— Ваше величество, со всем почтением должен заметить,что вам нужно больше считаться с мнением ваших покорных слуг. Все доблестноерыцарство жаждет турнира...

Король рявкнул:

— При чем здесь турнир? Я пожаловал этому рыцарю земли,захваченные Черной Язвой!

— Ваше величество...

Голос Гаконда прогремел, как гром:

— Что, кто-то из вас восхотел бы эти земли? Да если быдаже я попытался навязать кому-то из вас эти земли, кто бы принял?.. Выпримете, граф Лангер?.. А вы, граф Розен?.. А вы, барон Удельгейт?.. Но вы тутже воззавидовали другому! Или вы ощутили, что этот рыцарь намного сильнее вас?Поняли, что он может добиться своего?.. И стараетесь его остановить? Кому выслужите, граф Лангер?.. Богу или Дьяволу?

Рыцари вздрагивали и опускали головы, глаза короля полыхают,как горящие уголья, а голос стал трубным, как у архангела, созывающего наСтрашный суд. Только граф Лангер хоть и побледнел, но выдерживал взгляд.

— Ваше величество, — возразил он сдостоинством, — вы не так все поняли. Этот рыцарь покидал город, весьмасожалея, что ему не выпало счастье сразиться на турнире и завоевать любовь ивосторженные улыбки дам. Мы пошли ему навстречу и предложили помериться силойпрямо сейчас. Так и сделали. Вот и все, никакого заговора!

Король смерил его испытующим взглядом, медленно повернулся кТомасу.

— А что скажете вы, сэр Томас, о котором я был намноголучшего мнения?

Томас медленно наклонил голову.

— Да, ваше величество, именно так.

Король побагровел, все затихли и втянули головы, ожидаявспышки монаршего гнева, однако король совладел с собой и поинтересовалсяжутковато ровным голосом:

— И что вы хотели этим доказать?

Томас ответил бестрепетно:

— Ваше величество, я прошу вашего позволения напоследокеще раз сразиться с графом Лангером. Он уже один раз кувыркался здесь в пыли,но почему-то не считает это поражением. Второй раз запомнит лучше. А я тут жеотъеду по своим неотложным делам.

Рыцари затихли как вокруг Лангера, так и за спиной Гаконда.Король молчал, оглядывал собравшихся, даже бросил короткий взгляд на тучупростого народа, а из раскрытых ворот города бегут падкие до зрелищ горожане.

— Вы знаете мое отношение к турнирам? — спросил,наконец, король у Томаса.

Признал поражение, сказал себе Олег угрюмо. Уже незапрещает, королевской дружины недостаточно, чтобы справиться с баронскойвольницей. Уже только выражает свое негативное отношение...

— Знаю, — ответил Томас в тишине. — Иполностью разделяю, ваше величество! Но это не турнирная схватка, а Божий суд,ваше величество. Граф Лангер наговорил много оскорбительных слов в мой адрес,так что я призываю Господа в свидетели, что он лжец... в смысле, граф лжец, ане Господь наш, и потому я намерен вбить лживые слова вместе с зубами ему туда,откуда они исторглись, — в подлую лживую задницу!

Лангер вскипел, бросил ладонь на рукоять меча, его схватилиза руки, плечи. Он пожирал взглядом Томаса. Но ему что-то нашептывали на обауха, он морщился, кривился, наконец, кивнул, все еще не отрывая взгляда от лицаТомаса, и по сжатым губам скользнула злая усмешка.

— Как видите, ваше величество, — сказал Лангергромко, — я не могу не ответить на вызов, брошенный перед лицом знатныхрыцарей! И я сейчас докажу перед Господом Богом, королем и всем рыцарством, чтоэтот самоуверенный рыцарь — лжец. Он обманул ваше доверие, он использует вашубумагу для каких-то иных целей, явно порочных и преступных, а к Черной Язве неприблизится и близко...

К королю подъехали его рыцари, начали уговаривать, убеждать,упрашивать. Голоса становились все громче, требовательнее, наконец, Гакондвскинул руку.

— Тихо! Видит Бог, — сказал он зло, — япротив этого способа разрешения спора. Но если нет другого пути, что ж...Объявляю Божий суд. Пусть поединок рассудит графа Лангера и сэра Томаса. А яприму результат поединка... каким бы он ни был.

Он махнул рукой, рыцари вокруг восторженно заорали. Гакондповернулся и направился к центральной галерее, где сиденья с навесами отпалящих лучей солнца. Придворные заспешили за ним, Олег сказал с укором:

— Лангер отдыхал да присматривался к тебе. Он свеж, аты измотан!

— Он уже один раз рыл своим свиным... ликомземлю, — огрызнулся Томас.

— У него лопнула подпруга, — напомнил Олег. —Только потому он и кувыркнулся.

— Не лопнула бы подпруга, — ответил Томасзло, — лопнула бы голова. Не каркай под руку! Каркатель.

Звонко и зловеще протрубили трубы. Глухо простучали барабаныи разом умолкли. В наступившей тишине Томас и граф Лангер разъехались на краяристалища. Им подали свежие копья, граф сменил коня, в то время как Томас всееще на том же гуннском жеребце. «Надо бы поменяться с каликой, — мелькнуламысль, — этот устал не меньше меня», но судьи уже вышли на середину, одинобнажил меч и в ожидании оглянулся на короля.

Тот раздраженно махнул рукой, судья взмахнул мечом. С обеихконцов арены раздался нарастающий грохот копыт. Оба рыцаря мчались друг другунавстречу еще быстрее и яростнее, чем начинались схватки доныне, на трибунахзамерли. Бойцы одолели только по трети турнирного поля, а скоростьбронированных коней настолько велика, что на трибунах зрители началинепроизвольно подниматься, и когда рыцари оказались на середине поля, всезадержали дыхание.

Железный грохот ударил с такой силой, что многие вскрикивалии хватались за уши. Копья разлетелись в щепки, белые брызги со свистомпрорезали воздух, кони от столкновения едва не опрокинулись, а сейчас, встав надыбы, бешено молотили по воздуху передними копытами. Полуоглушенные всадникиизо всех сил управляли поводьями и шпорами, не давая рухнуть, но выучка обоихоказалась настолько велика, что кони развернулись на задних ногах и тяжелойрысью отправились каждый на свой конец поля.

Трубачи вскинули трубы с подвешенными флагами, раздалисьзвонкие торжественные звуки. На арену вышел герольд, а когда трубачи опустилитрубы и воцарилась тишина, прокричал громко:

— Схватка закончилась вничью!.. Его величествоспрашивает, готовы ли рыцари закончить схватку по-христиански? Простить другдругу, как велел нам Христос?

Олег стоял близко и слышал, как Томас пробормотал глухо:

— Да что нам Христос! Пречистая Дева прокляла дажеосину, что не наклонила ветви для колыбели ее ребенка!

На той стороне всадник поднял руку с копьем, все завороженносмотрели, с какой легкостью он потряс им в воздухе. Олег вздохнул: граф Лангервыглядит так, будто только-только выехал на схватку. Томас покачал головой,герольд развел руками и пошел к королю с сообщением о непримиримости бойцов.