Лошади нервно перебирали копытами. Мерида запрокинула голову, чтобы заглянуть в окна башни, надеясь заметить там хоть какое-то движение.

– Видно что-нибудь? – спросил Фергус.

Мерида отрицательно покачала головой.

Вокруг постепенно сгущались сумерки. Стало ещё тише. Мерида и Хэмиш наконец спешились. Фергус посадил сына на плечи.

Наконец, ожидание стало невыносимым. Путники взяли коней за поводья и пошли в замок.

19. Бесполезный принц

В холле башни было темно. Свет попадал туда только с улицы через узкие бойницы, так что сложно было сказать, сколько там места. Но по раздающемуся эху можно было предположить, что помещение просторное. Лошади так громыхали копытами, что Мериде не верилось, что до сих пор никто их за это не отчитал. Лошади! Внутри замка!

Может, там и не было никого, кто мог бы их отчитать?

– А если та дама и господин были призраками? – тихо спросила Мерида. Вообще, она в призраков не верила, но раз ей пришлось заключить волшебный договор с двумя божествами, то ждать можно было чего угодно. – Как думаешь?

– Ты бы этого не спрашивала, если бы подошла к ним поближе, – ответил Фергус, медленно шагая вперёд. – У духов не бывает потных подмышек.

С таким аргументом было сложно поспорить, но всё равно Мериде эта пустынная башня казалась потусторонней. Пугающей. Она провела много ночей среди пустынных равнин, но темнота на природе была наполненной, живой. А здесь наводила на мысли о склепах и запустении. На стенах висели факелы, а на столах стояли подсвечники, но никто не заботился о том, чтобы в коридоре было светло, их просто не зажигали.

– Дамы! – воскликнул Фергус.

Они наткнулись на небольшую группку девушек. Возможно, горничных. Или даже придворных леди. Как и предыдущие их собеседники, они были одеты нарядно, будто собирались на пир, но находились в странном полузабытье. Они просто стояли вдоль стены и смотрели в пол.

– Где ваша госпожа? – продолжал Фергус, ничуть не смутившись. Его данброхская жизнерадостность всегда помогала в таких непростых ситуациях. Он не терял хорошего расположения духа, даже если остальные с ним уже распрощались. – А ещё нам нужны конюхи. Как видите, мы прямо с лошадьми плутаем по коридорам, но лучше их отвести в стойло.

Девушки смотрели на него со странным выражением, которое Мерида сначала приняла за сомнение или удивление, но потом поняла, что это апатия. Некоторые из них даже отвернулись, явно утомлённые внезапной беседой.

Мерида переглянулась с отцом. Хэмиш высунулся из-за головы Фергуса и с опаской огляделся. Кажется, к списку вещей, которые его пугают, добавился ещё один пункт: горничные, которые не отвечают на прямые вопросы. Дух ткнулся носом в руку Мериды, напоминая об абсурдности ситуации. Пони в замке. Служанки, игнорирующие высоких гостей. Пустой город прекрасным летним вечером.

После долгой паузы Мерида решила ещё раз спросить девушек, куда подевался король. Теперь по-французски. Она не очень хорошо владела этим языком, но Элинор в своё время настояла, чтобы дочь изучила его достаточно, чтобы общаться с королевскими особами, которые предпочитали при дворе говорить на французском.

К её удивлению, на это она получила ответ: одна из горничных взмахнула рукой, указывая в глубину замка.

Фергус коротко кивнул дочери. Мерида была удивлена такому сдержанному жесту, ведь обычно он болтал без умолку. Она никогда не сомневалась в том, что отец её любит, но впервые почувствовала, что он воспринимает её всерьёз. Как взрослого человека, равного ему.

Пройдя ещё немного, они заметили одну мерцающую свечу, вокруг которой собрался чуть ли не целый отряд солдат. Как и все остальные, они были разряжены в пух и прах и совершенно не обращали внимания на гостей из Данброха. Фергус смог добиться, чтобы один из солдат отправил их дальше, вглубь замка, но никто не вызвался их проводить.

– Не таким я помню Кинлохи, – пробормотал Фергус.

Наконец они оказались в просторном зале, на стенах которого висело несколько зажжённых факелов. Там было достаточно света, чтобы Мерида смогла наконец рассмотреть роскошное убранство замка. Деревянные столы с искусной резьбой покрывали мраморные столешницы. Стоящие на полу массивные подсвечники покоились на золотых основаниях в форме птичьих когтей, рыбьих хвостов и лап животных. Гобелены и флаги свисали с высокого потолка, каждый с изящным рисунком, вышитым золотыми нитями. Музыкальные инструменты, как привычные, так и совсем экзотические, собрали пыль по углам. Конечно, Хэмиша они заинтересовали больше всего.

Люди там тоже были, но выглядели такими же безжизненными, как и давно заброшенные инструменты. Они сидели в креслах и за столами, одетые, как и все в замке, крайне роскошно, и точно так же не обращали ни малейшего внимания на присутствие в замке знати из соседнего королевства вместе с лошадьми.

Мериде хотелось крикнуть: «Да что это с вами?!», но она не решилась, боясь, что это будет расценено как грубость, ужасная грубость, даже большая, чем то, что никто не обращал на них внимания. Было очевидно, что в этом месте творится что-то совершенно неправильное, но казалось бестактным обращать на это внимание, будто люди вокруг и сами это прекрасно знали. Их лица были мрачными и отстранёнными.

– Давай уедем, пап, – прошептал Хэмиш. – Можно?

– Это какое-то заклятие? – спросила Мерида, а потом вспомнила увиденное в Китниле и добавила: – Или болезнь?

Фергус покачал головой.

– Нужно поскорее найти Роланда, он нам всё объяснит.

В библиотеке дальше по коридору они увидели юношу, с виду ровесника Мериды. Он распластался за столом, положив подбородок на сложенные руки. Перед ним лежала книга. Она была раскрыта на одной и той же странице достаточно долго, чтобы чернила выцвели, но он всё равно смотрел на неё, не отрываясь.

– Рори! – воскликнул Фергус ошарашенно, но сразу же обрёл свою прежнюю жизнерадостность. Родители Мериды, сталкиваясь с неприятными ситуациями, всегда пытались перевести всё на позитивный лад. Он снял Хэмиша с плеч и усадил за стол. – Как ты вымахал с нашей последней встречи. Вот так борода! Где твой отец король Роланд?

И этого юношу Мериде хотели сосватать? Он совсем не походил на возможного жениха. Скорее на живую статую.

Рори медленно поднял на них глаза. Он мог бы даже показаться симпатичным, если бы не волосы, которые свисали спутанными космами, и кожа, имевшая болезненный сероватый оттенок.

– Мы проверим записи, – произнёс он. Голос его был механическим и заторможенным, как будто он не