– Что это такое?

– Читайте, там написано. Я – особый агент министерства внутренних дел, направлен сюда с важным поручением.

Анита придирчиво изучила документ. Водяной знак, печать, подпись министра, наклеенный бумажный фотопортрет обладателя – все выглядело достоверно, не вызывало сомнений.

– «Сим подтверждается, что господин Рамон Мигель Ольмос наделяется чрезвычайными полномочиями, – прочла она бегло. – Всякое чинение препятствий в осуществляемой им деятельности будет строго преследоваться в законном порядке…»

– Надеюсь, все вопросы сняты? – Суперагент вежливо отобрал у Аниты свой мандат и спрятал его обратно под рубаху.

– Наоборот, их стало еще больше. Позвольте узнать, с каким поручением вы сюда прибыли?

– А вот на это я не уполномочен отвечать, ибо поручение мое сугубо секретно. – Он помолчал, затем, увидев разочарование на лице спутницы, проявил снисходительность: – Хорошо. Исключительно по причине моей личной к вам симпатии скажу: при Дворе, – он возвел очи к небу, – обеспокоены действиями личностей, представляющих угрозу для государственного строя. Согласно оперативным данным, эти личности обретаются в Аранхуэсе, поэтому я сюда и прибыл. Присматриваюсь, ищу, делаю выводы…

– Эти личности – банда сеньоры Лусии?

– Вы чересчур много от меня хотите. Я и так поведал вам то, что обязан держать в строжайшей тайне.

– Вы когда-нибудь служили в театре «Эспаньоль»? – спросила Анита, вновь возвратившись мыслями к недавнему кошмару.

– Что за абсурд! Когда мне исполнилось шестнадцать лет, я переехал из Басконии в Париж, учился в Сорбонне на юридическом. Меня заметили, пригласили в «Сюртэ», там я и состою в числе ведущих специалистов по поимке опасных преступных элементов.

Рассекретившись, дон Ольмос преобразился – вместо пылкого и взбалмошного юноши перед Анитой предстал напыщенный гордец с холодно-учтивыми манерами и завышенной самооценкой.

– А как же вы снова очутились в Испании?

– По личному приглашению министра. В испанской королевской полиции нет достойных кадров, способных выполнить столь сложную миссию, поэтому обратились к соседней державе. Я, – он выгнул грудь колесом, – обладаю фундаментальными навыками в области криминалистики. Спектр этих навыков широк: я умею проводить научно-технические экспертизы, разбираюсь в трасологии и баллистике, владею дедуктивным и индуктивным методами расследования, использую психологический подход в работе с подозреваемыми… Наконец, я проходил шестимесячную стажировку в службе безопасности японского императора, где меня выучили приемам джиу-джитсу. Там, кстати, мне сделали и эту наколку. – Он показал на вытатуированную хризантему.

– Да вы прямо кладезь сыщицких премудростей! – тонко сыронизировала Анита.

– Что есть, то есть, – ответил он, не распознав в ее реплике сарказма. – А теперь, когда я отчасти удовлетворил ваше любопытство, не согласитесь ли и вы кое-что мне пояснить?

– Что именно?

– Что вы ищете под землей? Куда ведет тоннель, прорытый из подвала вашего дома?

Разговаривая, они уже подходили к владениям Кончиты. Показалась крыша с флюгером в виде транспортира, а дон Ольмос все шел рядом с Анитой и не изъявлял желания убираться восвояси, не вызнав все, что его интересовало.

Анита молчала, обдумывая, как лучше ответить.

– Рекомендую сказать правду. Я все равно уже видел и тоннель, и вашу расчудесную машину… К тому же, – он со значением похлопал себя по тому месту, где был спрятан министерский мандат, – не забывайте: чинение препятствий будет строго преследоваться в законном порядке.

– Уговорили. – Она тряхнула головой и сделала это напрасно, потому что затихшая боль вспыхнула с новой силой. – М-м-м…

– Кальвадосу?

– Нет… Сейчас пройдет. Что до вашего вопроса, то я готова на него ответить. В конце концов, мы с Алексом не присягали на верность ни Изабелле, ни Карлу. Кончита, думаю, тоже не станет возражать. Но надо спросить разрешения у Сильвии. Это ее секрет, и мы дали слово никому не раскрывать его без ее ведома.

Кончита поджидала сестру на крыльце.

– Хвала святой Касильде, ты вернулась! Мы тебя уже потеряли…

Кончита увидела шедшего с Анитой дона Ольмоса и прикусила язык. Посторонилась, пропуская обоих в дом. Из гостиной выглянул Максимов, собирался, видно, расспросить жену о причинах долгого отсутствия, но Анита заговорила первой. Без обиняков рассказала, как бандиты поймали ее на живца, оглушили, но появление дона Ольмоса обратило их в бегство.

Засим она представила гостя в его новом качестве – как сотрудника «Сюртэ» – и предложила раскрыть ему тайну прокладываемой под холмом шахты.

Кончите было все равно, но Максимов выказал недовольство. Он не любил людей, совавших нос в чужие дела, пусть даже по долгу службы.

– Если мы все вам расскажем, вы тут же донесете об этом испанскому правительству? – допытывался он, глядя на специального агента без особенного дружелюбия.

– Это зависит от значимости того, что я услышу, – дипломатично отвечал тот.

На глаза Максимову попался прицепленный к поясу Ольмоса револьвер, уже успевший удивить в свое время Аниту.

– Необычное у вас оружие. Горизонтальный барабан… Новинка?

– Капсюльный револьвер Кохрэйна, – Ольмос не без гордости продемонстрировал маркировку производителя на верхней рамке. – Люблю все оригинальное.

– Выпендрежник! – тихо шепнул Максимов Аните по-русски. А вслух сказал: – Так или иначе, решать не нам. Если Сильвия даст добро, то вы все узнаете. Если нет, то, как говорят в России, наше вам с кисточкой.

– С кисточкой? – не понял баск. – С какой кисточкой?

– С длинной и мохнатой.

– Это образное выражение, – пояснила Анита, гася назревавший конфликт. – Означает: не обессудьте, но вам придется нас покинуть.

– Я не терплю, когда надо мной потешаются, господа, – надменно заявил Ольмос. – Однако прекратим пустословие. Где ваша Сильвия? Идемте к ней!

Они отправились в библиотечную комнату. Кончита сказала, что Сильвия не выходила оттуда уже часа два – с тех самых пор, как пошла отдохнуть вместо обеда.

Подойдя к закрытой двери, Анита из приличия постучала. Никто не отозвался. Постучала еще раз.

– Она у вас всегда так крепко спит? – спросил дон Ольмос, выказывая признаки нетерпения.

– Нет, – ответила Анита, хмурясь. – Напротив, она очень чутко все воспринимает, реагирует на любой звук… Давайте войдем.

Она надавила на ручку, но дверь оказалась запертой изнутри.

– С чего бы это? – пробормотала Кончита. – Сильвия от нас никогда не запиралась.

У Аниты возникли нехорошие предчувствия. Перед мысленным взором соткалась картина: Кельтская пещера… отблески пламени… Диего вносит на плече похищенную девушку, а чуть погодя отрубает ей голову навахой…