легкими. — Дав указала на кривобокое изображение Цирика на стене. — Как только ты сожжешь последние остатки этой энергии, ты заснешь на очень долгое время. Прежде чем это произойдет, ты должен поесть. Ешь столько, сколько сможешь.

— Столько, сколько я смогу? — От такой перспективы у Ариса потекли слюнки. — Когда я могу начать?

— Скоро, — засмеялась Дав. — но сначала понаблюдай, пока я напомню Черному Посоху, где он. — Она указала на пол, где веки Хелбена трепетали, а грудь поднималась через равные промежутки времени. Аластриэль перешла к Лаэраль. Хелбен открыл глаза. Он бросил один взгляд на изображения безумия, украшающие ризницу, и в тревоге нахмурился.

— Тебе лучше поторопиться, — сказал Арис. — Один взгляд на эти стены, и он может подумать, что попал в Девять Кругов.

Дав уже опускалась на его сторону. Она откинула капюшон и позволила своим серебристым волосам свободно рассыпаться, затем взяла Хелбена за руку. — А теперь не начинай швыряться заклинаниями, — сказала она. — Не о чем беспокоиться.

— Конечно, есть о чем беспокоиться, — Хелбен заставил себя сесть, — разве ты не видишь, что вырезал Арис?

Выйдя в неф, Амарарл, нахмурив брови, заглянул в коридор ризницы.

Арис посмотрел на пятерых Избранных, жестом указал в сторону нефа и сказал:

— Терпение моей стражи подходит к концу. Давайте рискнем еще на несколько минут, на случай, если нам понадобятся твои знания, — сказал Хелбен. Он повернулся к Дав и Аластриэль. — Какого прогресса вы добились? Учитывая, что город все еще плавает, я так понимаю, что вы не уничтожили мифаллар.

— Мы даже не нашли его, — подтвердила Дав. — О помощи Галаэрона не может быть и речи. Он был заперт внутри Дворца Высочайшего с тех пор, как мы прибыли, и мы не можем войти внутрь.

— Не смеем заходить внутрь — поправила Аластриэль. — Похоже, это нексус в Теневом Плетении. Чем ближе мы подходим, тем слабее наша связь с Плетением. Если мы войдем.…

— Нет смысла убивать себя, — согласился Хелбен.

Но мы сделали это, — сказала Дав, доставая что-то из-под плаща. Оно было таким крошечным, что Арису потребовалось мгновение, чтобы узнать в нем сложенный лист пергамента. — Мы составили карту большей части города, за исключением того, что находится внутри стен Дворца Высочайшего.

Хелбен взял пергамент и начал его разворачивать.

— Может быть, Арис сможет нам помочь, — сказал он.

— Боюсь, что нет. Я никогда не был в мифалларе. — Арис выглянул в неф и увидел, что Амарарл направляется к проходу в ризницу. Я должен уйти, прежде чем…

— Я сказал, помочь. — Хелбен расстелил пергамент на полу и продолжил:

— Даже если ты не знаешь, где он, у тебя есть лучшее представление о том, где искать, чем у нас. Арис с сомнением посмотрел на пергамент. Хотя она открылся на ширину руки Хелбена, для него она была чуть больше ногтя большого пальца.

— Как я могу читать карту, которую едва вижу? — Спросил он.

— Попробуй, — сказала Дав.

Арис оглянулся и увидел Амарарла, идущего по боковому проходу к ризнице, затем вздохнул и наклонился, чтобы повиноваться. В тот момент, когда его взгляд упал на него, изображение соскользнуло с пергамента и начало расширяться, становясь таким большим, что он едва мог охватить все, что мог видеть. Пораженный, Арис старательно изучал карту, систематически пробегая взглядом по каждой улице и по каждому служебному проходу. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что изображение приспосабливалось к его пристальному взгляду, скользило под ним, чтобы удерживать объект его внимания в центре, становясь больше или меньше в зависимости от того, как долго его глаза оставались прикованными к определенной области.

Из коридора донесся голос Амарарла:

— Арис? — его голос звучал скорее обеспокоенно, чем требовательно. — Что ты там делаешь? Что это за свет?

— Наша сделка была об уединении! — хотя голос, который прогудел это, звучал как голос Ариса, слова исходили из крошечного рта Аластриэль.

— Мы договаривались о нескольких минутах уединения, — поправил Амарарл. — Прошло уже десять, и я услышал голоса.

— Эхо, — парировала Аластриэль. — Храм полон воинов Идера.

Амарарл на мгновение задумался и сказал:

— Воинов, которые скоро вернутся. Если тебя здесь не будет, я скажу, что ты сбежал.

— А я, что ты позволил мне, — сказала Аластриэль. Поэтому я предлагаю тебе вернуться на свой пост. Скажи мне, когда услышишь, что кто-то идет.

— Я ˗ твой охранник, а не слуга!

— Теперь нет никакой разницы, — ответила Аластриэль. — Если только ты не хочешь встретить тот же конец, что и Гельтез или Карбэ.

Она подняла свою крошечную руку и щелкнула пальцами в заклинании, затем сказала своим обычным голосом:

— Не обращай на него внимания, Арис. Мы все еще можем услышать, если он поднимет тревогу, но теперь он ничего не слышит и не видит в этой комнате.

Арис провел еще пять минут, изучая карту, затем, наконец, посмотрел сквозь полупрозрачное изображение на Избранных внизу.

— Я просто не знаю, — сказал он. — Если бы мне нужно было угадать, я бы сказал, что это внутри Дворца Высочайшего.

— Наша первая мысль была такой же, — сказала Дав, — но во время битвы, описанной Галаэроном, фаэриммы использовали магию. Если только они не научились подключаться к Теневому Плетению.

— Мы не видели никаких признаков этого, — сказала Лаэраль, стоявшая вместе со своей сестрой Шторм рядом с Хелбеном, — но это все равно не значит, что тебе не нужно проходить через дворец, чтобы добраться до него.

— Да, это так, — сказала Шторм. — Фаэриммы добрались туда.

— С помощью малаугримов, — заметила Дав. — Он мог бы провести их через дворец.

— Ты бы доверила свою жизнь малаугриму? — Возразила Шторм. Не дожидаясь ответа, она продолжила:

— Если фаэриммы смогли добраться туда, то и мы сможем. Если Галаэрон не сможет нам помочь…

— Мы должны спросить Валу, — закончил Хелбен.

— Я могу помочь тебе найти её, — сказал великан. Арис перевел взгляд на огромную площадь мрачных скульптур, которые окружали Дворец Высочайшего, затем медленно перевел взгляд вдоль края, пока