она металась в постели, раздираемая изнутри. Боль была адская: как будто кто-то пытается ее вывернуть наизнанку, как будто она сейчас должна родить. Она покрывалась холодным потом, стонала… Знать бы: так должно быть или может какая инфекция попала? Позвонить было некому: глубокая ночь. Так и промучилась она до утра, забывшись сном на рассвете.

В назначенный день она опять появилась у знакомого нам врача, которая тут же отправила Леру на ультразвук: посмотреть или ничего не осталось. Результат процедуры напряг доктора.

—

Значит так, — авторитетно заявила она. И стала перечислять Лерины хронические женские заболевания, названия которых молодая женщина слышала впервые.

—

Вы уверены? — Лера хоть не была врачом, но дурой не слыла. — Я так полагаю, если они хронические, значит давние, застарелые. Каким образом? Я никогда не имела никаких проблем, по моим месячным можно часы сверять. Наверное, это тоже должно было бы как-то отразиться. Забеременела я от одного чиха во время овуляции, что нереально во время хронических женских заболеваний, как я понимаю…

—

Так бывает, — коротко сказала доктор, выписывая рецепты на лекарства, стопка которых увеличивалась. — Давай выпишу на месяц, а там сделаем ультразвук и посмотрим, есть ли улучшение.

В те времена было принято доверять докторам и такого понятия как «второе мнение» просто не существовало. Лера стала послушно принимать дорогостоящие импортные гормональные препараты, в дозах абсолютно недопустимых для здоровой женщины.

Через месяц доктор похвалила результат и выписала рецепт на прием еще одного препарата. Посещения были недешевыми и, по всей видимости, гинекологу было удобно иметь энное количество постоянных пациентов «с деньгами», которых она кормила байками о «хронических заболеваниях». Все было поставлено на широкую ногу. Клиника на Якиманке — бесплатная для районных пациентов, но платная для женщин, проживающих в других частях Москвы. С помощью налаженной рекламы и хорошо поставленного обмана всем жилось хорошо. В кассу стояли очереди. Визит оплачивался непосредственно доктору, остальные услуги — через кассу. Во что только не поверит женщина, чтобы быть здоровой. Так бы и продолжала ходить Лера к этой докторице, и платить, и пить противопоказанные для здорового организма лекарства. Если бы как-то в ее офисе не появилась молодая женщина, гинеколог — новоиспеченный обладатель таймшера, которой Лера совершенно случайно рассказала свою невеселую историю. В ящике ее стола, оказались снимки, по которым доктор авторитетно заявила, что не видит никаких отклонений от нормы.

—

Как показывают пленки, Вы абсолютно здоровы, — сказала она и посоветовала прийти в их центр.

Диагноз был подтвержден: здорова

.

—

Наверное, доктор хорошо вылечила Вас дорогостоящими лекарствами, — пошутила молодой специалист, подмигивая девушке, делавшей ультразвук.

Всем было понятно: не было никаких хронических заболеваний.

Конечно, если бы все это происходило где-то в Америке, можно было бы запросто засудить белокурую докторицу. Но, увы, в России не принято судиться с докторами: они всегда правы. По определению. И сколько таких наивных дурочек еще будут ходить на миниаборты по рекомендации к данному доктору, а потом пополнять его «казну» из-за своей доверчивости, история умалчивает.

Время является неплохим лекарем и, не смотря на свои моральные и физические переживания, Лера продолжала жить, любить и наслаждаться каждым днем, проведенным с любимым. Ей очень хотелось встречать Новый год, приближающийся стремительными темпами, вместе. Для себя же она решила: если он будет с ней в новогоднюю ночь, значит действительно «там» у него ничего нет, а любит он ее, Леру. Вообще, она слабо представляла как это возможно: имея семью, двоих детей встречать Новый год где-то, с другой женщиной. Однако, она старалась не задумываться об этом. Любовь, по сути, эгоистична…

—

Хорошо, — вынес окончательное решение Тельман. — Я буду с тобой, родная. Но для этого мне надо хотя бы месяца полтора провести дома.

В ближайшие к отъезду выходные отправились на ВДНХ — покупать подарки родным Тельмана. Мишку взяли с собой. Народ, как всегда в выходные, ходил толпами. От одного павильона — к другому. Кто-то — просто поглазеть (благо, было на что) и праздно провести время, кто-то приезжал за конкретным товаром. Лере ничего не было нужно и она, зайдя в первый павильон вместе с любимым, просто отказалась от этой затеи. Тельман же выплывал из каждого павильона, обвешавшись пакетами, из которых вырисовывались коробки той или иной техники для дома: фены, кофеварки, миксеры и прочая утварь. Выходил он с какой-то смущенно-победоносной улыбочкой и Лере, глядя на него, — невысокого, терявшегося среди толпы с этой более смущенной, чем победоносной улыбкой, — стало его не то, чтобы жалко…. Какой-то укол кольнул ее, но опять ненадолго. Как шип розы — мгновенно. И забыла…

А жалко было, наверное, больше себя: она прекрасно понимала, что все эти коробки предназначаются его жене, от которой он хочет таким образом откупиться. И деньги на покупку которых он одолжил у своего лучшего друга. Лера прекрасно все понимала: или быт или любовь. Там — быт, основа, никуда не денутся, тем более в том государстве, где женщину с младых лет воспитывают: дети-муж-хозяйство. А здесь: любовь? И сколько это продлится? И вообще, куда оно все приведет? То, что совместного быта у них не будет никогда, Лера тоже четко знала. Вопрос «а надо ли оно мне?» был просто неуместен. Она понимала, что даже одна мысль «жить без него» убьет ее.

—

Ну вот, теперь меня точно отпустят на Новый год, — торжествовал Тельман, покинув последний павильон и, по всей видимости, потратив все, что у него было.

Тельман уехал, жизнь продолжалась. В один из серых ноябрьских дней, во время обеденного перерыва, Лера с приятельницей зашли в любимое кафе на Бронной. В первом зале сидели двое мужчин их возраста.

—

Помнишь, я тебе рассказывала, что познакомилась с мужиком, рядом с нашим офисом, — стала шептать приятельница, когда они вошли во второй зал и устроились за столиком

. — это он и

был за столиком. Саша.

Не успели у них еще принять заказ, как Саша со своим другом, неся свои тарелки с салатами, перебазировались за стол к девушкам, предварительно поинтересовавшись:

—

К вам можно?

Ольга, так звали приятельницу, покраснела и молча кивнула. Другом оказался высокий мужчина атлетического телосложения в красивом твидовом пиджаке. Короткая стрижка-ежик, любопытные смеющиеся карие глаза. Лере он сразу понравился. Что-то в нем было такое притягательное: доброта и, одновременно, жесткость характера, внимательность и беспечность, сила и беззащитность… Много еще чего можно было прочесть в его искрящихся глазах. Мужчины, стараясь произвести впечатление на дам, стали говорить о хоккее.

—

Вы играете