о причине ранней смерти отца Лады я решил не расспрашивать, чтобы ещё больше не расстраивать свою подругу. Если захочет, то сама потом расскажет.

– Раньше, пока не повзрослела, обижалась. – Лада снова улыбнулась и, лукаво взглянув на меня, произнесла: – А сейчас начинаю её понимать.

Рассмеявшись на последовавший после её слов новый приступ моего смущения, девушка поинтересовалась:

– А у тебя есть папа? Кто твоя мама? Говорят, именно она привезла тебя в нашу гимназию.

Вот, же ж, любознательный дружный женский коллектив, ёлки-метёлки! Ничего не скроется от его бдительных и не в меру любопытных, подведенных разноцветной тушью глаз. Любое событие сразу становится достоянием всей местной общественности и ею же обсуждается со всех сторон, иногда даже совсем неожиданных.

Не думаю, что обстоятельства моего приезда девчонкам рассказали уехавшие уже строители, охрана гимназии или кто-то из её педагогического состава. Скорее всего, языки распустили дежурящие в то утро гимназистки, которых мы встретили на улице, или их коллеги, глазевшие на нас из окон общаги. Но, скорее всего, и те и другие. Эх, права была та дама из учебного отдела, в первый же день от всей души пожелавшая мне мирного и благополучного выживания в этом рассаднике красоты и здоровья.

Но это всё мелочи. Главное – что мне сейчас отвечать на поставленные вопросы? Сам, блин, поднял тему семьи, самому теперь придётся как-то выкручиваться. Не рассказывать же подруге о своих настоящих родителях?

– Я приёмный. – тихонько буркнул я, опустив глаза в свою тарелку и решив говорить правду, но не всю. – А моя новая мама – врач, работает в больнице и тоже целитель, как ты.

Блин! Язык мой – враг мой. Опять проболтался. Хорошо, что Лада, впечатлённая фактом моего усыновления, не обратила внимания на мою оговорку о том, что мама Маша тоже является целителем, как сама девушка. Ведь подруга не рассказывала мне о направлении своего магического таланта, хотя и упоминала, что происходит из семьи целителей.

Но, факт наличия какого-то магического направления в семье происхождения вовсе не означает, что этим же направлением будут владеть все женские члены (хм, интересное словосочетание получилось) такой семьи. Чаще всего – да, но отнюдь не всегда. Значительно реже, но у мамы-мага могли появиться дети и вовсе не одарённые магически или с направлением магии, даже противоположным маминому. Скорее всего, и пример Лады это подтверждает, папа в этом процессе тоже играет немаловажную роль.

Так что знать о даре моей подруги я никак не мог. И очень хорошо, что столики вокруг нас к тому времени оказались пустыми, и подслушивать наш разговор было некому.

– Ты мне настолько доверяешь, что рассказал о таком? – округлила глаза Лада, в свою очередь, оглядываясь вокруг. – Я обещаю, что никому об этом не расскажу.

И девушка приложила ладошки к левой половинке своей груди.

То, что при этом сквозь тонкую ткань блузы обрисовалась приятная моему взгляду ничем не стеснённая округлость с маленькой пимпочкой посередине, её, похоже, вовсе не волновало. Как и то, что я мог всё это дело заметить. А, судя по смешинкам, бегающим в уставившихся на меня глазах моей подруги, она сама заметила, что всё, что ей было нужно, я заметил. И оценил.

В общем, мне в очередной раз пришлось краснеть.

***

«А ведь сегодня моя первая учебная пятница. Что она мне принесёт?» – мелькнула в голове мысль, когда мы с Ладой чуть ли не под руку вошли в класс перед первым сегодняшним уроком. Прибыли мы одними из последних. Почти все присутствующие в помещении девчонки уже приготовились к уроку истории, заняв свои места за вторым и третьим рядами школьных парт. Пустовал только весь первый.

Вбежавшая почти сразу после нас Бельская Света, окинув нашу парочку заинтересованным взглядом, быстро заняла своё место за первой партой правого ряда столов, скоренько раскладывая свой ПИКом. А мы с Ладой под обстрелом остальных не менее любопытных девичьих глаз, неспешно прошествовали к лидирующим местам своих рядов.

Перед тем, как усесться на стул, я внимательно посмотрел на старосту всего нашего класса, устроившуюся, как всегда, за последним столом моего ряда парт сразу за своей неразлучной подружкой. Красивая девчонка со вздорным характером, пристального перед этим разглядывавшая мою подругу, уже начавшую готовиться к уроку, ответила мне таким же прямым взглядом, переведённым с моей девушки («Вот это да!» – поразился я самопроизвольно возникшей в голове мысли. – «Как быстро и, главное, незаметно меня прибрали к рукам!») на меня.

«Не шали!» – едва заметно покачал я головой, адресуя эту послание юной стервочке за последней партой, возомнившей о себе невесть что, гордо в ответ задравшей к потолку свой аккуратный носик.

Интересное поведение у девчонки. Не думаю, что за проведенные в гимназии дни эта созревающая дива успела настолько в меня влюбиться, чтобы проявлять свои тёплые чувства ко мне таким оригинальным образом. Впрочем, как и Лада. Но у моей подруги какая-никакая симпатия вполне могла возникнуть, так как времени со мной она провела значительно больше. Да и о здешней демографической ситуации забывать не стоит. А Слава… Её придирки я могу объяснить только одним из двух: или эта подрастающая феминистка на дух не переносит представителей мужского пола, или у барышни развивается аллергическая реакция персонально на такого хорошего меня.

За прошедшие после инцидента в столовой сутки я остыл, и подвергать вендетте девчонку, плохо воспитанную своими родителями, совсем не собирался. Да и слово «вендетта» звучит слишком громко. Ничего серьёзного я ей не сделал бы. Так, проучил бы слегка эту зарвавшуюся хамку. Но к сегодняшнему дню и это, не совсем христианское, желание без следа улетучилось. Тем более, что после упомянутого случая в столовой она более-менее, но держала себя в рамках приличия, хоть до сих пор, насколько я знаю, перед Ладой по нормальному так и не извинилась. И моя подруга, по её собственным словам, на Опалову совсем не злилась.

Не знаю, что там и о ком болталось внутри разновозрастных девчоночьих стаек, обстреливающих нас с Ладой своими любопытными глазками на школьных переменах. И Лада, изредка к ним присоединяющаяся, ничего мне не рассказывала. А сам я этими сплетнями интересоваться не собирался. Но никакого продолжения та некрасивая столовская история не имела, ни со стороны моих одноклассниц, ни со стороны руководства нашей гимназии. Так что и переживать мне было не о чем. Тем более что неправым себя в той ситуации я не считал. Просто хотелось