На третьем этаже охраны уже нет, только неподвижные лакеи у стен, рослые и статные, в ливреях и париках, но все-таки чувствуется, военная форма сидела на их плечах совсем недавно.

– Добывать хлеб, – уточнил Альбрехт, он тоже заметил, судя по его виду, что здесь за лакеи. – Там записано, добывать. Ибо каменщик тоже зарабатывает на хлеб в поте лица, хоть и не выращивает его лично на своем поле.

– Верно, – сказал я с одобрением. – Хотите в ректоры университета, сэр Альбрехт?.. Что вы так дергаетесь, когда-то эта должность станет почетнее королевской…

– Тьфу-тьфу!.. Это же мир рухнет.

– Рухнет, – согласился я. – Но из руин встанет новый. Да что там встанет, поднимем! Как бы ни упирался.

В большом зале, что служит как бы холлом, народу маловато, только служащие и лакеи носятся, как испуганные мыши. Придворные начнут подходить к обеду, а самые именитые к вечеру.

Внизу на лестнице начал нарастать шум, донеслись возмущенные крики. Я с изумлением узнал знакомый голос, потом еще, тоже из далекого прошлого.

Сердце радостно застучало чаще, узнавая раньше меня, такого умного, но туповатого, я вскочил и поспешно ринулся вниз по ступенькам.

В зале с полсотни гвардейцев с алебардами в руках окружили двух рослых мужчин с загорелыми лицами. Те одеты хоть и вроде бы по моде, но с той небрежностью свободных людей, что если и одеваются «как принято», то лишь чтобы избегать постоянно бить в морду тех, кто посмеет отпустить неумную шуточку.

Главное, никаких напудренных лиц, никаких буклей из-под роскошных шляп, уже изрядно потрепанных ветрами и штормами.

На меня начали оглядываться, когда я еще сбегал по лестнице. Гвардейцы чуть отступили от задерживаемых, а я распахнул объятья с радостным воплем:

– Гитард!.. Рамиро!

Граф-капитан Гитард, все такой же здоровенный и с пудовыми кулаками, ну настоящий вельможа, типичный для маркизата Черро, сорвал с головы шляпу и почти элегантно помахал ею над выставленным вперед кончиком сапога.

– Маркиз!

Я крепко обнял высокого и крепкого, как прибрежная скала, повернулся ко второму, Рамиро Фруэлесу, что и при первой встрече выглядел щеголем, а сейчас вообще в камзоле золотой парчи, с лентами, цветными шнурами и в кружевных манжетах, только загорелое лицо без следов пудры, а на ногах прекрасные сапоги из мягкой кожи, а не постыдные для мужчин туфли.

Он с неловкостью дал себя обнять, спросил торопливо:

– Маркиз, здесь говорят, вы уже король?

– С чего вдруг?

– Сказали о вас, что его величество пока заняты… Мы еще вчера прибыли!

– А-а-а, – протянул я. – Вообще-то уже и пока еще император, но это такая ерунда между друзьями!.. Пойдемте, расскажете новости. Мне тут каморку выделили… Герцог, это мои старые дружбаны.

Альбрехт с интересом окинул обоих острым взглядом.

– Что-то в вас есть общее. Вы тоже пиратствовали, сэр Ричард?

Гитард грохочуще захохотал, громко и жизнерадостно, Рамиро улыбался во весь рот, они с Альбрехтом обменялись изысканными помахиваниями шляпами, а я повторил:

– Все за мной!.. Ваши новости могут быть важнее всех прочих.

Альбрехт сказал, приятно улыбаясь:

– Не буду мешать встрече друзей, а я пройдусь внизу, поинтересуюсь расстановкой сил.

– Действуйте, герцог, – ответил я.

Рамиро, глядя в спину удаляющегося Альбрехта, поинтересовался ревниво:

– Почему не сказал «с вашего разрешения»?

– Старым друзьям формальности ни к чему, – ответил я.

Втроем поднялись в мои апартаменты, Гитард ахнул с порога:

– Ничего себе каморка! А где вы императора поселили?

– Это он меня милостиво поселил, – заверил я. – Садитесь, за вином расскажете новости.

Усаживаясь в кресла, они все еще осматривались, а когда я создал из воздуха и поставил на стол три чаши и большой кувшин с вином, Рамиро сказал с завистью:

– Как удобно в плавании…

– И вообще, – добавил Гитард. – Лакеи за спиной не подслушают.

– Верно мыслите, – похвалил я. – Чем больше у нас власти, тем больше шпионов прислушиваются к каждому слову. Ну, за встречу!

Они быстро и с огромным удовольствием осушили чаши, вино все-таки великолепное, я тут же наполнил снова, с удовольствием всматриваясь в их обветренные загорелые лица, полные удали и отваги.

– Рассказывайте!.. Как вы здесь оказались?

Гитард, памятуя, что он не просто Гитард, а урожденный Гитард д’Альбре, потомок старинного, хоть и обедневшего рода, сказал с церемонной вежливостью:

– Когда мы увидели приближающуюся Багровую Звезду Зла, все приготовились к бою и достойной гибели, но… вдруг из нее выпала какая-то палка с цветной тряпкой, полетела вниз… Уж простите, маркиз, но попала прямо в середину вашего двора! А когда воткнулась, оказалось, что это древко с вашим знаменем!..

Рамиро добавил, улыбаясь:

– А Багровая Звезда, не обращая на нас внимания, что странно и обидно, полетела дальше. То-то у нас был переполох!.. Синтия выбежала из дома, схватила это знамя и начала размахивать, крича, что маркиз вернулся.

– Кстати – перебил я, – как они там… с Маргаритой?

Гитард ухмыльнулся.

– Скажу только, что умеете подбирать женщин. Не знаю, как вас делили, но сейчас работают, правят от вашего имени… Ну, как обычно, когда мужья уходят надолго в походы, а жены остаются на хозяйстве. Моя мама так стояла у штурвала замка и двух деревушек, когда отец годами пропадал где-то в дальних странствиях. Правда, Синтии и Маргарите мощно помогает Совет Капитанов. Обе они называли себя маркизами, но когда ваше знамя воткнулось посреди двора, Синтия заявила, что маркизат уже не маркизат, будем именовать его королевством!.. Тем более что…

Он замялся, я спросил строго:

– Давай рассказывай.

Он ответил с неловкостью:

– Да и рассказывать нечего… Багровая Звезда нависла над миром, а это смерть всему на свете. Мы, пираты, не овцы, которым все равно, пастись или идти под нож. Драться не можем, не допрыгнем, так решили погулять напоследок…

Рамиро, поглядывая на меня с опаской, сказал торопливым голоском:

– Просто из королевства Лантарона наконец-то прорубили к нам дорогу через дикие леса, а болота замостили, но Багровая Звезда заставила всех разбежаться. Мы и решили гульнуть на чужих территориях… Собрались и сами вторглись на их земли!.. Порубили, пожгли, а Синтия заявила, что отныне Лантарона входит в состав Черро, что теперь уже не маркизат, а королевство!

– Ого, – сказал я, – размахнулась. Правда, Синтия всегда была… деятельной. А что Совет?