– Ваше темнейшество, прошу о милости! – упала она на колени, стоило двери закрыться перед носом любопытных стражников.

– Если ты о том, что Эвара арестовали, он заслужил. – Я сел на край кровати. – В следующий раз будет думать головой, прежде чем пытаться меня убить.

– Я о приговоре, ваше темнейшество, – в глазах Илении плескался ужас. – Прошу, любая смерть, только не такая!

– Такая – это какая? – осторожно уточнил я. Помнится, вчера приказал арестовать этих безумцев. А вот убивать их приказа не было.

– Мне сказали, вы распорядились сварить их живьем в кипятке.

– Что? – Я подскочил с кровати. – Когда это, интересно мне знать?

– Эрин, пожалуйста. – Губы Илении дрожали. – Казнь назначили на девять часов, а уже без пяти девять.

Убью! Убью того, кто распорядился от моего имени. Да, Эвар и Арамир – преступники, и я бы допросил их и наказал. Но когда представил, что братьев сварят живьем… Это было слишком даже для меня.

– Где? – рявкнул на замершую стражу.

– На главной площади. – Те без лишних слов поняли, что имею в виду. Или подслушивали. Но мне было все равно. Я несся по дворцу как полоумный. Стоит ли упоминать, что главная площадь находилась почти у дворцовых стен? В мгновение ока преодолел три этажа и вылетел на аллею, ведущую к воротам. Стражники бежали за мной. На несколько шагов отстала от них Иления – она путалась в платье и уже не вытирала слез. Все, кто попадался мне на пути, в ужасе расступались в стороны. А мне было плевать, что подумают остальные. Я вынесся за ворота, миновал короткий проулок – стражники опомнились и принялись расчищать путь своему повелителю. А когда передо мной очутилась площадь с высоким эшафотом, я едва сдержал крик. Мне приходилось видеть много смертей, но сейчас почему-то происходящее воспринималось во много раз острее.

Бледный как смерть Арамир в длинной белой рубахе стоял в окружении конвоя и смотрел, как Эвара опускают в чан с кипятком. Эвар истошно завопил, когда ноги коснулись жидкости.

– Остановитесь! – крикнул я, и площадь вдруг затихла. В тишине были слышны лишь вопли брата. А затем толпа, как по мановению руки, опустилась на колени.

– Ваше темнейшество, – последним опустил голову палач.

– Казнь отменяется, – прохрипел я – кажется, сорвал голос. – Немедленно прекратить!

Тяжелее всего было стоять и спокойно смотреть, как снова крутится веревка, вытаскивая свою жертву. А когда я увидел обожженные до кости ноги брата, то время и вовсе словно замерло. Не помню, как подошел к эшафоту и поднялся наверх.

– Кто отдал приказ? – тихо спросил у трясущихся судей. – Я вас спрашиваю.

– Вы, – пробормотал верховный судья.

– Каким образом, если я его не подписывал? Вы не проверили подлинность?

– Помилуйте, ваше темнейшество! – разом упали они на колени.

– Вон с глаз моих, – плюнул в их сторону, давая понять, что больше у этих людей нет ни титулов, ни положения. – Вон! А этих – в тюрьму, – кивком указал на Эвара и Арамира. – И вызовите лекаря.

– В-ваше темнейшество, государственным преступникам не полагается лекарь, – осмелился подать голос судья. Я щелкнул пальцами – и его тело осело на землю. И зачем мне такой судья? Остальные поняли быстро – Эвара тут же подхватили и потащили куда-то. Стража увела Арамира.

– Ваше темнейшество, – осмелился задержаться юный стражник, – во дворце нет целителей, это же светлая магия. Может, сбегать за Руфиэлем? Он на окраине живет.

– Беги, – кивнул я, понимая, что прежде, чем придет этот Руфиэль, брат сойдет с ума от боли либо умрет. Надо что-то делать. Вот только что? – Расходитесь, представление окончено, – рыкнул на толпу. Площадь быстро начала пустеть. И во дворец я возвращался, не проталкиваясь в толпе. За мной следовал начальник караула.

– Куда поместили Эвара? – спросил я.

– Обратно в камеру, – тот смотрел на меня, как на демона.

– Веди.

Мы спустились по узкой лестнице. Я не раз тут бывал. Для темных пытки – привычное дело, а в обязанности темного властелина входит личное присутствие и даже участие. Поэтому и скользкие, покрытые плесенью стены, и едва горевшие светильники под потолком выглядели привычными и донельзя отвратительными. Камера Эвара находилась недалеко. Ее можно было бы найти и самому по доносившимся крикам. Усыпили бы его, что ли?

Толкнул массивную дверь и очутился в камере. Здесь было всего двое растерянных стражников и Иления.

– Пошли вон, – скомандовал я.

– Ваше темнейшество… – попыталась вмешаться Лени.

– Пошли. Вон. Повторить еще раз?

Всех троих словно волной вынесло. Я наложил на дверь заклятие замка и склонился над братом. Тот едва дышал и, кажется, не помнил себя от боли. Только смотрел на меня мутным взглядом и тихо стонал, ожидая смерти.

– Терпи, – приказал я, склоняясь над ожогами. Выглядело жутко до тошноты. Как с этим справиться? Выход был только один. Мысленно попросил тьму отступить и призвал свет. Он отзывался нехотя – в этом городе не было природы, к которой можно было обратиться за поддержкой. Потянулся к дворцовому саду, в котором росли в основном колючки. Ничего, мне нужна сама сила земли. И сила откликнулась, полилась сквозь пальцы на обожженные ноги, заращивая, залечивая. Меня словно самого в кипяток опустили. Светлая магия давалась слишком тяжело. И не было уверенности, что результат оправдает затраченные усилия. Наконец магия иссякла. Свет погас, и я обессиленно сел на пол. По лбу градом катился пот.

– Эрин, ты что сделал? – приподнялся бледный, но живой Эвар. – Как?

– Кому-то скажешь хоть слово – убью, – пообещал совершенно искренне.

– Можно подумать, ты оставишь меня в живых, – голос брата звучал безжизненно.

– Не для того я тебя лечил, чтобы убивать, – захотелось отвесить младшенькому хороший подзатыльник. – Чем вы думали? Так не терпится занять трон? Кому? Тебе? Арамиру?

– Эрин, это правда ты? – осторожно спросил Эвар.

– Я, кто же еще. Судя по тому, что вы меня поджидали, то знали, где я нахожусь.

– Знали, – подтвердил Эвар. – Брат, мне… жаль.

– Мне тоже.

Жаль. Больно. Обидно. Но стоило ли это того, чтобы лишать братьев жизни? Нас и так осталось слишком мало. И я не хотел, чтобы их кровь была на моих руках. Мы молчали. Наверное, и мне, и ему надо было подумать о том, что произошло.

– Откуда у тебя свет? – первым заговорил Эвар.

– От бабули, – честно ответил я, поднимаясь с пола и перебираясь на койку.

– Удивительно… – Брат приподнялся и сел рядом со мной. Ему оставалось еще двадцать лет до совершеннолетия. И ввязаться в такое? – Эрин, мы… Мы думали, ты захочешь нас убить, чтобы мы не претендовали на престол. Он говорил, что…