Она была так счастлива, что он нашел ее, что он рядом!

– Я не дам тебе утонуть. Слышишь?

Стефан, одной рукой ухватившись за ее жилет, поплыл к берегу, который еле-еле просматривался вдали. Ксения пыталась помочь ему, работая руками и ногами, но быстро утомилась. Силы покидали ее.

Минут через двадцать (а Ксении показалось, что прошла целая вечность) они наконец достигли берега. Стефан из последних сил вытащил измученную девчонку на берег, сорвал с нее жилет, чтобы освободить грудную клетку и дать возможность отдышаться, и сам упал рядом. Долго кашлял, пытаясь освободить легкие от воды, потом наконец откинулся на спину, повернул голову и посмотрел на девушку.

– Ты как? – спросил он осипшим от кашля и усталости голосом.

Она смотрела в грозовое небо и благодарила Бога, что все обошлось. Ей вдруг вспомнилась их первая встреча в бассейне. Тогда он тоже спас ее, когда она упала в воду.

Ксения повернула голову и посмотрела ему в глаза.

– Нормально. Спасибо тебе, – прошептала она.

И тут ее накрыло, она затряслась, зарыдала от пережитого ужаса и от облегчения, что все обошлось.

– Ну что ты? Прекрати, все позади, – испугался он ее истерики, приподнялся и посмотрел на нее. – Прости меня! Это я виноват!

– Ты спас меня! Не могу поверить! Мы живы? – плакала она.

– Мы живы… И все у нас будет хорошо…

Стефан убрал с ее лица мокрые пряди волос.

– Тихо, тихо, милая. Успокойся, все хорошо…

Он склонился к ней и заглянул в глаза.

Она, испугавшись его сумасшедшего взгляда, прошептала:

– Стефан не надо…

Конечно, он не послушал, склонился ниже и прижался крепко-крепко к ее губам, не имея никаких сил сдержать себя.

Он на секунду отстранился и глянул на нее. Сердится?

А Ксения всхлипнула жалобно и обвила руками его шею…

Он целовал ее снова и снова, отрываясь лишь на мгновение, чтобы посмотреть в ее глаза и убедиться, что это не сон…

Через несколько минут она, позабыв обо всем, что случилось, уже дрожала не от холода или страха, а от необыкновенной неги, разлившейся по всему телу.

Впервые в жизни Ксения поняла, что значит быть по-настоящему любимой, она чувствовала это кожей. Буквально… И была бесконечно благодарна за это одному единственному мужчине на свете, которого любила… Любила в ответ со всей нежностью и страстью…

Позабыв о выпавших на их долю испытаниях и усталости, оба упивались удивительным, волшебным чувством абсолютного поглощения друг другом…

***

Стефан был счастлив и что-то говорил-говорил, а Ксения лежала молча и, глотая слезы, смотрела в предрассветное небо.

– Ты как? – Он обеспокоенно посмотрел на нее. – Все хорошо? Ты сердишься на меня?

Она повернулась к нему и улыбнулась:

– Нет… Несмотря на то, что мы пережили, я счастлива. Теперь счастлива…

– Правда? – Он наклонился и в сотый, наверное, раз поцеловал ее.

– Правда.

– А ты даже не представляешь, как счастлив я!

Она уткнулась ему в грудь и слегка вздрогнула от сладостных воспоминаний.

– Ты замерзла? – обнял он ее крепче.

Она рассмеялась:

– Кажется, начинаю замерзать, здесь сыро.

– Надо идти. Туда. – Он неопределенно кивнул в сторону берега. – Где-то там березовая роща, пойдем, найдем какой-нибудь ночлег или соорудим шалаш из веток, переждем до утра, а потом что-нибудь придумаем. Как только рассветет, мы, может, поймем, где находимся, и будем пробираться домой… Хотя, если честно, – он склонился к ней и заглянул в глаза, – я остался бы здесь с тобой навсегда.

Она засмеялась:

– Неужели? Жить в лесу? Здесь холодно, сыро и еды никакой нет.

– Пожалуй, ты права. Тогда, вставай. – Он тут же вскочил и протянул ей руку.

Через полчаса они неожиданно набрели на какую-то заброшенную деревню. Вдоль заросшей высокой травой дороги стояли несколько старых, покосившихся домов.

– Кажется, это старая деревня или хутор. Здесь явно никто не живет, – обрадовался Стефан, – думаю, мы можем остановиться в одном из этих фешенебельных особняков.

Она весело захохотала:

– Да, это просто мечта!

Настроение у обоих было прекрасным, невзирая на то, что они совсем недавно чуть не погибли.

Выбрав один из домов поприличней, они, вконец измотанные и обессилевшие, повалились на старую, полуразвалившуюся кровать и, крепко обнявшись, мгновенно провалились в сон.

***

За последние трое суток Матвей почти не спал. Целыми днями бродил по берегу в отчаянии и клял себя на чем свет стоит.

Это он во всем виноват! Это из-за него Стефан увез Ксению на яхте. Он не находил себе покоя, представляя самые ужасные вещи, которые могли с ними случиться. А еще ему казалось, что это кара свыше, за то, что он такой безвольный и нерешительный, за то, что отказался от своей настоящей любви.

Он вспомнил вдруг, как отец точно также бродил здесь когда-то в поисках мамы. Наверное, отец тоже думал тогда, что это ему наказание и теперь исправился.

Матвей вдруг подумал о невесте, и о маме с папой. Сегодня все они уехали в город, в гости к родителям Олеси. Уговаривали поехать с ними, но он не согласился, сославшись на плохое самочувствие.

Они с Пороховым решили пока не говорить о крушении, отец болен, да и мама с ума сойдет. Они были в неведении, но мама заметила, что Матвей беспокоится за брата.

– Перестань, Матеуш, так переживать, – увещевала мама. – Ты что, не знаешь Стефана? Он взбалмошный и сумасбродный, наверняка где-то загулял с этой девочкой. Как ее…

– Ксения, мама! Ее зовут Ксения! Но как же вы можете быть такими спокойными? Ведь… – Он чуть не проговорился, что яхта разбита, но вовремя остановился. – Они так и не вернулись. А если с ними что-то случилось?

– Ничего не случилось, наверняка они где-нибудь в городе празднуют твою свадьбу, – усмехнулся отец и заверил. – Вот увидишь, Стефан скоро объявится. В первый раз, что ли? Нагуляется и вернется.

От этих слов Матвею стало еще хуже. Нагуляется? Пусть тогда вообще не возвращается! Хотя, нет! Как бы плохо ему не было, он не мог такого желать брату. Пусть будут живы, пусть наслаждаются друг другом, пускай даже любят друг друга, но только пусть поскорей вернутся!

Свою молодую жену он избегал, уходил на берег, не садился с родными за стол, и прятался, до тех пор, пока все они не уехали. Олеся оставила его в покое, думая, что он так переживает из-за брата, Матвей, конечно, не рассказал ей об истинной причине своих терзаний.