Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Наверняка. Мне удалось их отследить. Гидеон шагнул сквозь время, однако я не могу сказать, насколько успешно.
– О чем вы?
– Они шагнули, презрев необходимые меры предосторожности. Теган не желала перемещаться и не была предупреждена. – Эразмус пристально посмотрел на меня. – Элизабет, я рассказывал, какие здесь кроются риски. В первый раз им хотя бы помогал опытный времяход. Теперь Гидеон сунулся в то, чего не понимает. Он вполне мог переоценить собственные способности.
– Вы думаете, Теган не выжила? – Голос остался ровным, но сердце бешено колотилось.
– Не стану скрывать от вас правду. Я сразу же отследил Гидеона. Перепрыгивая через столетия, он действовал не как чародей, поэтому переместиться тайком ему не удалось. Он оставил следы, как и любой времяход.
– И вы точно знаете, что они прибыли сюда, в этот день?
– Да, но не могу сказать точно, где Гидеон прячет Теган. Лондон, даже в этом столетии, большой и многолюдный город. Более того, сразу после перемещения Гидеон наверняка, по своему обыкновению, наложил чары и скрылся. Он уже сбросил личину времяхода и вновь стал чернокнижником, вернув всю свою власть. Не сомневаюсь, что он заранее знал, куда отправится и что будет делать. И еще… – Эразмус умолк.
– Продолжайте.
– Некоторое время столетия пересекали два человека, а в конце, когда Гидеон еще был различим… он был один. – Завидев мое отчаяние, Эразмус продолжил: – Может, это и не имеет значения. В конце концов, именно Гидеон сделал шаг, поэтому он и оставил куда более сильный след. Как только Гидеон прибыл, пока к нему не вернулись силы, я тут же его заметил. Одного.
– Что же тогда с Теган? То есть она все еще в Бэткоме, в том времени? Или застряла в жутком лимбе? Как нам узнать? Мы должны ее найти.
– И найдем. Повторю – это, возможно, не имеет значения. Кого Гидеон скрыл бы первым делом, себя или Теган? Подумайте, Элизабет. Она теперь сильная, полноправная ведьма. Гидеон должен подчинить ее и надежно спрятать. Скорее всего, я просто не сумел ее засечь.
Я заставила себя поверить в слова Эразмуса. Что мне еще оставалось? Память постепенно восстанавливала ход событий, и сердце вновь заныло от воспоминания об Уильяме. Мой бедный добрый Уильям… Хоть бы его жертва не оказалась напрасной. Я тряхнула головой, желая избавиться от этих мыслей, но она только пошла кругом.
Я опустила ноги на пол.
– Поберегите себя…
– Я вас умоляю, – отмахнулась я от Эразмуса. – Я же не больна. Просто хочу немного пройтись, окончательно проснуться.
Завидев его беспокойство, я постаралась продолжить самым бодрым голосом, на который была способна:
– Какая прекрасная комната, Эразмус. А вы, как погляжу, заядлый читатель.
Он кивнул.
– Признаюсь, это всего лишь малая часть моей коллекции. В доме куда больше книг, чем я сумею прочитать за всю жизнь.
– То есть здесь ваш дом? Это место? И время?
– Насколько вообще возможно, да. – Эразмус взял меня за руку. – Пойдемте, хочу вам кое-что показать.
Мы вышли на площадку второго этажа – вверх и вниз уходила крутая лестница – и направились к противоположной комнате.
– Наверное, так вы лучше поймете, чем я здесь занимаюсь.
Помещение было похоже на гостиную, где я очнулась, только без всяких удобств. Я оказалась в мастерской с верстаками, ящиками, инструментами. Пахло смесью скипидара, олифы, чернил, клея, какой-то краски. Шагнув к рабочему столу, я коснулась обрезков кожи и лишь тогда заметила, что и здесь тоже книги. Фолианты в отменных переплетах с золотым тиснением на простой коже, тоненькие сборники стихов, увесистые медицинские энциклопедии. Однако, в отличии от предыдущей комнаты, здесь они не просто хранились – здесь их создавали.
– Какая тонкая работа. Вы сами их делаете? – спросила я, взяв в руки затейливо обработанный темно-синий переплет с красно-золотыми буквами.
Эразмус тут же засиял от гордости, хоть и попытался это скрыть.
– Красиво вышло, правда? Да, я делаю их сам. Когда не прыгаю туда-сюда из одного столетия в другое. Здесь я Эразмус Балморал, мастер переплетного дела. И это, можно сказать, мой дом и мое время.
– У меня когда-то была подобная книга, – пробормотала я, – впрочем, не такая красивая. Но дорогая мне.
– Ваш гримуар? – спросил Эразмус и, заметив мое удивление, добавил: – Я все-таки кое-что знаю о ведьмах.
– Моя Книга Теней.
– А где она теперь?
– Я отдала ее Теган, – ответила я и закусила нижнюю губу, силясь сдержать чувства.
Словно ощутив мою боль, Эразмус не стал расспрашивать дальше, а накрыл мою руку с книгой ладонью.
– Однажды у вас появится новая, – пообещал он.
Из открытого окна доносился уличный шум. Стук копыт, скрип колес повозки. Призывы торговца купить свежий товар. Смех девушки.
Меня вдруг охватила слабость, и я тяжело оперлась о стол. Эразмус поддержал меня за талию.
– Вы еще не полностью оправились, – мягко произнес он. – Вам необходимо поесть и отдохнуть…
– Но…
– Поесть и отдохнуть, – повторил Эразмус. – А потом мы вновь примемся за поиски.
Я не ответила – на меня вдруг накатила невероятная усталость. Если бы не руки Эразмуса, я бы попросту сползла на пол. Времяход усадил меня на стул, а затем дернул шнурок колокольчика у камина.
– Мы ее найдем, Элизабет, обещаю.
Я хотела верить словам Эразмуса и ему самому, но в тот момент могла думать лишь о собственном обещании Теган. Я сказала, что больше ее не оставлю. Я клялась, что всегда буду рядом. Мы воссоединились, – и я опять позволила Гидеону ее украсть. Что же сейчас творится в голове у Теган? Как в ней еще может теплиться надежда, что я сумею ее спасти и мы навсегда избавимся от Гидеона?
Со стороны лестницы донеслись шаги. Затем дверь распахнулась, и в комнату чуть ли не вбежала пожилая женщина в кружевном платье с кринолином, а за ней – плотный запыхавшийся джентльмен с усами, от которых его лицо казалось еще шире.
– Мистер Балморал, сэр! – вскричала женщина, с трудом пробираясь по комнате из-за объемных юбок. – Вы дома, а тут все вверх дном! Неужели никогда не случится такое, что вы предупредите нас заранее и не застанете нас врасплох?
Эразмус шагнул к ней навстречу.
– Миссис Тиммс, – взял он ее за руку, – клянусь, за время моего отсутствия вы только помолодели.
Женщина смущенно отмахнулась вышитым платочком. Она явно обожала кружева – на шляпке их было столько, что ее голова напоминала цветок, из подрагивающих лепестков которого выглядывало лицо. Честное, отметила я, и доброе.
Женщина окинула меня сияющим взглядом.
– Что я вижу! – воскликнула она. – У вас гостья. О, дорогая, как же вы здесь, среди такого беспорядка… – Миссис Тиммс обвела мастерскую рукой.