Вместе с Джоном, Мосс и Питерсоном Эрика нетерпеливо ждала у одного из фургонов служб технической поддержки. Чтобы не замерзнуть, они пили чай и пританцовывали на месте. В начале десятого у Эрики зазвонил телефон, но только она достала его из кармана, он умолк.

– Уже третий такой звонок за утро, номер не определяется, – сообщила она, раздраженно глядя на дисплей.

– Рекламщики, – предположила Мосс, дуя на чай. – Меня они атакуют каждый вечер, как только сажусь ужинать. Силию это сводит с ума.

– В половине пятого мне пришло пустое сообщение. Номер не определился, – сказала Эрика.

– Это сообщение надо бы проверить, босс. Вы его не открывали?

Эрика покачала головой.

– А я никогда не получал эсэмэсок с закрытых номеров, – доложил Питерсон.

– Значит, твои подружки предпочитают оставлять на автоответчике пикантные сообщения? – усмехнулась Мосс.

– Отвали, – рассмеялся Питерсон.

К ним подошел Крофорд.

– Над чем смеемся? – спросил он, желая присоединиться к разговору.

– Над Питерсоном и его сексуальными цыпочками, – ответила Мосс.

– Я не прочь пошутить, но сегодня, вот честно, совсем не до вашего тупого юмора, – вспылила Эрика.

Они все уткнулись взглядами в землю. Крофорд нервно рассмеялся.

– В девяностом я оба раза принимал участие в обследовании карьера. – Театрально надув щеки, он кивнул в сторону водоема. – Сразу понимаешь, как быстро проходит жизнь. На следующий год мне исполняется сорок семь, – сказал он.

– А хижина? В ней оба раза искали? – спросила Эрика.

– Мы ничего не нашли. Решили, что она пустует.

– Но ведь Боб Дженнингс-то в ней жил, – заметил Питерсон, подув на чай.

– Зачастую трудно определить, занят кем-то заброшенный дом или нет. Самовольные поселенцы, они ведь в грязи живут, в нищете. Потому их и зовут скваттерами. – Повернувшись к Мосс, он возвел глаза к небу, рассчитывая на ее поддержку. – Кому-нибудь еще чаю? А то я собрался себе налить.

Они покачали головами, и Крофорд зашагал прочь. Жужжание электрокос продолжалось.

– Он меня бесит, – признался Питерсон.

– Со мной разговаривает свысока, хотя мы в одном звании, – сообщил Джон.

– Не волнуйся, приятель. Повышение не за горами, скоро ты его переплюнешь, – успокоил его Питерсон.

– А меня раздражает его манера шутить. Вечно пытается умничать, да еще таким веселенько-жизнерадостным тоном, – добавила Мосс.

Эрика умолчала, что в воскресенье видела Крофорда в отделении и вел он себя подозрительно. За ним следует понаблюдать, решила она.

Визг электропилы, треск дерева – и несколько кустарников в подлеске упали, обнажив половину хижины со стороны воды. Они повернулись, наблюдая, как оттаскивают прочь поваленную растительность.

– А дом в более приличном состоянии, чем я думал, – произнес Питерсон. Дымовая труба обрушилась, но крыша на вид была целой и невредимой. Почти все окна были разбиты, однако сами рамы уцелели.

– Какие сведения от коммунальных компаний? – спросила Эрика.

– К энергокомпаниям дом не подключен, электроэнергии нет. Водопровод был, и септик тоже есть. Канализации нет, – ответил Питерсон.

– Возможно, в септике сохранились какие-нибудь улики, – встрял в разговор Крофорд, подходя к ним сзади со стаканом горячего чая в руке. – Если, конечно, его не опорожнили.

– Вы правы. Не возражаете, если я поручу вам найти септик и исследовать его содержимое? – спросила Эрика.

– Э-э… ну, вообще-то я надеялся принять участие в обследовании внутренних помещений дома… – начал Крофорд.

– Нет, я хотела бы, чтобы вы занялись септиком. Возьмите себе в помощь двух патрульных. Перчатки и защитная одежда в фургоне службы технической поддержки.

– Слушаюсь, босс. – С кислым выражением на лице Крофорд направился к фургону.

Мосс и Питерсон отвели глаза, едва сдерживая улыбки.

Продираясь сквозь заросли, окружавшие хижину, в сопровождении двух молодых патрульных, Крофорд размышлял о своей жизни. Он был неплохим полицейским. Трудился усердно, порой – не жалея себя, но так и не достиг высот, к которым стремился, которых, по его мнению, заслужил. Он мечтал о звании суперинтенданта или даже старшего суперинтенданта, но мечты его разбились в пух и прах, и в сорок семь лет он по-прежнему оставался констеблем.

Совсем недавно он принимал участие в расследовании одного убийства, выполняя приказы старшего инспектора, который был на пятнадцать лет моложе, что приводило его в бешенство. А теперь вот ищет отстойник. Увидев на земле гребень борозды, однородную длинную выпуклость, что тянулась рядом с тонким стволом срубленного деревца, на мясистом срезе которого блестела влага, Крофорд остановился, пнул ногой грунт, думая, что нашел край септика, но бугор осел под его ботинком.

Вздохнув, он оглянулся на фургон, у которого стояли Мосс, Питерсон, констебль Макгорри и старший инспектор Фостер. Джон Макгорри был на двадцать лет моложе него, но в скором времени, по всей видимости, этого парня ждало повышение.

Сам Крофорд давно утратил интерес к службе, особо не усердствовал – лишь бы претензий к нему не было, но все равно считал, что он достоин большего.

Много лет он занимался сбытом наркотиков, изъятых на черном рынке. Неплохой приработок, рассуждал Крофорд, один из способов получить то, что ему причиталось. Но он не зарывался, зарабатывал на стороне лишь столько, чтобы немного улучшить свое материальное положение, не вызывая подозрений. В этот бизнес втянула его Аманда Бейкер еще лет пятнадцать назад. Жена его не догадывалась, что он спал с Амандой, а потом их отношения выдохлись сами по себе. Но теперь Аманда снова объявилась, напоминала о себе, как колючка в боку, угрожая выдать его, если он не окажет ей ту или иную услугу. За минувшие годы он несколько раз помогал ей избавиться от штрафов за неправильную парковку и дважды аннулировал протоколы, составленные на нее за вождение в нетрезвом виде, иначе она попросту лишилась бы водительских прав.

В кармане у Крофорда зазвонил телефон, он вытащил свой мобильник. Увидел, что он достаточно далеко отошел от своих помощников, производивших поиски ближе к хижине, и теперь находился на более ровной, каменистой поверхности. На дисплее высвечивался номер Аманды Бейкер.

– Ты где? Что там за шум? – спросила она. Ни здрасьте, ни как дела. Ни капли уважительности в тоне. Она по-прежнему разговаривала с ним, как начальник.

– Я на работе, – шикнул он в трубку. – Не могу сейчас говорить.

– Она рядом, старший инспектор Фостер?

– Нет.

– Тогда можешь. Мне нужны видеозаписи, те, что изъяли у Тревора Марксмэна.