Поклявшись, что великан заплатит за свой эгоизм, Малик отпустил защелки, удерживающие сундук закрытым. Используя спину, чтобы поднять крышку, он поднялся на корточки. Хранилище было темным, тихим и огромным. За исключением, возможно, двух дюжин коробок с монетами и мешков с драгоценными камнями, оно также было в основном пусто. Строительство храма стоило дорого, даже когда богатые новообращенные жертвовали большую часть материала в обмен на статуи Ариса, но Малик не сомневался, что инвестиции окажутся стоящими. Как только работы по внутреннему фризу будут завершены, он планировал начать взимать солидную плату за то, чтобы прийти и постоять в притворе. Любой, кто хотел бы увидеть возвышенную работу в остальной части храма, должен был бы обратиться ˗ процесс, который потребовал бы значительного пожертвования в качестве доказательства искренности послушника.

Шлем шадовара с грохотом врезался в низкую притолоку, где туннель пересекал фундамент хранилища сокровищ. Вспомнив о срочности своего положения, Малик выскользнул из сундука и как можно тише опустил крышку. Защелки мягко звякнули, и он начал нащупывать волшебную лампу, которую держал на полу в углу сундука. Вместо гладкой петли ручки лампы его рука нащупала что-то похожее на шершавый носок сапога из шкуры везераба. Во рту у Малика мгновенно пересохло, как в пыли, и он потянулся за кривым кинжалом, спрятанным под плащом. Сильная рука схватила его за рог и оторвала от земли. Вторая рука, все еще дрожащая из-за перерезанных Маликом сухожилий, но достаточно сильная, чтобы удержать его неподвижно, сжала его запястье.

— Не в этот раз, мой рогатый друг, — раздался шипящий голос Идера. — Даже ты не удивишь меня дважды. — Принц согнул руку Малика так, что тот закричал и выпустил кинжал.

— Единый этого не потерпит! — Предупредил Малик. На мгновение ему показалось, что проклятие Мистры действительно позволит угрозе остаться в силе, но вскоре он услышал еще несколько слов, срывающихся с его губ. — Он, конечно, ужасно накажет меня за то, что я позволил вам помешать завершению его работы.

Принц отпустил запястье Малика и поднял кулак. Удар свел челюсти Малика вместе с треском, от которого ломались зубы, и у него было достаточно времени, прежде чем погрузиться в темноту, чтобы задаться вопросом, что бы с ним случилось, если бы Идер ударил его здоровой рукой.

Мокрые, бледные и крошечные, Избранные выглядели как трио новорожденных щенков, как трио мертворожденных щенков, таких же неподвижных и молчаливых, как и они. Обеспокоенный тем, что падение на пол ризницы, возможно, было слишком долгим для таких маленьких существ, даже на четвереньках, расстояние было больше шести футов, Арис наклонился и подтолкнул Хелбена ногтем указательного пальца.

Ничего не произошло, за исключением того, что Хелбен плюхнулся на спину. Арис приложил кончик пальца к груди Хелбена и ничего не почувствовал. Конечно, учитывая их разницу в размерах, поиск сердцебиения был сродни человеческому ощущению пульса саранчи.

— Проснись, — прошептал он. — Ты, должен быть, сильнее этого, ты – Избранный!

Когда Хелбен остался неподвижен, Арис вздохнул и перевернул сначала Шторм, а затем Лаэраль на спину. Когда ни одна из них не пошевелилась, он положил их рядом и проверил, нет ли признаков жизни, как это было с Хелбеном.

— Эй, осторожнее с пальцами! — предупредил тоненький женский голосок. Удивленно приподняв бровь, Арис опустил руки и опустил голову на расстояние ярда от пола, теперь щурясь в попытке удержать Избранного в фокусе на таком близком расстоянии.

— Мои извинения, — прошептал он. — Я только нащупывал…

— Мы знаем, что ты нащупывал, — хихикнула вторая крошечная женщина. — А я думала, что художник должен быть другим!

Арис повертел головой из стороны в сторону, пытаясь получше рассмотреть три фигуры, растянувшиеся у него под головой. Никто из них, казалось, не говорил и не двигался, но, учитывая, что они были Избранными, это мало что значило.

— Сюда, большой парень, — сказал первый голос. — Рядом с тобой.

Арис повернулся в сторону говорившего и обнаружил, что смотрит на пару крошечных пятен цвета слоновой кости. Он отстранился, и расплывчатые пятна медленно превратились в прекрасные лица Аластриэль Серебряной Руки и Дав Соколицы. По-прежнему размером в половину его большого пальца, двое Избранных были одеты в развевающиеся черные плащи, которые, когда они парили рядом с ним, придавали им вид каких-то теневых духов.

— Откуда вы взялись? — Арис ахнул.

— Мы следили за тобой, — сказала Дав, посмеиваясь над его удивлением.

— Сейчас не время играть в игры, — пожаловался Арис. Он бросил взгляд в коридор, чтобы убедиться, что его охранник, Амарарл, все еще находится в нефе, как он и обещал, и чтобы убедиться, что к ризнице не приближаются другие шадовары. — Идер здесь с небольшой армией.

— Я бы назвала это скорее ударной командой, — сказала Аластриэль. Когда мы поняли, к чему все идет, мы подумали, что нам лучше последовать за ними и посмотреть, что происходит.

— Хорошо, что мы тоже это сделали, — сказала Дав. — Это первый раз, когда мы застали тебя одного.

— Как видите, я впервые остался один. — Арис махнул рукой в сторону неподвижно лежащих на полу Избранных. — Слишком долго? Я ничего не ел, но не думаю, что кто-то ожидал, что это займет так много времени.

Голос Аластриэль стал успокаивающим.

— С ними все будет в порядке, как только я их разбужу.

— Они впали в волшебную спячку — объяснила Дав. Она зависла рядом с головой Ариса, наблюдая за проходом вместе с ним. — После третьего или четвертого дня без еды, раньше, если бы они отказались пить воду, которую ты уже выпил, их тела начали бы использовать Плетение, чтобы поддерживать себя.

Она слетела на пол и опустилась на колени рядом с Хелбеном, затем начала бить его по лицу и шептать ему на ухо его имя.

— Даже великан не смог бы долго противостоять такому количеству магии, проходящей через него, поэтому они использовали заклинание, чтобы отключиться.

— Как медведи, когда идет снег.

— Что-то вроде того. За исключением того, что через твое тело все еще течет немного магии. Это дало тебе силы работать в темпе Малика, но это также нанесло некоторый ущерб: повлияло на твою координацию и восприятие, затруднило выполнение вещей, которые должны быть