Майк делает жест, и громила ставит меня на ноги. А вот и долгожданное головокружение. Надеюсь, меня хоть не стошнит?

Пытаюсь оценить свое состояние – похоже, все в норме, иду прямо, без отклонений.

Мы втроем подходим к «Порше». Майк садится за руль, я торможу.

– Залезай, – велит он. Я не спорю и устраиваюсь рядом.

Охранник закрывает за мной дверцу, а Эддингтон сам пристегивает мой ремень. Какая забота…

Выехав из закоулков, автомобиль лихо выскакивает на главную дорогу и мчится к Бруклинскому мосту. По-моему, мы сильно превышаем скорость.

– Что за спешка? – недовольно ворчу я.

Он качает головой.

– Что-то случилось?

– Неважно, – сухо отвечает Майк.

– Ты что, просто так выволок меня с танцпола?! – Я ерзаю на сиденье, мое тело сейчас смахивает на перезаряженный аккумулятор.

– Можешь хотя бы десять минут посидеть спокойно? – устало бормочет он, глядя на дорогу. Таким серьезным я его еще не видела.

Я должна немедленно выяснить причину нашего бегства.

– Ты скажешь мне или нет?! – Для убедительности стукаю себя по коленке.

Майк бросает на меня беглый взгляд и раскалывается:

– Скажи спасибо моему братцу.

– Что? – с пренебрежением выплевываю я, и внутри даже не екает от упоминания о Роберте. – Он-то тут при чем?

– При том! – гаркает Майк. – Велел доставить тебя домой. Срочно.

– С чего вдруг? – Я, правда, не понимаю и начинаю злиться. Кем он себя возомнил?! И почему он решает, где и с кем мне можно и нельзя проводить время?!

– Видимо, ему далеко не безразлична твоя судьба.

– Нечего было болтать, что мы в клубе!

– Это не я. У него стукачи на каждом шагу.

Разумеется. Мистер Босс держит все под контролем. Но со мной эти выходки не прокатят.

– Отвези меня к нему, – уверенно говорю я.

Майк издает нервный смешок.

– Я что, псих – показываться там с тобой, когда ты в таком виде?

– В каком виде?

Я хмурюсь и изумленно осматриваю себя. Эддингтон закатывает глаза, будто справа от него сидит невменяемое существо.

Без разницы. Меня теперь заботит тот ублюдок, считающий своим долгом издеваться надо мной.

– Ну же, отвези меня! Я сама разберусь с ним.

– Лучше не нарывайся, – он сосредоточено глядит на дорогу, – завтра позвонишь и выскажешь ему свое недовольство.

– Нет, сейчас! – Я хватаюсь за руль, и машину резко уводит вправо. Сбоку слышится сигнал и визг тормозов.

Майк сбрасывает мою руку с руля, затем мастерски уходит от столкновения и орет на меня во весь голос:

– Спятила?! Совсем умом тронулась, что ли?!

– Вези. Меня. К нему.

– Отстань! – Он все еще в шоке от моей выходки.

– Если не ты, то я из дома вызову такси и все равно поеду к нему. Решай.

Он вздыхает.

– Хорошо. Но потом не жалуйся. И я не поднимусь, ясно? Сама иди на казнь!

Самодовольно киваю, моя взяла.

Он сказал «на казнь»? Но мне совсем не страшно. Особенно сейчас, под действием алкоголя.

Что ж, с удовольствием погляжу на палача в домашней обстановке.

Майк высадил меня на подземной парковке, назвал код от пентхауса и смылся, как самый последний трус.

Оно и к лучшему. Я не в настроении для братских разборок.

Выхожу в ярко освещенное фойе и иду прямиком в апартаменты зануды.

Ишь чего вздумал, запрещает мне веселиться! Посмотрим, что ты теперь скажешь, негодяй!

Подхожу к дверям и настойчиво звоню.

А что, если он с телкой? Тогда я опозорюсь. Хотя пофиг. Кто он вообще такой, чтобы я вечно парилась о его мнении? Раздается щелчок замка, и вопреки моим ожиданиям дверь открывает не телка и даже не прислуга, а сам Эддингтон. И не просто Эддингтон, а в клетчатой расстегнутой рубашке и черных тренировочных штанах с низкой (очень низкой) посадкой.

О, Аве Мария.

– Что ты здесь делаешь? – угрюмо спрашивает Роберт, но я вдруг передумываю объясняться. Кровь разгоняется по венам, давление бьет по мозгам. Я срываюсь с места и буквально набрасываюсь на него, как обезьянка на дерево, обвивая руками и ногами. Он охает, подхватывает меня за попу и хочет что-то сказать, но нет, дорогой, не сейчас.

Пока это неуправляемое животное, бушующее внутри меня, в ударе, я буду творить все, что пожелаю и о чем, возможно, завтра пожалею.

Хватаю его за голову и впиваюсь в его вкусный рот. Чувствую его язык, сплетающийся с моим, мягкие губы, посасывающие мои, и распаляюсь.

Страсть нарастает, дыхание учащается, я играю рукой с его волосами, ерзаю по его животу. Он стонет и задирает на мне майку.

О-о!

Делаю так еще раз, и еще, пока он не прерывает поцелуй и не отворачивается.

– Полегче, детка… – с придыханием шепчет Роберт, глядя на меня томным взглядом.

Он выпутывается из моих объятий и ставит меня на ноги. Потом проводит ладонью по лицу и поправляет спереди штаны.

Он хочет меня. Хочет, но не решается. Почему?

Стою в полном недоумении, а он обходит меня, закрывает дверь на замок и начинает свой допрос:

– Что ты, черт подери, здесь делаешь? – Он застегивает рубашку.

Эх.

Пытаюсь вспомнить, зачем я, собственно, приперлась. Ах, да. Поругаться.

– И код откуда узнала?

– Твой бро дал.

Эддингтон осуждающе качает головой.

– Я пришла, чтоб расставить акценты, – с умным видом изрекаю я.

– Своеобразный способ, – говорит он с улыбкой.

– Я не про эти акценты, – поясняю я, многозначительно покрутив пальцами в воздухе, и, сама не знаю почему, начинаю смеяться.

Роберт опасливо щурится, я делаю шаг назад, чтобы облокотиться об стену, но она оказывается дальше, чем я предполагала, и я с позором лечу на пол, пересчитывая все свои кости. Не девушка, а рухлядь!

Эддингтон чертыхается, быстро подходит и бережно обхватывает меня за плечи. А я просто сижу на заднице и дико хохочу.

– Ты пьяная, что ли? – настороженно спрашивает он.

– Не-е-е-ет, – тяну я, не в силах успокоиться.

Он приподнимает мой подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза.

– Что за дерьмо ты приняла?