О составлении письменного завещания, да еще с личной подписью, уже не могло быть и речи. У священнослужителей тоже не оказалось никаких королевских завещательных документов, которые обычно писались заблаговременно и хранились в тайниках у архиепископов и духовников монарха.

Но умирающий в последний час своей жизни смог исполнить королевский долг. Эдуард Исповедник успел при свидетелях указать на эрла Гарольда, стоявшего у его постели, и с огромным трудом произнести его имя так, чтобы оно было услышано окружающими.

К этому следует обязательно добавить, что об обещании короля Эдуарда Исповедника передать английский престол герцогу Вильгельму Нормандскому истории известно только по свидетельствам нормандских хронистов, писавших уже после коронации Вильгельма Завоевателя.

У графа Уэссекского не нашлось внутри Англии достойных соперников, которые бы могли (или были способны) оспаривать право на королевскую корону. Единственный человек, у которого бы не дрогнула рука в споре за корону, младший брат Тостиг, находился в изгнании и, как было уже хорошо известно, терпел в гостеприимной Фландрии полное фиаско.

Когда король испустил дух под вопли и слезы окружающих близких ему людей, с него осторожно сняли корону. Теперь она предназначалась другому человеку. В ту ночь во дворце мало кто спал. Было тревожно, как бывает тревожно в подобных случаях: случившееся неизбежно поднимало одних выше, других опускало ниже. Знатные люди тайно совещались, хотя было совершенно ясно, кто займет престол.

Утром 6 января тело Эдуарда Исповедника положили на носилки, и восемь носильщиков на своих плечах во главе печальной процессии двинулись к собору Святого Петра. Там он и был похоронен. Лондонцы имели возможность проститься с ушедшим из жизни королем.

По королевскому завещанию английский престол теперь принадлежал шурину усопшего монарха. Он воссел на престол на следующий день после смерти Эдуарда Исповедника, то есть 6 января, приветствуемый подданными, двором и войском. Воцарение прошло без всякого кровопролития и законным порядком. То есть без всяких внутренних потрясений (мятежей, заговоров, «шептаний») в государстве.

Ряд историков склонны утверждать, что Англия такой смены высшей власти ожидала. Действительно, события начала 1066 года в Британии развивались только в одном направлении: королевство неизбежно получало новую династию: из жизни уходил бездетный венценосец.

Гарольд из рода Годвина, разумеется, отказался от данного им в замке герцога Нормандии обещания. Оно было взято у него под прямым давлением, под угрозой насильственной смерти. Он о нем разумно не вспоминал и о данной клятве в Англии ему никто не напоминал. Вполне возможно, что англосаксонская знать о сказанном клятвенном слове в вильгельмовском Руане просто не знала. К тому же «чужой» герцог на престоле им был не нужен.

С самого начала своего короткого царствования длиной всего в 8 месяцев и 8 дней, то есть до своей гибели в битве при Гастингсе, король Гарольд ни чем не опорочил свое имя в Альбионе. Поэтому и история к нему остается благосклонной по сегодняшний день. Его кончина вызывает у исследователей лишь чувство глубокого сожаления. Именно поэтому одним из его исторических прозвищ стало «Несчастный».

Гарольд из рода Годвина торжественно объявил себя законным королем Англии, что подтверждало завещание его предшественника на престоле. Сомнений в его подлинности никто не высказывал, и потому коронование в холодный и дождливый январский день в Вестминстерском аббатстве прошло спокойно и торжественно, без всякого «шептания» на сей счет.

Показательно, что коронование велось двумя архиепископами – Кентерберийским Стигандом и Йоркским Эалдредом. Они как бы символизировали единство южной и северной Англии в таком важном деле, как возведение на престол нового короля. Теперь никто не мог оспорить правомочность коронационной церемонии. Возможно, об этом позаботился сам Гарольд.

Витан (витанагемот) – совет высшей англосаксонской знати страны утвердил его на английском троне. «Эрл Гарольд был коронован королем» через несколько часов после церемонии похорон Эдуарда Исповедника в Вестминстерском аббатстве. В любой ситуацией с такой официальной процедурой следовало поспешить.

Витанов собирать по стране не пришлось: подавляющее их число в те дни находились в Лондоне по двум причинам. Во-первых, они были приглашены на такое большое государственное торжество, каким являлось освящение Вестминстерского монастыря. Во-вторых, из-за близившейся смерти короля Эдуарда Исповедника им предстояло решать вопрос о престолонаследии.

Гарольд Саксонец получил королевскую корону средневековой Англии в соответствии с традициями и законами своей страны. Он уважительно относился к тому и другому, тем самым вызывая личные симпатии сограждан из числа англосаксов, как простого люда, жителей столичного Лондона, так и местной аристократии. В тот день в лондонских тавернах и богатых домах поднимали кубки за нового короля.

Новый английский король вошел в многовековую историю Великобритании, как монархии, под именами Гарольда Саксонца, Гарольда Несчастного, Гарольда Кроткого. И правил он только в один 1066 год. О данной когда-то в Нормандии торжественной клятве он и думать забыл, посчитав ее не имеющей после коронации никакого значения, в чем он смертельно опасно ошибался.

Может быть, Гарольд подспудно ожидал реакции хозяина руанского замка, которого не столь давно мог изучить достаточно хорошо. История о том умалчивает. О том не говорят средневековые хроники. Историки о такой возможной странице английской летописи Средневековья тоже не гадают и дискуссий не устраивают. Да и о чем можно судить, когда подтверждений тому в документальных источниках нет. Все остальное можно считать только досужим домыслом, а не реконструкцией реальных событий.

В своем роду Гарольд добился того, о чем не мог и мечтать его могущественный отец. Мечтал только брат Тостиг. Так род Годвинов стал королевским, оставив заметный след в истории Англии, в истории Великобритании. С ним связано два больших события европейского XI столетия – отражение последнего крупного вторжения викингов Скандинавии и завоевание Англии нормандцами.

По преданию, после коронования в Вестминстерском соборе душевное равновесие Гарольда Несчастного нарушили два тогда необъяснимых события. Весной (в апреле) в небе появилась комета (крылатая, падающая звезда), которая наводила ужас на суеверное население стран Средневековья, и не только европейского. В данном случае она якобы предвещала близкий конец царствования. Но это лишь известное гадание.

Косматую звезду в Европе люди со страхом наблюдали целую неделю. В 1758 году ученый Галлей даст ей свое имя. Прорицатели и гадалки старались не упустить такого случая, утверждая, что в судьбах королей и королевств ожидаются грозные события и радикальные перемены.

Это происшествие в небе над Европой не осталось без политического комментария сообразительного герцога Нормандии. Он публично высказал мнение, что это не что иное, как вещий божественный знак скорого падения святотатца и клятвопреступника Гарольда Английского. Так начиналась против последнего венценосца из саксонской династии психологическая война той эпохи. Она велась, прежде всего, с помощью запускания слухов на вражескую территорию и воодушевления суеверия своих людей.