Но это было лишь начало. После всемирной катастрофы доллар, евро, а заодно с ними и рубль, превратились в никому не нужные фантики. В одночасье рухнула финансовая система, скреплявшая глобальный мир. Эквивалентом обмена становились продукты и товары первой необходимости. Страны, благополучие которых изначально строилось на торговом обмене, стали стремительно деградировать. В лучшем положении оказались государства, ориентированные на собственное самодостаточное развитие. Это обстоятельство и ударило по той части столичной элиты, которая упорно насаждала в России экономический порядок морских держав, основанный на торговом обмене. В своё время они отвернули страну от самостоятельного пути, по которому та шла столетиями. Ведь даже Пётр Великий «прорубал окно» не для присоединения Российской империи к Европе (в качестве новой единицы торгового обмена), а для того, чтобы перенять их опыт и создать всё необходимое у себя, в России.

И вот процесс обмена в одночасье рухнул. Америка и Европа, больше других пострадавшие от метеорита и наводнения, всякие поставки в Москву прекратили сразу. В многомиллионном городе начал стремительно таять запас продуктов. Спасти мегаполис от голодной смерти могли только области центральной России. Те самые сельскохозяйственные области, над разрушением которых столь славно потрудились столичные чиновники, полагавшие, что сельхозпроизводство в российских условиях нерентабельно и столицу вполне способны прокормить иностранные фермеры.

По иронии судьбы бывшая властная элита, десятилетиями кропотливо работавшая над тем, чтобы разложить, споить и окончательно похоронить «неспособного к работе», «ленивого» и «вечно пьяного» русского мужика, ждала теперь от своего «пациента» чуда. Этот выживший во время геноцида мужик должен был, как в сказке Салтыкова-Щедрина, прокормить миллионы (с учётом прибывших из Питера) избалованных, привыкших к комфорту и роскоши человеческих паразитирующих особей, по глубочайшему заблуждению называющих себя «элитой нации».

Однако реальность была такова, что при всём желании области, окружающие столицу, не могли даже частично восполнить того, что Москва съедала и выпивала за один день. Тем более в сложившихся условиях этим областям на мегаполис было вообще наплевать.

Первыми дискомфорт почувствовали слетевшиеся со всего света на «лёгкие» деньги акулы и мотыльки с двойным гражданством. Их потянуло на историческую родину. Массовый отъезд инородцев породил панику: «Спасайся, кто может! Сваливай, кто куда!»

Богатые «сваливали» на все четыре стороны. В их географии преобладали Центральная Европа, Азия и Африка. Менее состоятельные разлетались по территории бывшей страны, пристраиваясь в столицах вновь образовавшихся «государств».

За богатыми потянулся народ попроще. Люди отъезжали на свою малую родину, если она не была затоплена, или уезжали к друзьям и родне «на периферию».

Жизнь города стремительно менялась. Начались перебои с электроснабжением. Остановилось промышленное производство. На глазах разваливалась сфера жилищно-коммунального хозяйства. Практически прекратил работу общественный транспорт. Из-за отсутствия кадров начала разрушаться система правоохранительных органов. Чиновники городской администрации добровольно складывали с себя полномочия и тоже разбегались в поисках лучшей жизни.

Столица опустела. В ней безраздельно господствовал криминал и деклассированные элементы. Стали нормой грабежи, насилие и мародёрство. «Лучший город земли» умирал по вине собственной, им же взращённой и выпестованной «элиты».

Рассказ Екатерины о закате великого города вновь породил в душах пленников тревогу. Не последует ли цепная реакция, и следом за столицей подобное начнёт происходить в других городах? Куда они всей душой стремятся? В разорённую войной и всеобщим хаосом местность?

Все эти вопросы снова приходилось откладывать на будущее. Для начала нужно вырваться из плена и доплыть до материка.

Но судьба к нашим героям была благосклонна. Они встретили человека, благодаря которому у их «путешествия» появилась конечная цель.

* * *

Утром всех разбудили боевики Черномора. Вода в последнее время поднималась медленно, и плот всё ещё сидел на мели. Тем не менее, бандиты с раннего утра куда-то сорвались. Как выяснилось, катер поплыл к острову. Бессменный часовой Вася ночью заметил на острове костёр. Вася и сейчас находился на своём «боевом посту». На катере уплыли Черномор с уже знакомым боевиком по прозвищу Балда и «браток», которого накануне привёз инспектор. Этого здоровенного детину с бритой головой Вася уважительно называл Змей. Народ характеризует подобных типов ёмко и кратко — «бандитская харя», и всё становится ясно без дальнейших пояснений. Впрочем, пока этот индивидуум ничем особым себя не проявил.

Вернулись боевики быстро. Их возвращение добавило пленённому экипажу головной боли. Особенно неприятным оно оказалось для Алёны. Черномор привёз с острова не кого-нибудь, а её бывшего жениха Павла. После последнего свидания ожидать от него что-либо хорошего было наивно. Усложнялась и общая задача по освобождению. Теперь бандитов стало пятеро.

Между тем погода резко поменялась. Поднялась волна, и к середине дня плот от грунта оторвался. Однако плыть куда-то в таких условиях было опасно. В довершении к ветру начал накрапывать дождь. Черномор принял решение оттащить плот к острову и там переждать непогоду. Решение оказалось правильным и своевременным. К вечеру разыгрался настоящий шторм.

К острову пристали в местечке, где прямо от уреза воды начиналась берёзовая роща. Плот надёжно привязали к берёзам, но его сильно раскачивало на волнах, и «витязи» перетащили палатку на берег. Черномор не настроен был вредничать, разрешил перебраться на сушу и пленникам.

Команда расположилась в самой роще. Под сенью деревьев построили большой шалаш, накрыли его брезентом, принесли с плота сено и одеяла. Ещё один кусок брезента натянули недалеко от шалаша. Под этим тентом развели костёр.

Бандиты вели себя миролюбиво и проявляли полнейшую беспечность. Непогода и присутствие детей гарантировали от бунтарских действий со стороны пленённых. Способствовал хорошему настроению и ящик водки добытый накануне. Соскучившиеся по спиртному братки, включая Павла и охранника Васю, укрылись от дождя в палатке и усиленно согревались высокоградусным напитком.

Команда «Оплота надежды» ужинала на вольном воздухе, у костра. После ужина, по сложившейся традиции, беседовали. Барабанивший по брезенту дождь, потрескивание костра навевали воспоминания. Каждый нормальный человек хоть раз в своей жизни сидел у костра, и ему знакомо чувство спокойствия, умиротворения и особого, несравнимого ни с какими суперсовременными батареями отопления тепла, исходящего от живого огня.

За неспешными разговорами, воспоминаниями из прошлой жизни незаметно подошёл вечер. Спать решили в шалаше. В доме, конечно, и теплей, и уютней, но уж слишком сильна была качка.

Охранники, включая и часового Васю, к вечеру перепились. Пришлось самим организовывать посменное дежурство. Первым на вахту заступил Андрей.