очень давно, и изменить это можно лишь избавив от несчастья самого первого носителя в его поколении.

— То есть мы собрались, чтобы осчастливить какого-то его предка? И из-за этого вся эта суета? — раздраженно произнесла Филисия.

— Да. И этот предок Элемина.

Но как? Я посмотрела на Ансакэла, вспомнив слова Лекса о том, что наследник ему смутно знаком. Значит, в свое время он видел Элемину и в Ансакэле заметил ее черты? Но все же… это значит, что Элемина вышла замуж, родила детей и я… вернее, Кринцианс, легко стерся из ее памяти. Он этих мыслей сознание Кринцианса отдало болью в мое сердце.

— Видишь? Она же спокойно жила и без тебя! — не удержался Тринидий от восклицания.

— А тебе все мало, да? — зло прищурившись, проговорила Судьба, глядя на него, — ох, нужно было вмешаться в твою судьбу с самого начала.

После этих слов Судьба взмахом руки вызвала чью-то картину мира, еще одним легким движением исправила там что-то и быстро свернула ее, даже не дав нам разглядеть ее.

— Все, теперь с ним проблем не будет, — отмахнулась она. Как видишь, Кринцианс, я и сама могу менять судьбы, и ваши в этом числе. Я же Судьба! Но я ничего не могу сделать с судьбой этого рода, как не могла помочь Элемине в свое время. Ей можно помочь, лишь вернув тебя. Соединив ваши души именно в этом мире. Я знаю, что в том, другом мире, откуда я вас вырвала, вы были почти вместе. Но, как ты успел заметить, проклятье распространилось и там.

— Но она же жила без меня! Что значит «несчастливо»? Она же вышла замуж, родила детей! — возмущался Кринцианс в моем теле, отодвинув личность Энни в сторону.

— Но была несчастлива.

— Тогда почему она прожила всю свою жизнь подобным образом, — не унимался Кринцианс.

— Она прожила не всю жизнь, — покачала головой Судьба, — я сама писала ей судьбу, старалась сделать ее как можно добрее… Но она каким-то образом не пошла по ней. Девушка выросла в счастливой семье, никогда не получая обид и боли. Повзрослев, она согласилась выйти замуж за влюбленного в нее человека, потому что не было причин отказывать, родила сына, но потом перестала следовать сценарию. Она внезапно стала метаться, нервничать, временами уходить из дома. А потом она решила поговорить с Творцом, чтобы узнать, почему она чувствует себя настолько несчастной, будет ли хоть когда-нибудь счастлива.

Первым, кого она встретила, был Линер. Но, будучи далеким от каких-либо переживаний вовсе, он даже не подумал о ее просьбе, забыв о существовании девушки в следующий же миг.

Потом, поняв, что встреченный ею Творец помогать не станет, Элемина нашла Люнидия. Найти его было сложно. Заставить услышать еще сложнее. Но, будучи поглощенным своими очередными исследованиями, Люнидий так же, как и Линер, не запомнил просьбу человека найти причину ее проблем.

Но, не теряя силы духа, Элемина искала ответы дальше. И дошла да советницы Филисии. Однако эта встреча не стала столь же нейтральной по своему содержанию: Филисия жестоко отказала в просьбе бедной девушки, сочтя ту недостойной.

Только у Элемины еще теплилась надежда на справедливость. И последней ее попыткой стала встреча с Тринидием. Должно быть, вы догадались, на какую реакцию она натолкнулась? — говорила судьба.

Я слушала это с ужасом, представляя скитания Элемины. О, Кринцианс! Ты действительно недооценивал силу любви этой смертной. Я взглянула на Твида, ожидая увидеть агрессию или отрицание, но вместо этого увидела ужас в его глазах. В чем дело? Неужели он так быстро изменил свое отношение к ней?

— Тринидий оскорбил девушку, назвал «жалким человеком, портившим жизни других». Стерев себя из истории этого мира, Кринцианс не стер себя из памяти других Творцов, поэтому, конечно, Тринидий прогнал Элемину. Она не знала, что озлобленный Творец в это время поднимал среди других Творцов бунт, уверяя, что они не должны больше помогать людям. Верно, Тринидий? — обратилась Судьба к молодому Творцу.

— Это… так, — в ужасе ответил он, — мне… очень жаль, действительно!

— Что ты сделала с ним? — обратилась я к Судьбе, кивнув на Твида.

— Я лишь исправила свою давнюю ошибку. Единственную ошибку, спешу заметить, — сразу уточнила она, — я подарила ему, правда, не ему одному, чувство любви. Не знаю, будут ли они теперь рады моим подаркам.

— Но что же стало с Элеминой? — беспокоился Ансакэл о судьбе своей прародительницы, не дав мне спросить Судьбу, о ком еще она говорила.

— Оскорбленная Творцом, решившая, что в этом мире ей никогда не быть счастливой, она прокляла свою судьбу, прокляла этот мир и всех Творцов. Но во времена, когда магия не принадлежала кому-либо, сгустками силы существуя в воздухе, проклятия имели совсем другой вес. Ее же проклятие было сказано в очень удачное время, в очень удачном месте и особенным человеком. И оно сбылось. И ее последние слова «пропади все пропадом» сбылись буквально, но бумерангом отразились на судьбе ее детей, а потом и дальнейших потомков.

Узнав, что произошло, могла ли я все исправить? Я могла лишь вернуть Творцов, но зачем? После того, что они натворили, они заслужили свою судьбу. Если бы ошибку совершил один — это была бы случайность. Но озлобленными и эгоистичными оказалось несколько Творцов. Те, кто должны были помогать этому Миру сохранять равновесие и нести счастье окружающим, стали разрушать его. Вы считаете, что наказание было слишком жестоким? Я так не думаю.

— И как это можно исправить? — взволнованно произнесла я.

— Исправьте то, что натворили, — сказала Судьба к Твиду и Франциске и, повернувшись ко мне, добавила, — у тебя же другая миссия. Верни душу Элемины в этот мир. Но теперь уже в ее новом обличье — Кэвина Критча.

Глава 20

Услышав эти слова, я логично предположила, что упомянутый человек появится именно в тот же миг и в том же месте. Поэтому я честно оглядела помещение в его поисках. Но меня ждало разочарование. Вернуть моего любимого только предстояло. Именно это говорила мне удивленная моими поисками Судьба. Все сама.

И, конечно, ее исчезновение в тот же момент мне напомнило, что помогать никто не собирается. Мы словно герои любимых телепередач вновь остались со своими нерешенными проблемами без всяких подсказок. Мы должны суметь приспособиться к этой жизни, исправить свои ошибки, а некто избранный (увы, не в лучшем плане в данный момент), должен также сам вернуть душу возлюбленного.

— Вы когда-нибудь душу возвращали на место? — прервав наступившую от исчезновения Судьбы тишину, спросила я у собравшихся.

— Угу, каждый