– Стой! Кто идет!

– Отделение Морозова идет. Словно не знаете, кого еще несколько часов назад выпускали через эти же самые ворота, – ответил я, выходя вперед, и добавил: – И уберите наконец эти прожектора! Пилки вас подери! У меня половина людей под зельями! Все глаза им, носортул подери, пожжете! Давно за такие игры по голове не получали?

– Безобразие, – согласился со мной Валерьян Игоревич, подходя ближе, и обещающим тоном добавил: – Обязательно учту этот момент в докладе.

– Одиннадцать, – несколько севшим голосом произнес патрульный в то время, когда его товарищи по наряду приглушали бьющий в наши глаза свет.

Мне-то хорошо, могу просто убрать подпитку техники «глаз волка» и совершенно спокойно смотреть на свет, а что делать моим бойцам и магам?

– Восемь, – произнес я в ответ, и ворота тут же отъехали в сторону, пропуская нас внутрь.

Вообще-то стоило признать, что охранный периметр на полевых базах соединений и воинских частей был на высоте. Во-первых, потому что две полосы сборного забора из колючей проволоки находились под высоким напряжением и были подсоединены к нескольким дизель-генераторам, заключенным в периметр «заклинания тишины», и из-за этого не демаскировали свою позицию. Кроме того, на всей протяженности забора располагалось большое количество разнообразных систем слежения. Были установлены сенсорные кабели и датчики движения, видеокамеры с инфракрасными прожекторами, выявляющие неприятеля под маскировкой и невидимостью. Наряду с этим вдоль колючей проволоки выставлялась и магическая составляющая защитного периметра – различные амулеты и ловушки, предназначенные для задержания и уничтожения нарушителей.

Что же касается нашего с патрульным обмена числами, то это была обычная проверка знания установленного на базе пароля. Вообще суть данного действия заключалась в следующем. Начальник штаба бригады, который отвечал за организацию службы войск и в том числе пропускной режим, определял четыре пароля, действовавших на протяжении суток. С четырех нулей до шести часов, с шести до двенадцати, с двенадцати до восемнадцати и соответственно с восемнадцати до тех самых нулей. Эти пароли, как правило, состояли из двузначных чисел и своевременно доводились до всех командиров подразделений и других начальников, а также до стоящего и заступающего в караул личного состава.

К примеру, сегодня с нулей до шести действовал пароль «девятнадцать». Задача патрульного состояла в том, чтобы назвать любое пришедшее в голову число, а моя, как желающего пройти на территорию объекта, сказать другое. В конечном итоге от сложения наших чисел должна получиться сумма, равная установленному начальником штаба паролю.

– Приказ осуществлять засвет прибывших прожекторами отдал полковник Суховатый, – доложил патрульный виноватым голосом, как только мы приблизились, и, ссылаясь на того, кто придумал такой интересный способ приветствия, пояснил: – Им было озвучено предположение, что подобная мера позволит снизить коэффициент эффективности вражеского отряда, использующего аналоги ночного зрения, в случае попытки прорыва на территорию охраняемого объекта.

– То есть морды бить пока рано? – спросил Роман, младший из моих магов, и недовольно поморщился. – А ведь мне по глазам знатно резануло.

– Замнем пока. Лучше потом Суховатому лично вопрос задам, – ответил я и добавил: – Командир как? У себя?! Вернулся уже?

– Так точно. Недавно прибыл с совещания у генерала, – ответил патрульный и тихо добавил: – Очень злой был.

– Поздновато, – посмотрел я на часы, а затем, хмыкнув, добавил: – Или рановато.

– С добычей, Иван Егорович? – Из караулки вышел знакомый мне сержант с автоматом наперевес.

Это был крепкий сорокапятилетний мужчина с грубым лицом прирожденного солдафона, который бо́льшую часть своей жизни провел, служа в вооруженных силах. «Контрабас», как здесь называют военнослужащих контрактной службы, не являющихся офицерами, оставался таковым не только ввиду отсутствия нужных знакомств и высоких покровителей, но и из-за скверного характера и привычки решать проблемы кулаками.

С ним я столкнулся уже в первую неделю пребывания в новой воинской части, когда мужчина, сплюнув, заметил, что мобисты понабирают безбородых юнцов, а их потом приходится прикрывать в бою и не давать глупо сдохнуть. Что, мол, нечего им здесь делать.

Мои бойцы, присутствовавшие при этом разговоре, хотели было решить вопрос с дерзким незнакомцем, но я не дал. Несмотря на сержантские лычки, наехавший на меня боец имел ранг «ветеран». Среди моих воинов только двое имели столь же высокий ранг, и одним из них был я, пусть пока только технически. Поэтому мне захотелось самостоятельно проучить мужика и проверить себя в бою с сильным противником. Да к тому же у нас тут воинский коллектив, а не институт благородных девиц. Конфликты, порой беспричинные, здесь не редкость. Рано или поздно мне пришлось бы доказывать окружающим свою состоятельность, так почему бы не сделать это сейчас?

Бой на тренировочной арене был сложным. Действительно сложным. Так как сержант оказался очень хорошим бойцом. Он знал и умел много, являлся обладателем реального боевого опыта и, что самое плохое, приобрел его, сражаясь преимущественно с людьми, а не, как я, с демонами.

Изначально он вообще не собирался со мной драться. Просто отмахнулся, сказав, что детей он не бьет и не надо принимать его слова близко к сердцу. Мол, это всего лишь суровая правда, а на правду не обижаются.

Мне пришлось усилить тело духовной энергией и хорошенько ударить его в лицо, чтобы заставить относиться ко мне серьезно. За что мне, кстати, потом влетело от командира батальона – человека, который отвечает за деятельность всех свободных отрядов нашей бригады.

После первого проигрыша мужчина еще два раза приходил ко мне, пытаясь взять реванш. Я соглашался, однако в тех боях уже использовал магию, а не только шики-чо. Ну не хотелось мне после боя еще несколько дней чувствовать себя овощем. Избитым овощем. Поэтому я сразу его об этом предупредил. С этим контрактником портить отношения мне не хотелось. Он меня заинтересовал. Думаю, после окончания приграничного конфликта можно будет пригласить его в ряды своей службы безопасности. Такие сильные и опытные бойцы мне очень нужны. Я таким образом приметил целый ряд перспективных воинов, которых можно будет перетянуть к себе. Империя не обеднеет, а вот мне они очень сильно понадобятся.

– Сам видишь, что тройку взяли, – тем временем ответил сержанту советник.

– Палыч будет доволен, – кивнул он, говоря о командире бригады. – Его за это совсем недавно на совещании «любили». Мол, низкий контроль за разведывательными отрядами, советники не работают, полноценный патруль не осуществляется.

– Это с чего у них такие выводы? – удивился Валерьян Игоревич. – Это я про советников, если ты не понял.

– Так говорят, что за несколько дней ни одного боестолкновения с противником не отмечено, тогда как у остальных бригад что ни день, то встреча с диверсионными группами.