— Ты шутишь? — ахнула подружка, хватаясь за сердце.

И я ее поняла: сложившиеся стереотипы вдруг рушатся в один миг. Это принять непросто. Пришлось очень аккуратно, чтобы не выдать истинного положения вещей, рассказать полуправду о том, как во время рейда мне удалось получить эту информацию.

— То есть там, на Шекле и на его орбите, на рейдеров нападают не хозяева шеклян, которые их выращивают, а они сами? — выслушав меня, тоскливо поинтересовалась Аида.

— Нет у шеклян никаких хозяев, кроме них самих, — со вздохом повторила я. — Аида, в этом все очень сильно ошибаются. Или же нас всех очень умело вводят в заблуждение!

— А королева знает? — начала переживать террианка. — Ты вообще кому-нибудь об этом, кроме меня, говорила?

— Нет. — Я покачала головой. — Это же не просто информация. Это бомба. Если в обществе станет известно о том, кого именно используют для производства шеклака, компании тут же разорятся. А ведь их однозначно кто-то прикрывает. Уверена, никому из власть имущих не захочется терять доход. Меня просто убьют. Да и его тоже, — кивнула на прислушивающегося к моим словам, хоть и не понимающего, о чем идет речь, атриона. — Я не могу никому довериться, кроме своей пары.

Щечки Аиды тут же порозовели, и дыхание сбилось.

— Ты не шутила утром?

— Нет. Ты действительно мне очень дорога, и я все сделаю, чтобы ты была счастлива. Если ты сама, разумеется, этого хочешь. И немножко мне в этом поможешь.

— Конечно, хочу! И обязательно помогу! — воскликнула моя сообщница и снова забеспокоилась: — Таечка, милая, а что ты вообще собираешься делать?

Ох, Аида, лучше тебе пока не знать. Потому что в конечном итоге от моего «делать» кардинально изменится не только твоя жизнь, но и жизнь всех террианок. Мне бы только до архива добраться и с Конфедерацией связаться. А пока придется удовольствоваться малым.

Я любуюсь на очередной документ, пополнивший мою секретную «коллекцию».

Последняя строчка мне не очень нравится, но формулировка документа стандартная, и я не рискнула спорить и требовать что-то в нем изменить. В конце концов, это не брачный контракт, а скорее договор о взаимопомощи, в котором отсутствует пункт, обязывающий меня к интимным отношениям, то есть нет здесь ничего криминального, идущего вразрез с моими личными приоритетами, убеждениями и желаниями. Впрочем, даже если бы они и были, не думаю, что меня бы это остановило. В школе нам неоднократно повторяли, что при выполнения задания агенту часто приходится жертвовать собой. Иногда в переносном смысле, а иногда и в прямом.

Что же касается Аиды, то, похоже, ей также вполне достаточно моего присутствия рядом, возможности поболтать, вместе куда-то сходить. Девушке куда больше компания нужна, чем партнерша для любовных утех, и более всего она страдает от одиночества. К тому же расслабляться самостоятельно террианка умеет. Правда, увы, использует для этого эрошеклак. Мне ее пристрастие совсем не по душе, но сделать с этим я ничего не смогла. Разве что настояла, чтобы принимала она наркотическое вещество строго под моим контролем. Слишком уж странными казались мне побочные эффекты от его употребления — ведь, помимо общей разрядки, организм получает ощутимую порцию галлюциногена. Причем, как сказал Ис-Лаш, очень опасного, поскольку он не адаптирован под ее организм. Аида в эти моменты такое бормочет и так себя ведет, что мне краснеть приходится.

Эх, ей бы мужчину нормального! Да только где его взять? Нет здесь землян мужского пола. Ни одного. Мало того, у террианок даже понимание отсутствует того, что второй пол в человеческой популяции — это нормальное явление. К тому же на Терре совсем нет животных, только самоопыляющиеся растения, бактерии и грибы. По всему выходит, что местные обитательницы лишь на примере своей добычи, когда с Шекла привезли первых шеклян, узнали, что таковое разделение в природе имеется. Аида, по крайней мере, взахлеб рассказывала мне о своих впечатлениях, когда лет десять назад об этом сообщили в новостях.

— Моя мама была в шоке, Олеся, ее пара, сказала: «Ну и для чего эволюция это создала? Нам и так неплохо», а ученые авторитетно заявили, что партнеры — это разновидность производительниц, у которых шеклак несколько иного качества и с особыми свойствами, дающими более высокий уровень эйфории. Поэтому его желательно не консервировать, а использовать в натуральном виде.

Как я поняла, именно после этого и началась волна шеклаковой зависимости и гонка за кайфом. От которых теперь страдают все. А вот о реальном биологическом смысле существования второго пола, очевидно, никто так и не задумался. Аида до сих пор в толк взять не может, почему мы с Ис-Лашем вместе спим.

— Уснула? — раздалось у меня над ухом, едва я на цыпочках спиной вперед вышла из комнаты.

Я максимально тихо закрыла дверь, чтобы не разбудить подругу, и обернулась, оказываясь лицом к лицу с Ис-Лашем. Он каждый раз здесь караулит, когда я у Аиды сижу.

— Сегодня совсем тяжело засыпала. — Я прижалась затылком к деревянной створке и опустила веки, чтобы не концентрироваться на его облике. Слишком уж он человеческий, и к этому трудно привыкнуть. — Меня беспокоит, что она чаще стала употреблять эрошеклак. Раньше хорошо если раз в неделю баловалась, а теперь у нее каждый день такая потребность возникает. И отговорить ее становится все труднее. У меня ощущение, что эта тяга у нее из-за твоего присутствия. Ты ведь тоже заметил, что в этом городе, где твоих соотечественников содержат в частных домах, а не в резервации с куда более высоким уровнем изоляции, все террианки ведут себя несколько иначе? Агрессивнее, напористей, более раскрепощенно. Те из них, кто в статусе управленцев, регулярно партнеров используют. А их пары прочно на консервированном шеклаке сидят, причем далеко не на самых безобидных эмоциональных вариациях и сочетаниях. Лаш, послушай, мне все это очень сильно не нравится! — Я вцепилась в пуговицу на его рубашке и принялась ее нервно крутить. — Надо ускоряться. Хочешь — не хочешь, а придется лезть в этот чертов закрытый сектор. Однозначно там все самые важные документы. Я весь доступный архив уже пересмотрела и ничего из того, что могло бы нам помочь, не нашла.