Девушка уставилась на ухмылявшуюся Фалию. – Как вы можете есть того, с кем вы говорили? Того, кому вы давали еду?

– Я его кормила потому, что его кожа обвисала, когда вы пришли сюда. Откормленный гоблин более сочный.

Чандра была ошеломлена тем, что спала в одной маленькой хижине с этой отвратительной, скалящей зубы, вероломной девкой. – Кажется, меня сейчас стошнит.

Она так разозлилась, что ее голова закружилась и внезапно заболела. В ушах застучало, и жесткий, неровный ритм эхом отдавался вокруг...

Пиромантка нахмурилась. Он звучал не в ее голове. И этот грохот, поняла она, похолодев от страха, был знакомым.

– Если думаешь, что тебя сейчас вырвет, лучше сдержись, – жестко приказала мудрая женщина. Ее глаза были прищурены, а губы сжались от отвращения. – За тобой прибыли всадники.

– Что? – выдохнула Чандра.

– Всадники тумана заберут тебя к принцу Велраву, – голос Фалии так и сочился злорадством.

Чандра слышала грохот копыт по земле. Лошади приближались. – Меня? – Хижина словно надвинулась на нее. – Но... Почему? Я имею в виду, как они узнали, что я здесь?

– Потому что их позвала я.

– Ты?

– Я говорила тебе, что его возбуждают люди. Возбуждает сила. Как ты думаешь, почему он еще не кормился мной?

– Сила, – пробормотала Чандра. – Сила.

Она попробовала призвать ману. Любое количество. Любой, хоть самый слабый поток, который можно было использовать, чтобы разжечь свой огонь.

– Потому что я меняю пленников на свою жизнь, – договорила Фалия. Сейчас она выглядела намного старше, чем до этого. Возможно, даже старше своего настоящего возраста, безжалостной и обыденно жестокой. – Я нахожу для него кое-что особенное... Огненный маг, такой, как ты... О да. Очень необычно, Чандра.

Пиромантка резко взглянула на Фалию. – Ты вытащила эти сведения из Шурла при помощи своих инструментов для снятия кожи и жарки?

Она знала, что от Гидеона Фалия бы ничего не услышала.

– Он обменял этот рассказ на свою жизнь. Но гоблины глупы. Знаешь, он был все еще в клетке, когда выдал твой секрет. Он даже не понял, что у нас исчезла причина оставлять его в живых после того, как он все рассказал. Вот бы побольше торговцев были гоблинами.

– Так значит, ты – одна из тех, кто забирает людей... – Чандра призывала свой гнев, свой огонь, но едва могла ощутить лишь то, как ее остывшая кровь немного нагревается.

– Это Дираден, – бесстрастно проговорила мудрая женщина. – Здесь все кого-то ловят. Просто некоторые из нас делают это лучше, чем другие.

Болтовня слишком затянулась, подумала Чандра. Огненная магия не сработает, Велрав позаботился об этом. Ей придется избегать встречи с всадниками тумана по-простому – бежать, прятаться и искать способы драться с ними даже без своей силы. И первым шагом будет выйти из этой хижины и оказаться подальше от этого ухмыляющегося отродья.

Чандра сломя голову бросилась прямо на Фалию, метя ладонью ей в лицо и ударяя снизу вверх. Фалия вскрикнула от боли и повалилась на спину. Пиромантка проскочила мимо нее и внезапно уперлась в десяток нацеленных на нее копий.

Она еле сумела остановить свой отчаянный рывок, чтобы не угодить в засаду и не напороться на острые металлические наконечники. Девушка застыла на месте, глядя на копья, метившие в самые уязвимые места – горло, грудь и живот. Стук копыт приближался. Всадники окажутся здесь через несколько мгновений.

Фалия поднялась с земли. Из ее носа лилась кровь и затекала в рот, окрашивая алым оскаленные зубы. Глаза Фалии вспыхнули яростью, она подошла к Чандре, плюнула ей в лицо, а потом отвесила пощечину.

Пиромантка очень хотела дать ей сдачи, но не стоило умирать от копий исключительно ради удовольствия ударить эту негодяйку. Вместо этого она выкрикнула:

– Что ты сделала с Гидеоном, мелкая уродина?

– Гидеон там, где я сказала.

– Он жив?

– Само собой!

Чандра внимательно посмотрела на мудрую женщину. – Понятно. Ты убрала его с дороги, чтобы меня могли увезти без его вмешательства.

– Когда он вернется, я скажу ему, что ты пропала. Я буду очень убедительной, – Фалия попыталась вытереть кровь с лица рукавом, но лишь размазала ее по коже. – Он никогда не узнает, что произошло с тобой. И он забудет, что собирался отсюда уйти. Как только ты исчезнешь, Гидеон перестанет думать о том, чтобы вернуться туда, откуда вы явились.

– И конечно же, ты отнесешься к нему со всей нежностью, пока он будет горевать по мне?

– Он забудет тебя, – со злобным удовлетворение проговорила женщина-девочка. – Ты ничтожество.

– А я думала, я достаточно особенная для того, чтобы быть подарком для темного принца, сохраняющим тебе жизнь, – пожала плечами Чандра. – Слушай, ты, больная, ненормальная, гнусная малявка, если ты думаешь, что Гидеон вообще обратит на тебя внимание тебя, то ты еще глупее, чем мне казалось.

– Он уже обратил. В моем распоряжении есть большее, чем ты могла бы подумать. Он будет моим! – яростно выкрикнула мудрая женщина. Ее перепачканное кровью желтоватое лицо неприятно потемнело. – Если мне суждено жить, и тем более умереть, мне нужно произвести на свет здоровое потомство. Гидеон поможет мне в этом.

В это мгновение Чандра поняла, что Фалия была в такой же ловушке, как и она сама, и, вероятно, в еще более страшной.

Топот копыт стал слишком громким, чтобы можно было продолжать разговор, и, возможно, это оказалось к лучшему.

Первое, что увидела Чандра, было облако белого светящегося тумана, мчавшееся по земле в лунном сиянии. Затем она разглядела всадников. Их пугающие черные силуэты выступили из дымки и помчались к ней.

Они выглядели столь ужасно, что Чандра какое-то время не могла пошевелиться. Это было похоже на западню ее ночных кошмаров. Она хотела закричать, убежать прочь, заплакать, но не могла сделать ничего.

А потом ее сознание вернулось к ней в благословенном порыве.

Копья! Это надежное оружие против любых всадников, вспомнила Чандра. И огонь. Гидеон сказал, что кровопийцы не любят огонь.

Четверо всадников закружились вокруг Чандры и копейщиков, как стая хищников. Густой туман заклубился вокруг. Когда он добрался до Чандры, ей показалось, что вокруг ее колен обвились ледяные змеи.

Вечная ночь теперь работала на нее – несколько мужчин были с факелами.

Чандра изобразила истерику ужаса, что,