class="p1">— Тогда так, Дед, держи меня за талию, а сам упрись сзади ногой в щит. Нужна хотя бы относительная устойчивость. Рука мандражирует от страха, а здесь ещё этот крен пополам с качкой. Давай!

Хорошо, что Дед быстро соображал. Он сгрёб меня в охапку и, крепко охватив сзади сомкнутыми в замок руками, крикнул в ухо:

— Вари, чертяка! Москва за нами!

И что удивительно — сварка пошла. Рука стала увереннее. Я умудрялся приспособиться ко всем навалам корпуса судна, то ослабляя нажим на электрод, то подводя его к уходящей от меня трубе. В итоге что-то получилось.

— Этого мало, — сказал Дед. — Полной уверенности в надёжности шва у меня нет. Давление в трубе ого-го, может опять порвать. Нужно ещё сюда «дублир» наложить.

Для этого он приготовил заплату в виде разогнутой им стальной трубки и наложил её на проблемный участок.

— Давай, обваривай теперь по кромке, это уже будет гарант, — заключил Дед.

Здесь я уже не сплоховал. Обварил «дублир», как надо. Опыт приходил быстро.

— Профи! — заключил Дед. — Что скажешь, Отелло? — обратился он ко второму.

В это время появился капитан. В руке он держал три прозрачных полиэтиленовых пакета. Вид у него был сосредоточенно-насупленный.

Остановившись в дверном проёме, он протянул пакеты и сказал:

— Здесь ваши документы. На случай эвакуации.

Пакеты были стянуты пропиленовым шпагатом с широкими петлями на узлах.

— Повесите себе на шею, — добавил капитан.

Дед повернул голову и безнадёжно махнул рукой:

— Иди! Не до тебя сейчас. Повеситься мы всегда успеем.

Виновато потоптавшись, капитан удалился.

Подойдя к телефону, я позвонил на мостик:

— Валера, сколько у нас времени осталось?

— Времени в обрез. Пока нам везёт. Появилось какое-то обводное течение, которое относит нас от скалы. Если оно не изменится, то уже через час-полтора вынесет к отвесной каменной гряде большого острова.

— А ты не торопишь? Может, в загашнике больше времени осталось?

— На этот раз точно. Мимо острова никак не проскочим. Южнее терпит бедствие «Анастасия». Греки уже послали туда спасатель из Салоников. Если не заведёмся, то нам-он тоже не помешает. Или заведёмся? Что у вас там?

— Осталось поставить трубу на место, заполнить систему маслом, и можно заводиться.

Наконец второй, затянув последний стягивающий болт и лёжа ничком на пайолах, произнёс:

— Финита ля комедия! Заполняй теперь маслом, и поехали. Сколько времени прошло?

— Четыре часа, — отозвался Дед.

— Так что, мы уже на скале сидим?

— Вроде пронесло. А то моя мама не перенесла бы потери сына. Я имею в виду себя, — и он постучал кулаком в грудь. — Но мы все были на высоте. Только Палыч мандражировал излишне, электродом в шов не попадал. Но потом, слава Богу, пришёл в себя.

Говорить об окончательном спасении было ещё рано. Неизвестно, выдержит ли давление масла наложенная на трубу заплата.

Уже показался остров, на который нас несло с неудержимой силой.

Подготовив двигатель к пуску, Дед крутанул пусковое колесо.

С первого раза двигатель не запустился.

— Господи, зацепи! — машинально произнёс я. И как ни странно, со второй попытки зацепило. Двигатель, глотнув топлива, устойчиво заработал на малых оборотах.

Раздался звонок капитана:

— Кажись, есть ход! Но на малых на волну не встанем. Когда средний дать можно?

— Вот так бы всегда спрашивал! А то — отцы-командиры! Мнят себя небожителями. А в пароходе главное что? Машина! И её обслуга. А остальное всё — придаток.

Дед подставил трубку под стучащий на малых оборотах главный и нравоучительно сказал:

— Слышишь пульс? Вот таким макаром будем идти минут десять.

— Десять минут?! — послышалось в трубке. — Тогда, может, и ход уже не потребуется! До острова рукой подать! Сплошная каменная гряда!

— Палыч, — обратился ко мне Дед, — сходи наверх, выясни обстановку.

Я выбрался на ходовой мостик и увидел картину Эгейского моря, освещённую восходящим солнцем и умытую крепким северо-восточным ветром. Судно, проваливаясь в глубокие водяные ложбины и утробно рыча ожившим, наконец, двигателем, медленно шло вдоль катящихся морских валов к возникшей по левому борту каменной стене острова Пелагос.

— До острова полторы мили[40], — сообщил Валера.

— А кажется, совсем рядом, — поделился я. — Думаю, минут эдак через десять можно увеличивать ход.

Через десять минут двигатель заурчал веселее. Мы постепенно разворачивались носом на ветер. Скалистая гряда медленно удалялась, а шторм буквально на глазах терял свою силу. Волны начали сглаживаться, ветер потеплел и стал как-то добрее. Никола Угодник явно проявил к нам благоволение.

Дед поднялся на мостик. Боцман Толян в это время молча убирал спасательные костюмы.

— Ну что, ковыляем помалёху, — констатировал Дед. — А костюмчики славненькие. Борис Иваныч, — обратился он к кэпу, — говорят, на тебя размер не нашёлся? А? Так придём в порт — обратись к портному, он тебе надставит, где надо.

— Да ладно, — отмахивался кэп, — костюмы больше для проформы. Я бы ещё поборолся…

— Это каким же образом? — поинтересовался Дед.

— Якорями. Под островом отдал бы оба якоря. Там глубины позволяют зацепиться.

— Глубины-то позволяют, — заметил наш старпом, — да грунт каменистый, цепляться не за что.

— Но скорость бы я погасил? — сам себя спросил капитан и тут же ответил: — Погасил! Цепь бы до жвака-галса[41] вытравил, тормознулись бы точно.

— Ядрёный ты мужик, сам как жвака-галс смотришься, — заметил Дед, — такого за рупь двадцать не купишь.

Капитан задрал высоко голову и оттянул нижнюю губу.

Обернувшись к Деду, Валера спросил:

— Ну как, Дедушка, до Кавалы дочапаем?

— Как Бог распорядится. Думаю, дойдём.

Наступил предутренний час. Моя вахта на этом закончилась. В каюте кока зачем-то собрались матросы с боцманом. Заглянув на огонёк, увидел на столе бутылку с зелёным ликёром «Шартрез».

— Что отмечаете, архаровцы?

— Вот, у Петериса день рождения, — указал боцман на кока.

— Тогда считай, что второй.

— Чего «второй»? — не понял кок.

— Второй день рождения, — пояснил я. — Полчаса назад могли бы оказаться в царстве Нептуна.

— Шутишь? — хором отозвалась компания.

— Как это, в царстве?.. — удивился Вадим, матрос-рулевой.

— А вот так, — с ходу объяснил вошедший в каюту Дед. — Ещё немного — и размазало бы нас вот по этой скале.

Все уставились в иллюминатор, за которым проходила каменная гряда острова.

— А с чего это? — пожал плечами Вадим.

— А с того. Мы почти два часа без хода были. Не учуяли?

— Не, тихо было. Качало только сильно. Но всё равно спал без задних ног.

— А что, боцман ничего вам не рассказал?

— Не успел… — виновато отозвался боцман, держа в мощном кулаке стопку с зелёным «Шартрезом».

— Тогда наливай! — скомандовал Дед. — Скажите спасибо электромеху. Был у нас ночью в роли сварщика. Трубу латал. Не сварил бы — труба дело.

Кок