Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мои слова на него не действовали. Казалось Костров борется сам с собой. Думая стоит ли меня убивать.
– Сука!– прорычал мне в лицо, тряся за одежду. – Мразь! Легла под другого!
– Чтобы тебя из тюрьмы вытащить! – пыталась кричать ему в ответ.
– А-а-а, бл*дь! – откинул меня.
Я сползла по стене, боясь пошевелиться и наблюдая за тем, как муж мечется по кухне сжимая и разжимая кулаки.
– Продалась шлюха! – рычал он. – Понравилось за деньги, да? Может он еще и дружкам своим тебя подкладывает? Ты же бл*дь! Он тебя за двадцать лямов купил! Может делать что хочет! Понравилось?
Подлетел ко мне, хватая за волосы и поднимая на ноги, крича в лицо.
– Паша, мы разводимся, – слезы прыснули из глаз от боли.
Я боялась мужа. Ни разу не видела его в такой ярости. А сейчас он походил на человека, способного на любое безумство.
– Развода хочешь, – как-то страшно оскалился Паша. – Понравилось блядовать?
Просунула пальцы под его пальцы, стараясь убрать из волос. Казалось еще немного и о оторвет их вместе со скальпом.
– Паша, очнись! Нет у нас никакой семьи! И даже если бы не тюрьма, узнай я про Марину и на этом сразу все закончилось. Хватит! Наигрались. Проспись, а завтра поговорим нормально.
Попыталась оттолкнуть его, но он вдруг начал задирать юбку.
– Никуда ты не пойдёшь, шлюха! Сначала нужно поработать. Какая тебе разница с кем, а мне ты жена! Не имеешь права отказать! – толкнул меня грудью на столешку, заводя руки за спину, удерживая их одной ладонью и задирая платье до пояса другой.
Нет, нет, нет! Он не сделает этого? Не возьмет силой! Не верю в это!
Пока сбегала по ступенькам вниз, не слышала ничего, кроме собственного шумного дыхания. Выскочила из подъезда на шатающихся ногах и рухнула на лавочку. Из ушей словно вытащили затычки, так резко звуки улицы ворвались в мой изуродованный мир, оглушая.
До сих пор казалось, что Паша дышит в затылок и влажно мажет губами по шее. Только теперь почувствовала как к пережатым запястьям начала поступать кровь, вызывая боль. И фантомы его пальцев, сдергивающих с меня трусики, до сих пор словно блуждали по половым губам. Ублюдок!
В висках стучало и было сложно дышать.
Дрожащими руками вытерла мокрые щёки. Передо мной опустилась крупная фигура.
– Ульяна! – сфокусировала взгляд на расплывающемся из-за слёз Вадиме. – Что случилось?
Встревоженный взгляд и напряженная челюсть. Похоже, вид у меня действительно неважный, раз даже у этого шкафа испуганный вид.
– Разговор вышел слишком эмоциональным, – сказала как-то безжизненно.
– Он вас тронул? – в голове парня слышалась настоящая угроза.
– За руки хватал только, – солгала.
Иначе нельзя. Скажи я правду и мои мальчики лишатся отца по-настоящему и на всю жизнь.
– Только хватал? -не верил помощник Роберта Альбертовича, приготовившись уже объяснять моему супругу то, как нужно общаться с женщинами.
– Не выпускал из квартиры, – говорила сухо, стараясь стереть из памяти пережитый ужас.
– Что еще он сделал? – не оставлял меня в покое амбал, явно запоминая все его промахи, чтобы припомнить позже.
– Ничего, – еще несколько вопросов и я выйду из себя.
– Почему у вас ворот блузки порван и волосы в разные стороны торчат?
– Говорю же, не выпускал из квартиры. Пытался остановить! – заглянула в светлые глаза парня, увидев в них недоверие и отражение взъерошенной женщины.
Не знаю, что именно повлияло на Кострова. Но когда он вжал меня лицом в обеденный стол и шарил рукой у меня между ног, я испугалась так, как никогда в жизни. Я не могла поверить в происходящее и особенно в то, что человек, собравшийся изнасиловать меня – тот самый Павел с кем я прожила одиннадцать счастливых лет и родила в любви двоих детей. Даже если бы не появился в моей жизни Роберт, то я ни за что, не смогла бы простить Паше насилие, ни физическое, ни сексуальное. Старалась пнуть его и вырваться, извивалась, но не собиралась облегчать ему задачу. Хочет взять женщину против ее воли, тогда пусть видит, насколько мне неприятно все это действо и он сам.
– Сейчас так вы*бу тебя, бл*дь, что визжать будешь и просить ещё. Во все дырки отымею, посмотрю чему научилась.
Из него сыпался поток жуткой грязи и унижений, а я задыхалась, от злости и беспомощности. Он был сильнее меня и держал так крепко, что не получалось даже хоть как-то задеть его ногой.
– Не смей меня трогать! Я не хочу тебя!
– Шлюха не должна хотеть, а только подставлять нужное отверстие, – слышала, как он расстёгивает брюки.
– Паша, я любою другого!– старалась хоть как-то докричаться до бывшего мужа, открыть глаза на происходящее. Да как он сам сможет жить с тем, что хочет сделать?! – Я ЛЮБЛЮ РОБЕРТА! Он тебя убьет если трахнешь меня! Только посмей сволочь и он мокрого места от тебя не оставит!
– Повтори что сказала? – потянул меня за волосы, поднимая лицо со столешки, смотря разъярённым взглядом, сверху вниз.
– Роберт убьет тебя если ты сейчас это сделаешь, – прошипела сквозь зубы, превозмогая боль.
– Другое!– рявкнул он.
Не сразу поняла о чем он говорит. А затем в голове вспыхнула вся фраза целиком.
– Пожалуйста, отпусти. Я люблю Роберта, – говорила уже спокойнее, чувствуя как по щекам заструились слезы.
Несколько мгновений он смотрел на меня этим диким, обезумевшим взглядом. И как-то резко его глаза начали трезветь. Он отшвырнул меня от себя, с каким-то отвращением. Словно я мерзость, недостойная и взора.
– Пошла вон отсюда!– вцепился в край стола, крепко сжимая челюсть.
Мне не пришлось повторять дважды. Я вскочила на ноги, подхватив сумочку и запрыгнув в туфли, вылетела в подъезд.
– Продажная тварь! – полетело мне вслед и громко хлопнула дверь, когда я уже сбегала по лестнице.
Вот и все. Теперь мы не муж жена, не близкие люди и даже не друзья. После этого Паша начнет ненавидеть меня всем своим сердцем. А я, буду надеяться, что наши отношения не отразятся на детях.
– Вам что-то нужно оттуда? – Вадим кинул взгляд наверх, на наши окна.
– Не сегодня. Спасибо, Вадим.
– Да, о чем может быть речь, Ульяна Андреевна!– как-то грустно улыбнулся парень.
– Отвези меня пожалуйста к Роберту Альбертовичу.
– С радостью, – потеплела его улыбка.
Парень поднялся на ноги, подавая мне руку.
– И еще!– встала напротив парня, смотря
