– Вы позволите?

Дон Ольмос высоко подпрыгнул и с гортанным выкриком «х-ха!» вышиб дверь ногой.

Вбежали в комнату. Сильвии там не было. Окно хлопало распахнутыми створками, на полу валялись предметы дамской одежды и сброшенное с постели одеяло.

– Ее украли! – взвизгнула Кончита.

– Украли… – подтвердила Анита обреченно. – Как в моем бреду.

Столкнувшись с признаками преступного деяния, дон Ольмос мгновенно сделался энергичным и деловитым. Он приказал всем выйти за порог комнаты, достал складную лупу и минут десять ползал с нею там и тут, выискивая улики.

– Все ясно, – констатировал он, завершив осмотр. – Похититель проник через открытое окно, пока сеньорита почивала. Кто-нибудь слышал шум?

Нет, никто ничего не слышал. Максимов находился в подвале, смазывал маслом шарниры паровой лопаты, а Кончита на кухне безуспешно старалась приучить Веронику пользоваться посудомоечным аппаратом.

– Не суть… Думаю, преступник все предусмотрел, действовал быстро и умело. Первым делом заткнул сеньорите рот, связал ее и вынес тем же путем, каким попал сюда. Сеньорита, проснувшись, конечно, сопротивлялась, об этом свидетельствуют бардак в комнате и все эти женские штучки, разбросанные где попало… но похититель был сильнее, он с ней справился. Окно выходит на холм, местность здесь пустынная, свидетелей мы вряд ли найдем.

Выслушав выводы дипломированного сыщика, Анита одобрительно кивнула.

– Вы абсолютно правильно все подметили. Добавить можно совсем чуть-чуть.

– Что же вы можете добавить? – усмехнулся он.

– Я войду? – Анита переступила порог, прошлась по комнате, ничего не трогая. – Похитителей было не меньше двух. Предполагаю, что один из них – очкарик Пепе, прикидывавшийся художником, а второй – тот проходимец, который под видом зеленщика едва не отравил нас ядовитыми яблоками.

Кончита выглядела пораженной, Максимов присвистнул, а дон Ольмос, подбоченясь, нацепил на себя желчную улыбочку.

– Это кто же вам дал такие точные сведения, уважаемая сеньора?

– Вот смотрите, – она вытянула из вороха сваленных на пол тряпиц замусоленную черную ленту с круглым утолщением посередине, – это не женская штучка, как вы изволили выразиться, а повязка, которую надевают на отсутствующий глаз. Такую мы с Конни видели на человеке, который привез нам яблоки с отравой. Думаю, Сильвия в борьбе сорвала ее с его лица.

Тут Анита вспомнила еще один фрагмент из своих недавних видений: карандаш, воткнутый в глаз Диего. Как фантасмагорично переплетаются иногда явь и плоды болезненного воображения!

– Допустим. А Пепе?

– Взгляните на подоконник.

– На нем крошки табака, это я заметил. Никто из вас не курит? Следовательно, их обронил похититель.

– Верно. Это крошки кубинского табака, который используют при изготовлении «севилл» – сигар, производимых в Испании. Наш с Алексом петербургский знакомый курит такие, поэтому я знаю…

Пока длился этот диалог, Максимов стоял у окна и вытягивал шею, всматриваясь в просветы меж деревьев. Улучив момент, когда все замолчали, он с недовольством изрек:

– Сердце радуется, когда слышишь, как умные люди упражняются в аналитике, но, по-моему, сейчас важнее пуститься в погоню, пока эти подонки не унесли Сильвию слишком далеко.

Дон Ольмос согласился с предложением, наказал Кончите ни к чему не прикасаться в комнате похищенной и выпрыгнул через окно в сад. Анита и Максимов вышли туда же обыкновенным путем – через дверь.

Парижский сыщик, как натасканная легавая, рыскал по газонам, топтал клумбы, но никаких новых вещественных доказательств не обнаружил. Анита заметила, что в этом нет ничего досадного, ибо направление, в котором удалились преступники, можно установить с большей или меньшей точностью.

– Они не пошли в город, где их сразу бы заметили. И вряд ли они пошли к станции, где тоже велик риск попасться на глаза. Остаются два пути: к реке или к той рощице, где меня сегодня так славно отоварили… Лично мне второй вариант нравится больше.

– Почему?

– Именно потому, что там я кому-то помешала. Имеем ли мы право предположить, что Сильвию выкрали почти сразу после того, как она удалилась в свою комнату? Заперли изнутри дверь, вытащили жертву из дома, потом покинули двор, свернули за холм, чтобы поскорее скрыться из поля видимости тех, кто мог выглянуть в окна гостиной. И устремились к ближайшему укрытию – лесу. Там их поджидала замаскированная под сумасшедшую оборванку сообщница. И там же оказалась я… Они нейтрализовали меня и скрылись в роще.

– Вы рассуждаете последовательно, – нехотя признал дон Ольмос. – Я бы проверил это направление.

– Так чего же мы застыли? Идемте!

Втроем – Анита, Максимов и дон Ольмос – они пустились по невидимому следу. Каждый вооружился как мог – Анита прихватила «Мортимер», на который, впрочем, после позорной осечки в подвале не возлагала больших надежд.

Вывернули из-за холма. Впереди открылись подступы к роще, где Анита безуспешно пыталась разговорить подлую притворщицу в лохмотьях. Сбавили шаг, с оружием наготове осторожно ступили под зеленые своды.

– Туфля! – воскликнул Максимов, указывая в сторону.

Дон Ольмос метнулся в заросли сорной травы и схватил запутавшийся в них предмет.

– Дамская туфелька, обтянута белым шелком, на лямках кнопки, ажурный сетчатый носок, вышита бисером и кристаллами, каблук с атласным покрытием. Несомненно, производство фирмы Виктора Гиллена, Париж, – объявил он тоном эксперта.

– Такие туфли были на Сильвии! – уверенно сказала Анита. – Мы купили их в здешней обувной лавке по ее выбору.

Максимов, не выпуская револьвера, крутился под кронами.

– Эта находка существенно облегчает нам задачу! Ясно, что туфля свалилась с ноги Сильвии. Зацепило веткой… Вероятно, бандиты пошли вон по той тропке. Тут и вмятины кое-где видны.

Дон Ольмос щелкнул своей складной лупой, вгляделся в тропинку.

– Шли двое. Да, именно туда, куда вы показываете… Эх, знать бы мне раньше! – Он сердито взглянул на Аниту. – Пока мы с вами мило судачили и брели к дому, ее уже тащили через лес. И кто скажет, жива она сейчас или нет?

– По идее, должна быть жива. Какой смысл похищать человека, чтобы тут же убить? Наверное, они все еще рассчитывают выпытать у нее отцовскую тайну…

– Простите?

– Об этом чуть позже. Мы еще не получили разрешения.

– Да какое разрешение! – вспылил Ольмос. – Вы разве не видите, что у нас форс-мажор!

Зарождавшуюся перебранку прервал Максимов. Он отошел шагов на двадцать вперед и был едва виден за густой листвой.

– Идите сюда! – прошипел он громко. – Скорее!

Все трое собрались у поваленного ветром гнилого бука.