Отодвигаю одеяло и ложусь на кровать. Не хочется ни чая, ни конфет. Вообще ничего не хочется, кроме него рядом. Но это еще одна несбыточная мечта, о которой лучше забыть, так ведь? Я просто навязываю ему себя, а он уже не знает, как отбиваться. Незавидное положение.

Выключаю ночник и поворачиваюсь на бок. Огни ночного города поблескивают вдалеке. Представляю, каково это – заниматься любовью на фоне этого яркого космоса. Должно быть, невероятно… невероятно.

* * *

Я вздрагиваю от каких-то криков. За окном по-прежнему ночь, я в спальне Роберта, из-под двери просачивается тусклый свет. Он что, ругается с кем-то?

Сбросив с себя остатки сна, подкрадываюсь к двери, приоткрываю ее и прислушиваюсь.

– Мне плевать, что ты хотел! Какого хрена ты подмешал ей это дерьмо?

Он ссорится по телефону с Майком. Да что там… он в бешенстве. Из-за меня! Ого…

– Ха-ха, серьезно? Слушай меня внимательно, братец. Тебе повезло, что она поднялась одна! Иначе я бы вышиб из тебя все твои никчемные, усохшие от пьянок мозги!

Я зажимаю рот, подавляя глупый смешок. Ему правда не наплевать.

– Заткнись! Заткнись и вникай! На всякий случай запиши, чтоб, не дай бог, не забыть. Если я еще хоть раз услышу, что ты звонил, подвозил или общался с ней – я растопчу тебя, усек?

«Растопчет»! Душа уходит в пятки. Никто никогда не заступался за меня так. Вообще никак.

Стою и хихикаю в кулак. Уверена, Майк уже триста раз пожалел, что пригласил меня в клуб. Ему только что врезали в устной форме. Заслуженно! До сих пор противно от мысли, что я проглотила какую-то дрянь, лишившую меня самоконтроля. Хорошо, что я ничего не успела натворить…

Нет, все-таки успела. Набрасываться на Роберта с поцелуями и бить его по лицу – тот еще номер.

Кажется, он повесил трубку и ходит туда-сюда. Ставит что-то на стол, передвигает… не могу больше ждать. Хочу увидеть его. Немедленно.

Босиком выхожу из спальни и сразу же натыкаюсь на своего крикуна. Он сидит на диване в черной футболке и черных спортивных штанах с белыми веревочками на поясе. На журнальном столе раскрыт ноутбук. Он что-то читает, его брови хмуро сдвинуты. Я подхожу ближе, и он сразу замечает меня.

– Не спится?

Пожимаю плечами и неуверенно мнусь.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает он с беспокойством.

– Как ни странно – неплохо.

Он кривит губы.

– А ты воюешь? – весело интересуюсь я, с ногами забираясь в соседнее кресло. Надеюсь, это не противоречит его правилам.

– Для войны противник мелковат, – устало произносит Роберт, – не хочу говорить о нем.

Понятно. Он еще не остыл.

Вздыхаю и, наконец, осматриваю гостиную. И первое, что бросается мне в глаза, это разноцветные картины на стенах. Странные, очень странные картины. На одной изображена банка супа, на другой зеленая Мэрилин Монро, на третьей много Элвисов. Никогда не видела таких…

– Это Уорхол[25], – поясняет Роберт.

Я вскидываю брови.

– Ты ведь ненавидишь яркие цвета.

Эддингтон улыбается.

– Ненавижу, верно, – задумчиво соглашается он. – Но поп-арт[26]шестидесятых – моя слабость.

Я смеюсь. Неужели и у него есть слабости? «Вот бы стать одной из них», – проносится у меня в голове.

Роберт печатает что-то на ноутбуке и выглядит очень сосредоточенным.

– Работаешь? – участливо интересуюсь я.

– Да, немного, – он заканчивает и, хлопнув крышкой, переносит все внимание на меня, – это мой способ отвлечься.

– Не проще лечь спать? – спрашиваю я, узрев на боковине дивана аккуратно сложенный плед.

Он отрицательно мотает головой.

– А я люблю поспать, – мечтательно говорю я.

Роберт улыбается.

– Это хорошо. Здоровый сон – секрет молодости и красоты.

Я смущаюсь и застенчиво опускаю взгляд на свои колени. Хочу отшутиться как-нибудь, но боюсь испортить момент. К тому же Фабио говорил, что мужчинам нравятся уверенные в себе женщины.

– При таком количестве комнат ты спишь на диване в гостиной?

– Мне нравится здесь, – просто отвечает он, – я даже думал установить тут кровать и превратить ее в кабинет для самоуспокоения.

Мы смеемся.

– Я бы тоже не отказалась от такой роскоши, тем более с такими яркими картинами, – произношу я с иронией.

– Ну, – Роберт тянется за пледом и разворачивает его, – думаю, мы уместимся здесь вдвоем.

Удивленно моргаю. Он что, серьезно? Нет, вряд ли.

Эддингтон укладывается на бок, вытягивается во весь рост и жестом приглашает меня к себе.

Значит, серьезно. О’кей, почему бы и нет?

Я решительно встаю и подхожу к дивану. Роберт с интересом наблюдает за мной, сдерживая ехидную улыбку.

«Не ссы, Бэйли», – в уме проговариваю я и ложусь на бок, спиной к нему.

О-о, невероятные ощущения. Он такой теплый, такой… такой…

От него пахнет едва уловимым парфюмом и кофе. Вкусное сочетание.

Роберт обвивает рукой мою талию, его равномерное дыхание щекочет мне шею.

– Знаешь… – говорю я, решив, что лучшего момента не найти, – это совсем не по-дружески… лежать вот так вместе.

– Разве? – шепчет он, поглаживая меня по бедру.

– Ага, – расслабленно отвечаю я.

Он замолкает, осторожно перемещая ладонь на мой живот.

О-о! Интересно, у него стоит или нет? Плавно шевелю попой, но Роберт выставляет вперед коленку и хихикает.

– Что? – Я притворно удивляюсь.

– Не безобразничай, – хрипло предупреждает он.

Я обиженно пыхчу.

– Еще скажи, что тебе не нравится целоваться со мной… – бурчу я, надеясь на положительный ответ.

– Нравится. Ты вообще мне нравишься.

Я роняю челюсть.

– Но быть со мной… это не самая хорошая идея.

Минуточку. Он ведь сам сказал, что я ему нравлюсь? Хочу повернуться, чтобы посмотреть этому нахалу в глаза, но он удерживает меня в той же позе и, найдя мою руку, соединяет наши пальцы.