– Слушай, а про свою свадьбу ты хоть иногда вспоминаешь?

– Конечно, каждый день. Как только новое преступлениесовершается или начинается запарка, я думаю: хорошо, что я не сегодня замужвыхожу. Вот чует мое сердце, тринадцатого мая, в ту минуту, как мне из домавыходить нужно будет, случится какое-нибудь преступление века, и я начнумаяться, что вместо того, чтобы ехать на место происшествия, посмотреть всесвоими глазами и начинать работать, должна ехать в какой-то дурацкий загс накакую-то дурацкую свадьбу.

– Не на какую-то дурацкую, а на твою собственную, – супреком поправила ее Даша. – Нельзя же быть такой бездушной, Анастасия.

– Я не бездушная, я просто неправильно устроена, –возразила Настя. – Например, за тех людей, которых еще может погубить этотподмосковный убийца, у меня знаешь как душа болит. Ноет не переставая. Все,Дашуня, давай убирать на место это пиршество тряпья, через двадцать минут твойненаглядный за тобой приедет.

– Так на чем ты остановилась? Выбрала что-нибудь или мне ещераз приехать?

– Не знаю я, солнышко, не могу решить. Я бы предпочлавариант, при котором мне придется минимально трудиться над лицом и волосами.Серый комплект, конечно, очень хорош, но он и очень обязывает к макияжу иприческе.

– Ладно, я поняла, что ты хочешь, – вздохнулаДаша. – Вот, смотри. Берешь короткую черную юбку вот от этого костюма,черную блузку с воротником «апаш» и длинный белый пиджак вот от этого костюма.Запомнила?

– Ну, – кивнула Настя, внимательно наблюдая заДашей. – А другую блузку нельзя? Ту, у которой высокий закрытый ворот, онамне больше нравится.

– Мало ли что тебе больше нравится. Тебе вообще понравилосьбы ходить голой, чтобы не тратить силы на одевание. Лентяйка несчастная!Закрытый высокий ворот для дневного торжества не годится, нужно обязательнооткрыть шею и повесить на нее что-нибудь изящное, но безумно дорогое. Например,бриллиант в платине.

– Бриллиант в платине?!

Настя от души расхохоталась.

– Ну и замашки у тебя, – проговорила она, отираявыступившие от смеха слезы. – Ты в своем магазине привыкла иметь дело сженами миллионеров, а я – простой российский мент, и вся моя зарплата снадбавками и процентами за выслугу лет не превышает ста пятидесяти доллароввеликой страны США. У меня есть золотой браслет и золотые серьги с изумрудами,которые мне Лешка подарил, и еще золотая цепочка. Но это все. И в ближайшиегоды новых поступлений не предвидится.

– Ты с ума сошла! – возмутилась Даша. – Развеможно к черно-белому комплекту надевать золото? Ни одна уважающая себя женщинасебе этого не позволит. Если нет платины, тогда серебро, только очень хорошее.И обязательно в гарнитуре – колье, браслет, серьги. Кольца не надевай.

– Почему?

– Все-таки это свадьба, а не поход в кино, и обручальноекольцо должно быть в этот день главным и единственным. Но маникюр должен бытьбезупречным, не забудь. И не вздумай красить ногти чем-нибудь пошло-розовым иликрасным.

– А чем надо? – озадаченно спросила Настя, вытягиваяперед собой руки и внимательно разглядывая длинные пальцы с миндалевидныминогтями.

– Серебристо-белым лаком в три-четыре слоя. Купи «Орифлейм»или «Артмалик», они хорошо ложатся и долго держатся.

– И ты думаешь, что в короткой черной юбке и длинном беломпиджаке я смогу не надрываться над приведением в порядок своей физиономии иголовы? – недоверчиво уточнила Настя, собирая отложенные Дашей вещи наотдельную вешалку, чтобы потом не перепутать.

– Конечно, – уверенно ответила та. – Короткая юбкаоткроет ноги, а женщина, у которой такие потрясающие ноги, имеет право бытьсколь угодно некрасивой, потому что твои ноги вообще затмевают все. Только незабудь про телесные колготки и туфли на высоком каблуке. Во-вторых, чернаяблузка подчеркнет твою бледную кожу и сделает ее ослепительно белой.Опять-таки, обладательница такой кожи может себе позволить не быть похожей наЛоллобриджиду. Белый пиджак и украшения создадут ощущение праздника иторжественности. Вот и вся премудрость.

Настя, слушая ее, запихивала на антресоли чемоданы идорожные сумки. Внезапно один из чемоданов выскользнул из ее рук и упал на пол,больно ударив ее по ноге.

– Уй-й! – взвыла она, сев на пол и схватившись рукамиза место ушиба.

– Больно? – испуганно спросила Даша, кидаясь к ней.

Настя не ответила. Она сидела на полу, согнув одну ногу иобхватив руками щиколотку, и покачивалась, словно впала в транс. Глаза ее былиустремлены куда-то в угол, а на лице застыло выражение недоумения и обиды. Дашапопыталась проследить за ее взглядом, но в том углу, куда смотрели Настинысветлые и вдруг ставшие огромными глаза, она ничего не увидела, кроме парыдомашних шлепанцев сорок пятого размера, принадлежавших, судя по всему,будущему мужу Алексею Чистякову.

– Ты что, Настя? – повторила Даша, осторожно касаясь ееплеча.

– Ничего, – ответила она лишенным интонацийголосом. – Как просто. Юбка от одного костюма, пиджак от другого,бесхозная блузка, а все вместе оказывается элегантным нарядным туалетом, нужнотолько чуть-чуть фантазии и одно дорогое украшение. Боже мой, как просто.

Сын генерала Заточного, шестнадцатилетний Максим ждал звонкаот своей девушки, поэтому подскочил к телефону, едва тот успел в первый разтренькнуть. Голос в трубке был женским, но совсем не тем, который ожидалуслышать юноша.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась женщина. –Я могу поговорить с Иваном Алексеевичем?

– Пап, это тебя! – крикнул Максим и тихонько добавилумоляющим голосом: – Только не долго, ладно? Мила должна позвонить.

– Ладно, – шепотом пообещал отец. – Слушаю вас.

– Иван Алексеевич, я звоню по поводу Платонова. Вы можетемне что-нибудь сказать?

– Ничего. А что вы хотите, чтобы я вам сказал?

– Очень жаль. Если бы все звенья в цепи были полноценными,вы бы уже сказали мне, что Платонов невиновен и может больше не скрываться.Ищите гнилое звено, Иван Алексеевич. Я позвоню вам через некоторое время.

Женщина повесила трубку. Ищите гнилое звено! Легко сказать.А как выполнить? Заточный быстро достал из кармана пиджака, висящего на стуле,записную книжку и набрал номер полковника Гордеева.

– Кто занимается убийством Агаева и розыскомПлатонова? – спросил он.

– Из моих – Лесников, Коротков, Каменская. От министерства –подполковник Русанов. Дело у вас на контроле?

– Считайте, что так. Официально оно на контроле в Главномуправлении уголовного розыска. Но я за ним слежу очень внимательно.

– Я могу узнать, почему?

– Потому что Платонов – мой подчиненный. Виктор Алексеевич,мы можем с вами встретиться?