– Я совершил серьезную ошибку, – еле слышно пробормотал он.

– О чем речь? – Линдси с ожиданием смотрел на друга.

– Я по уши влюбился в свою жену. – Диринг растерянно кашлянул. – И дело не в том, что меня поразила ее красота. Тогда я мог бы объяснить свой поступок слепой безрассудной страстью. Но теперь, прожив рядом с ней некоторое время и лучше узнав ее, я испытываю к ней истинное глубокое чувство.

Линдси издал странный звук, больше всего похожий на сдерживаемый смех.

– Это усложняет дело. Скажи, а ты сообщил жене об этом злодейском деянии? – Теперь Линдси засмеялся открыто.

Вопрос оказался кстати.

– Я не могу. – Диринг бросил на стол смятую булочку и пулей вылетел из кресла. – Все постоянно меняется.

– Это еще мягко сказано, – проговорил Линдси и добавил в свою чашку сливки. – А с чего ты взял, что твоя жена выбрала в любовники именно меня? Впрочем, приятно слышать, что моя репутация остается на высоте.

Диринг всплеснул руками и снова сел в кресло.

– Я не знаю что делать.

– Конечно, знаешь. Просто тебе надо как следует подумать и действовать. Причем самостоятельно. Потому что я отныне тебе не советчик. – Линдси налил себе еще чашку кофе и замолчал.

– Что ты имеешь в виду? – Диринг подался к другу.

– Именно то, что сказал. С этого момента все в твоих руках. Я больше не могу продолжать подобные разговоры. Иди домой и извинись, если это успокоит твою совесть. Неважно, как ты получил Шарлотту и какие махинации для этого использовал. Она твоя. Не теряй времени. Займись любовью с женой. Вообще не выпускай ее из постели целую неделю… или месяц. Прекрати издеваться над ней и над собой. Время уходит. Иди. Прямо сейчас. И не появляйся у меня на пороге, пока не добьешься своей цели. Ставки высоки.

Получив мудрый совет Линдси, Диринг велел подать его экипаж и отправился к дому родителей Шарлотты. Он не сможет уладить дела с женой, если сначала не признается во всем ее отцу. Кроме того, если ему удастся уладить дела с лордом Нотли, Шарлотта пойдет ему навстречу с большей готовностью.

Как сильно ему хотелось войти в спальню жены и честно рассказать о сердечной боли, которую он скрывал слишком долго. Обман уничтожал его, разрушал изнутри, а он хотел иметь крепкую и счастливую семью. Он должен раскрыть свой позорный секрет, но сначала – признаться ей в любви, которую испытывал с того самого момента, когда впервые увидел ее, услышал ее музыку и понял, что должен получить ее. Любой ценой.

Между ними произошло многое за очень короткий промежуток времени, и Диринг остро чувствовал свою вину. Построили ли они фундамент, необходимый, чтобы пережить эмоциональный шторм, которого не избежать, когда он признается в нечестности? Сомнительно. А сейчас, когда он намеревался объяснить лорду Нотли, как нагло его использовал, Дирингу казалось, что надежд вообще нет.

У него не было времени на раздумья, поскольку экипаж подъехал к дому лорда Нотли, и Диринга привели в ту самую гостиную, где он впервые заговорил о выплате долгов и попросил взамен руки Шарлотты. Ирония от него не ускользнула, и от этого стало только тяжелее. Через несколько часов его брак может оказаться уничтоженным.

Нотли – умный интеллигентный человек, не склонный рубить сплеча. Он может простить обман. Лорд Нотли безумно любит свою дочь. Надо только убедить его, что он, Диринг, любит Шарлотту, глубоко и сильно, всем сердцем и душой, и тогда… Диринг ждал, стоя у камина. Да, его единственный выход – убедить отца Шарлотты в любви к его дочери. Это будет самый убедительный и единственный аргумент. И это чистейшая правда. Все, что он сделал, имело лишь одну цель – получить Шарлотту. Просто он боялся, что, прибегнув к традиционным способам ухаживания, не преуспеет.

– Диринг, – лорд Нотли пожал руку зятю, – что вас привело не в приемные часы? Шарлотта здорова?

– Да, конечно. Надеюсь, мой неожиданный визит не доставил вам больших неудобств. Мне необходимо поговорить с вами по срочному делу. Есть один деловой вопрос, оставшийся нерешенным, и я обязан исправить вред.

– Вред? Звучит угрожающе. Может быть, бренди? – Лорд Нотли указал в сторону столика с напитками.

– Нет, спасибо. Лучше я сразу перейду к делу. – Диринг внимательно наблюдал за выражением лица тестя. Тот выглядел удивленным, но не более того. Он явно не понимал, о чем речь.

Они сели, и Диринг быстро заговорил:

– Первое: я хочу вернуть пакет акции железных дорог Миддлтона, который был мне передан, когда я предложил помощь в ваших финансовых затруднениях.

– Вернуть? Я не понимаю. Вместе с инвестициями в компанию у вас в руках целое состояние. – Теперь Нотли выглядел растерянным.

– Но я его не заслуживаю.

Граф всмотрелся в глаза зятя. Диринг, сделав над собой гигантское усилие, сумел не отвести глаза. И это хорошо. Впрочем, худшее было еще впереди.

В конце концов Нотли заговорил, и его голос был полон гнева:

– Вы его не заслуживаете? Почему? Вы оскорбили чувства моей дочери? Причинили ей боль?

– Нет. – Диринг встал, прошелся по комнате и остановился у камина, чувствуя на себе тяжелый взгляд тестя. – Во всяком случае, пока нет. Мне трудно ответить на ваш вопрос.

– Нет уж, извольте ответить.

– В прошлом году я начал скупать акции железных дорог Миддлтона, имея целью получить контрольный пакет. Тогда я сделал все, что мог, но не сумел набрать нужного количества. Через своего секретаря я узнал, что у вас тоже есть небольшой пакет. Сам по себе он был не слишком ценным. Но именно этих акций мне не хватало, чтобы получить контрольный пакет. Я приказал секретарю проработать вопрос. По вашему указанию ваш поверенный отказался от сделки. – Диринг шумно вздохнул. – Как я понимаю, в то время у вас не было финансовых трудностей и не было причин расставаться с акциями, которые могли принести хороший доход в будущем.

– Это я понял. – Лорд Нотли едва сдерживал нетерпение. – Но какое все это имеет отношение к моей дочери?

– Прошу вас, выслушайте меня. – Диринг продолжил говорить, отлично понимая, что дальше будет только хуже. – Я решил проникнуть в вашу компанию и убедить продать акции. Я некоторое время посещал все те же мероприятия, что и ваша семья, и вот тогда я впервые увидел Шарлотту.

– Это вы мне уже говорили, когда впервые упомянули о женитьбе на моей дочери. Какая тут связь с настоящим?

– Меня привлекла не только музыка Шарлотты. Ваша дочь полностью очаровала меня. Ее голос, улыбка, взгляд… – Диринг еще раз кашлянул. – Я стал одержим ею. Она настолько привлекла меня, что я забыл об акциях.

– И теперь вы хотите их вернуть? Диринг, вы забыли об одном важном аспекте. Вы спасли нашу семью от финансового краха и ничего не попросили взамен, кроме женщины, которая, как вы сами сказали, завладела вашим сердцем. Это очень благородно с вашей стороны, и вы еще больше выросли в моих глазах, но, поверьте, в этом нет никакой необходимости.