указанному адресу, пропуск вам я заказал. Уж извините, сегодня сижу в закутке, увидите, чем занимаюсь. Потом предлагаю пообедать в моем любимом ресторане». Игорь поговорил с Клавдией, завскладом, объяснил ей суть дела, она пообещала нам подыграть. Дверь гостья открыла картой, которую в бюро пропусков получила, ее Игорь заказал. В каморке со мной уже Клава сидела, она Эльвире предложила: «Пойдемте, увидите закулисье торговли, пусть Родион пока отчет закончит». И увела гостью, они воспользовались аркой в стене, которую сделали, чтобы быстрее к туалетам попасть. Я расслабился, пока все шло хорошо. Потом пойдем в ресторан. И тут появился Юрий, вид, как у бешеного пса. Ясное дело, правды от меня он не услышал. А за спектакль, который мы устроили, Игорю влететь могло. Когда вы, Иван Павлович, появились, я опять Эльвиру ждал, обещал ее провести по торговому центру, предложил хорошие скидки на покупки. Понятно, сам их оплачу, вот и весь рассказ. Простите за вранье. Пиратская продажа электронок сейчас менее выгодна, чем раньше, но доход хороший имеется.

Потом Родион обратился к Юрию:

– Белые шубы с капюшонами многим нравятся. У Эльвиры как раз такая. Мне показалось, что она взволнованна, Клава тоже это заметила, спросила: «Что-то случилось?» «Иду к служебному входу, – начала объяснять гостья, – ко мне подбегает незнакомый мужчина, хватает меня за руку, тараторит: “Мама, ты живая, теплая! Мама, это ты!” Вид у него нездоровый, я ладонь свою выдернула, бегом к двери, хорошо, рядом находилась. Успела открыть створку и перед носом неадекватного человека захлопнуть». «Ужас, сколько психов развелось, – испугалась Клава. – Видели когда-нибудь, как робот по складу летает, из-под потолка коробки достает? Пойдемте, покажу». И они отправились на склад. Почему Эльвира убежала? Так вид у тебя был бешеный, испугалась она просто.

– Я за руку ее схватил, – признался наш клиент.

– Вот! – засмеялся Родион. – Поэтому она и постаралась ноги унести.

– Вам просто очень хочется увидеть маму, – тихо произнес я, – поэтому видите ее в разных местах. В чайном бутике, потом в торговом центре.

– Иван Павлович, – смущенно подхватил разговор Игорь, – я наврал вам по полной программе. Не мог сообразить, зачем Родя частному сыщику понадобился. Сусанна дружит с владелицей кафе на рынке, я решил, лучше там нам поговорить. Испугался, вдруг Родион чего-то натворил. Мне по полной от владельца центра влетит, если он узнает, какой спектакль я организовал в служебном помещении. Любовница хозяина давно на мое место метит, у нее в торговом центре везде шпионы. Перестраховался я.

– А я вам в кафе у Сусанны тоже набрехал, – признался Родион, – всю правду рассказал, когда вы к нам домой прикатили. Прости, Юра, ты здорово психанул, когда манто заметил, поэтому и подумал, что видишь маму.

– Угу, – мрачно ответил Миронов, – уже понял давно, что обознался.

– И последний вопрос, который мне только что пришел в голову, – спохватился я. – Родион Николаевич, Игоря Иуда на себя не записал. Он получил отчество по имени деда, священника Николая, но вы законный сын. Почему вы не взяли отчество отца?

– С отцом я почти незнаком, – объяснил Родион. – Да и какой он родитель? Из хорошего помню только велосипед, который он мне подарил. И все. Я решил, что хочу иметь отчество Николаевич, как Игорь.

Когда все гости покинули офис, я взял телефон.

– Петр!

– Да, – коротко ответил Григорьев.

– Сейчас все зависит от тебя.

– Полный порядок, – успокоил меня Петя. – Едва Юрий поехал к вам, Павел сел в свою машину и порулил в сторону МКАДа. Сейчас он в селе Носкино, оно заброшено. Вошел в один дом, в окне свет горит. Не переживайте, запись идет.

Дальнейшие часы мы с Борей провели молча. Я ушел в свой кабинет, стал читать «Волю к смыслу» Виктора Франкла, психиатра и невролога. Давно собирался изучить сей труд, но все недосуг было.

Петр вошел в офис около семи вечера и выпалил:

– Ну ваще!

– Давай сюда, – велел Борис, забрал у Григорьева флешку.

Через некоторое время в кабинете раздался женский голос:

– Паша, это ты?

– Кто ж еще, – ответил Павел. – Я привез твой паспорт. Готова?

– Конечно. До Шереметьева нам отсюда семь минут ехать, на рейс мы зарегистрированы. Можем спокойно отдохнуть. Очень хочу увидеть наш новый дом. Мы заслужили жить так, как хотим. Потом когда-нибудь сообщим сыну правду.

– Юрка очень удачно сегодня уехал по каким-то делам, Марфу я отправил на другой конец города за якобы крайне необходимым мне лекарством. Она не скоро вернется. Все деньги и драгоценности сейчас уже в банке на острове. Нас там встретят барабанным боем – я же фабрику купил, безработное население получило работу. Поженимся по местным обычаям. Уроды, сыновья Иуды от его первого брака, нас никогда не найдут. Слишком многого захотели. Выдвинули ультиматум: или я отдаю им диадему, или они продают прессе рассказ про украшения, которые Иуда спер. Стану героем дня!

– Мы здесь с какого боку? – рассердилась его собеседница.

– А с того, что им денег позарез охота. Сволочи! Подонки.

– Не ругайся, – попросила собеседница. – Их понять можно. Надеются на ломоть от наследства деда. Бесятся, что все не им, а тебе, мне и Юрке досталось. Поведение Родиона и Игоря меня не удивляет. Но Константин! Всю жизнь вы были рядом! Он куда полез? Какое отношение Костя имел к украшениям?

– Объяснял тебе уже! Его папаша Фома дружил с Иудой. А тот придумал план, как спереть то, что Елена хранила. Иуда поехал с женой в город за покупками. Провел почти целый день в Москве. А Фома все стянул. Иуда ему дал за содействие самые дешевые серьги, пообещал раз в году вручать что-то из запаса. И пока Иуда Александрович был жив, проблем не возникало, договор соблюдался. Отец мне все про украшения рассказал, велел беречь их, в особенности диадему, она уникальна, космических денег стоит. И Фома умер, он тоже Косте сообщил истину, велел у меня каждый год брать украшения. Мне пришлось выполнять то, что Иуда Фоме обещал. Я старался ему что помельче вручать. Ну, этот «оброк» мне незначительным казался, а Костик продавал ерунду, и вся его семья на эти деньги год очень даже хорошо жила. У Валентины оклад невелик. Евдокия мужиков меняет, с идиотами связывается. От Косолаповых мне хотелось потихоньку дистанцироваться. И тут Юрка решил на Марфе жениться. Вот уж удружил. Дальше – хуже. Родион с Игорем появились, начали требовать свою долю! Пришлось их тоже украшениями затыкать. Я алчным падлам пару раз давал что похуже, мелочевку всякую. А потом настало время, когда только вещи очень большой ценности остались.

Стало тихо, потом Павел продолжил:

– Местная вода в сто раз лучше московской, даже если та из фильтра.

– Налить еще? – предложила