песню придутся хлопки, кашель, опоздавшие зрители и недовольные мамаши. Вторая, зажигательная мелодия из «Баядеры» поменяет настрой, и позволит ценителям насладиться великолепным колоратурным сопрано Иржины. Главное пережить эту первую арию, а потом можно будет творить волшебство, завораживая публику голосом, точно восточный факир ядовитую кобру!

К антракту публика повиновалась каждому жесту. Если Иржина в порыве чувств прикладывала руку к груди, не менее трети дам делала тоже самое, а уж когда она «умирая» благословляла неверного возлюбленного слезы блестели даже у дирижера!

Выжатая как лимон девушка вывалилась в кулисы на руки сестер. Зал рукоплескал! На сцену летели букеты, браслеты, и карточки. Встретивший приму за сценой директор выглядел как безумец – с горящими глазами и встрепанными волосами он буквально кричал:

– Богиня! Сокровище! Аншлаг! Полный аншлаг!

⁂

В первую же минуту после концерта Иржина стала столичной знаменитостью Андарры. Принц встретил ее усталую и счастливую за сценой, и лично проводил к Ее Величеству. Правда, в ложу не вошел, шепнул:

– Я все еще в опале, – и мягко подтолкнул вперед.

Королева оказалась совсем не такой, какой девушка ее представляла. Улыбчивая светловолосая женщина в довольно простом зеленом платье просто обняла певицу, и высказала восторг ее выступлением.

– Я бы очень хотела пригласить вас во дворец, – негромко сказала Ее Величество, – но к сожалению некоторые обстоятельства не позволяют такой вольности. Буду рада услышать вас снова!

Иржина молча сделала реверанс. Она знает и помнит все про «обстоятельства», а еще в ее голове сидит тот факт, что всю неделю до премьеры Ричард спал вместе с ней. Каждую ночь в новой спальне. Просто спал, появляясь иногда глубоко за полночь. Падал в постель, подгребал ее ближе и уносился в страну грез, заставляя ее почти до утра разглядывать балдахин или потолок. В минуты отчаяния она твердила себе, что принц выполняет ее собственное требование не принуждать ее, но сердцем чувствовала, что готова ему сдаться.

После аудиенции в королевской ложе, принц встретил ее у двери, накинул на плечи манто и хрипло спросил:

– Домой? Или в ресторан?

От ее ответа сейчас зависело многое. Близость, или официальные отношения? Целое сердце или осколки, по которым щедро потопчется толпа?

– Домой! – шагнула она как в пропасть, вцепившись в его ладонь.

Путь по ночной столице показался бесконечным. Они молча вошли в дом, уронили одежду прямо на пол в холе, после чего Ричард подхватил Иржину на руки и двинулся наверх. Она даже не удивилась, когда он свернул к своей спальне. Друзья принца были весьма разговорчивы и поведали ей немало баек о его приключениях на море. «Морской коршун» несет добычу в свое гнездо и никто не смеет встать на его пути!