Старик вернулся в дом, принес целое блюдо свежей рыбы. Онабыла приготовлена по древнему методу, на углях.

— Попробуйте, — предложил им Интигам.

— Когда мы вернемся в Москву, я сяду на диету, —пробормотала Алена, пробуя рыбу.

— Я готовлю рыбу для аль-Рашиди, — неожиданно сказал старик,— он иногда у меня остается. Здесь тихо и спокойно, никто не сможет его найти.

После обильного позднего ужина или раннего завтрака старикпригласил их отдохнуть. Алене отвели место в небольшой комнате, где была однакровать, а мужчинам предложили две кровати в другой комнате. Кажгельды прошел ксвоей кровати. От усталости он буквально шатался. Все были измучены до такойстепени, что с радостью приняли предложение старика.

— Мы неправильно распределили комнаты, — пошутила Алена, —нам с тобой должны дать общую комнату, а нашему молодому переводчику мою.

— Тише, — одернул ее Сеидов, — как тебе не стыдно. Говоритише, он может услышать. Я уже не говорю, что подобным поведением мы оскорбимстарика.

— Вот так всегда, — притворно вздохнула Алена, — нужнодумать о стариках, детях, инвалидах, великих державах. Поэтому я и остаюсьодна, без мужа.

— По-моему, ты выпила много местной настойки, — заметилСеидов, — учти, что это не обычная сорокаградусная водка, а семидесятиградуснаянастойка, которая в условиях жаркого климата действует как удар молотом.

— Тогда я лучше пойду спать, — кивнула она, направляясь всвою комнату.

— Сюда кто-нибудь приедет? — спросил Фархад, перед тем какраздеться. Он чувствовал, что должен немного отдохнуть, сказывалось напряжениепоследних дней и часов. Но он даже не мог предположить, что уже через несколькоминут забудет и о своем отдыхе, и о возможном сне.

— Утром должен приехать наш друг, — сказал старик, — самЮсуф аль-Рашиди. Он иногда сюда приезжает. Он знает, что здесь его никто ненайдет. С одной стороны — озеро, где можно спрятать целую армию, а с другой —камыши, где столько разных тропинок. И кроме меня, никто их не знает, ведьдостаточно сделать один шаг в сторону, и тебя навсегда заберет болото.

— Надеюсь, что сюда больше никто не придет, — пробормоталСеидов.

Старик деликатно вышел из комнаты. Фархад стащил брюки,начал растегивать рубашку. Сегодня был такой безумный день. Кажется, его уженичего не может удивить. Он даже не мог предположить, что в следующую минутуиспытает самое большое удивление в своей жизни.

Уже раздевшийся Кажгельды смотрел на него с какой-то лукавойусмешкой. Затем спросил:

— Значит, утром мы все-таки увидим этого непобедимого героя,Болотного Джо?

— О ком ты говоришь? — не понял Фархад.

— О сыне вашего друга. Юсуфе аль-Рашиди.

— Наверно, увидим, — устало кивнул Сеидов, — но я точно незнаю. Меня больше волнуют итоги тендера. Получается, что мы оттуда сбежали.

— Мы можем туда вернуться, — сказал Кажгельды, — ведь у насеще остается много времени.

— Никуда мы не вернемся, — вздохнул Сеидов. Ему не хотелосьвспоминать, что среди оставшихся членов делегации мог быть тот самый «чужой», окотором ему говорила Алена. Интересно, кто это? Манана Гацерелия, о которой ондумал? Вениамин Головацкий, такой общительный и болтливый, или Семен Резников,замкнутый и неразговорчивый? Кто из них мог оказаться «чужим»? Кажется, пологике шпионских романов, это должен быть человек, которого подозреваешь меньшевсего. Тогда Резников. Он меньше подходит на роль агента, чем Головацкий илиГацерелия.

Фархад снял рубашку и повесил ее на стул. Резников большеподходит на роль агента, весело подумал он. Хотя почему Резников? Если этовозможный сотрудник израильской разведки или хотя бы такой же агент«одноразового использования», каким был он сам, то они тогда должны былизавербовать человека, который не вызывает вообще никаких подозрений. СамогоФархада Сеидова, ну это понятно. Кого еще в их группе? Наверно, другогомусульманина, чтобы никто не мог подумать. А единственный мусульманин в ихделегации — это казах Кажгалиев. Он посмотрел в сторону молодого переводчика иеще раз улыбнулся.

Хорошо, что этот парень не носит такого странного кольца.Иначе было бы слишком очевидно. Двое мусульман в группе, и у обоих такиеодинаковые кольца с черным агатом. Нет, конечно, Кажгельды не может бытьникаким «чужим». Он для этого слишком молод. Но если подумать…

Сеидов тихо рассмеялся. Кажгалиев поднял голову.

— Что вы смеетесь? — спросил он.

— Ты никогда не носил кольца? — уточнил Фархад.

— Нет. Никогда. Вы спрашиваете о таком кольце, как у вас,которое вы разбили?

— И о таком тоже. И не носи. Тебе не подойдет. Ты, кажется,холостой?

— Да, — ответил Кажгельды, — я не женат. Но такого кольца уменя действительно нет. И, наверно, никогда не будет. Хотя все равно, напрасновы его разбили.

— Почему напрасно? — машинально спросил Сеидов.

Кажгельды поднял голову и уже совсем другим голосомпроизнес:

— Я все время хочу передать вам привет от Андрея Андреевича.Вы меня понимаете?

Фархад ошеломленно раскрыл рот, пытаясь что-то сказать. Все,что угодно, но только не это. Неужели он так ошибался?

Полицейские вертолеты вылетели на поиски полицейских машин,которые искали на северной дороге. Халид Джалил смотрел на часы, ежеминутноожидая поступающих сообщений. В пятом часу утра наконец нашли польскогокорреспондента. Он загнал машину в гараж и остался ночевать у вдовы бывшегоначальника полиции, погибшего в Басре полтора года назад. Узнав об этом, ХалидДжалил даже улыбнулся. Если его вдова будет встречаться с каким-нибудьиностранцем, то он не станет возражать, наблюдая за ними с того света. Хотянаверняка за свои грехи он попадет в ад, но, по его расчетам, там должна быласобраться очень неплохая компания из его бывших подельников, соратников иподчиненных.

В шестом часу утра машины все еще не были найдены. Зато егоосведомители сообщили о Жорже Брикаре, который всю ночь пьянствовал вамериканском баре. Были свидетели, которые видели, как он туда пришел в полночьи провел за столиком почти шесть часов кряду. Это сообщение разозлилоначальника полиции. Всю ночь он гонялся за призраком французского журналиста, атот, оказывается, сидел в этом баре. Хотя все знали, что Брикар любит проводитьночи таким образом, засиживаясь до утра. Халид Джалил приказал послать тудакого-нибудь из офицеров и допросить двух барменов. Если выяснится, что француздействительно провел там всю ночь, то тогда получается, что они шли поневерному следу и перестрелка у дома американского консула была роковойслучайностью, которая иногда происходит.