Прибыв на двух «УАЗах» в Луговое, следственно-оперативная группа направилась в райотдел. Храмов остался допрашивать свидетелей, а Петров, Романов и другие вместе с местным Васильевым выехали задерживать Грибанова и делать обыск…

Под вечер в кабинете установилась стойкая духота. Июльская жара исправно делала своё чёрное дело. Открытые настежь форточки и дверь положения не спасали. Храмов, с носовым платком в руке, на печатной машинке выстукивал очередное постановление. Пришёл Хлопонин с газетой наперевес. Повёл носом — Хоть один кабинет не прокурен. Читал?…Ты присаживайся-присаживайся…

— Вы про что? — Евгений Андреевич стеснялся присаживаться в присутствии стоявшего перед ним начальника.

— Так ты не читал? — удивился Хлопонин, усаживаясь на древний, украденный прошлым летом с одной из дач диван, который участковый обнаружил в посадке и который потерпевший забирать отказался.

Храмов понял, что напечатали статью Наталии, но, предположение своё высказывать не стал, пожав плечами.

— Так это же статья Светловой о нашем РОВД! — обрадовался Хлопонин, что первым принёс эту новость — Слушай, а почему она про тебя ничего не написала? Очерк, говорила, сделаю, очерк… Или потом отдельно будет? — начальник милиции вопросительно посмотрел на Храмова. Тот вновь пожал плечами, внезапно покраснев. Слава Богу, Хлопонин ничего не заметил, уткнувшись в газету и цитируя вслух наиболее понравившиеся места — Молодец! Действительно хорошая статья — как-то по-детски радовался начальник — Классно всё обрисовано, профессионально и языком понятным. Умница! А ведь как не повезло бабёнке — Сергей Иванович внезапно перешёл на личность автора статьи — Года три уж, как муж погиб в Афгане. Племянник зава отделом нашего обкома. Капитан был. Солдата пожалел, в окопе оставил, а сам пошёл под обстрелом…Ну ладно — Хлопонин поднялся с дивана, положил газету на стол — прочитаешь и занесёшь мне потом.

При следующей встрече с Наталией Храмов был предельно внимателен. О том, что узнал от Хлопонина, говорить не стал. Когда уже собирался, спросил — Наташ, а почему ты выбрала меня?…Ты такая видная, а я длинный, костлявый… очкарик… — Храмов пристально сквозь толстые стёкла очков посмотрел ей в глаза. Светлова такого вопроса явно не ожидала. Замешкалась, но тут же обняла его, встав на цыпочки и прижавшись всем телом — «Почему-почему»… Потому, что кончается на «У». Хороший ты человек, Женя, потому и выбрала.

К дому Грибанова, оставив машины на соседней улице, подошли ровно в двадцать два часа.

— Короче, мужики — наставлял приезжих Васильев — собаки у него нет, но, по информации, имеется обрез. Так что стволы, будьте добры, оголите и напролом шибко не прите — Васильев снял фуражку и поправил причёску.

Приподнято-возбуждённоё настроение прибывших на задержание постепенно сменилось на напряжённо-тревожное. Окна передней комнаты дома Грибанова ярко светились. Хозяева электричество, почему-то, не экономили. Петров, забравшись на завалинок, поверх занавески заглянул внутрь. На диване сидел мужчина и бренчал на гитаре. Вернувшись к палисаднику, Александр Григорьевич доложил обстановку.

— Так — принял решение Романов — мы с Григоричем попытаемся через дверь, а вы все караульте окна…

Дверь в сени оказалась не запертой. Тихо-тихо, пробравшись к двери, ведущей в дом, оперативники обнаружили, что она также не заперта — Во пруха сегодня — шепнул счастливый Петров, махом распахнул дверь и, в три прыжка преодолев прихожую и кухню, оказался в зале. Мужчина успел только привстать. Лёжа на полу лицом вниз, он что-то кричал цеплявшим наручники милиционерам, но те его не слышали. В секунды операция была закончена. Подоспевший Васильев устало присел на диван — Не он это…Брат его, Лёшка. Ты как сюда попал?!

— В гости приехал. Чё, нельзя?! — осмелел брат — Ору-ору им, что не Петька я, ни чё не понимают…

— А где брательник-то? — принял участие в беседе Петров.

— А я почём знаю! — всё больше сердился Лёшка — Я в обед только приехал, два месяца у матери не был. Отцепляйте давайте! Иваныч, скажи эти муда…

Фразу Лёха не завершил, получив увесистый пинок от Петрова — Где Петька, спрашиваю? Сейчас с нами поедешь, в отдел… — Тут уже сам начальник розыска спиной и затылком принял тяжёлый удар сзади. Резко обернувшись, обнаружил пожилую женщину с деревянным посохом в руках наперевес — Ты чаво тут хулюганишь, антихрист! — старуха испепеляла Петрова полным ненависти взглядом…

— Ба, ты откуда взялась — поразился Александр Григорьевич. Стоящий в дверном проёме Маркелов, стараясь не рассмеяться в голос, указал на русскую печь — Оттуда слезла…

— Успокойся, Платоновна — Вмешался Васильев, отбирая у матери братьев Грибановых палку — Пётр нам нужен, поговорить надо.

— А чё с ним говорить-то — поджала губы Грибанова — В Москву он подался. Жена у него там горожанская…

— Гражданская, наверное — поправил Васильев — И на чём он поехал, если не секрет?

— Известно на чём, на паровозе — совсем успокоилась Платоновна — А пошто он вам? — и без того маленькие её глазки сузились и уставились Васильеву прямо в переносицу.

— Да поросёнок на ферме пропал — позевнул Васильев — А Петьку твоего там видели…

— Конешно! Поросёнок им нужен. Верь больше! — опять заскандалил уже освобождённый Лёшка — Я с обеда в посёлке и то знаю, что Илюха Андреев пропал. Опять на нашего Петьку повесют!

— Что «повесют»? — огромный, почти двухметрового роста Васильев схватил его за ворот рубахи и приподнял над полом. Послышался треск расходящейся ткани.

— Ты чё, Иваныч — тут же успокоился Лёшка — Я ж только так…предполагаю…

— Поедешь со мной в отдел — Васильев снял форменную фуражку и поправил ладонью зачёсанные назад волосы — там обсудим твои предположения.

Зашедший с улицы эксперт Сазонов отозвал Васильева и Петрова на кухню — Я сейчас в бане смотрел, там чистота идеальная. Идеально всё вымыто и печка недавно выбелена. Надо шмон здесь полностью делать. И — желательно с утра, в спокойной обстановке. Полы в бане вскрыть, на кромках досок кровь могла остаться…

— С прокуратурой надо согласовать — Петров позвал зам. прокурора. Молодой Маркелов, которому не исполнилось и двадцати пяти, долго морщил лоб — А кто здесь до утра охранять будет?

— Так засаду ж оставим — успокоил Николай Иванович — Платоновне верить нельзя. Я сынулю её два раза сажал, за разбой и по сто восьмой. Так она своего Петрушу постоянно выгораживала. Та ещё бабулька. Всё ведь знает, но никогда не скажет. Петю можно ещё колонуть, а эту — бесполезно…

Оставив Маркелова и Романова работать с Пелагеей Платоновной и двух оперативников для засады, Петров и Васильев, взяв с собой эксперта и Лёшку, поехали в райотдел. Моросивший с утра мелкий дождь, в ночь разошёлся не на шутку. Петров и в хорошую-то погоду не считающийся классным водителем, двигаясь по незнакомым улицам, очень нервничал. Постоянно притормаживал и шарахался от выбоин на дороге. В центральной части посёлка навстречу стали попадаться группы молодёжи — Дискотека закончилась — всматривался в идущих Васильев — Где-то и мой парень должен быть. Он меня всего-то на восемнадцать лет моложе. С его мамочкой и познакомились, и сына заделали почти одновременно — ни с того, ни с сего ударился в воспоминания зам. начальника местной милиции — Вот дураки-то были… — Внезапно Васильев замолк, усиленно всматриваясь сквозь пелену дождя в двигающуюся навстречу по краю асфальта мужскую фигуру. В свете фар было видно, как мужчина, укрывая лицо от дождя капюшоном куртки, явно спешил, чередуя быстрый шаг с бегом — Тормози! Он! — прошипел Николай Иванович, подавшись вперёд и прильнув к лобовому стеклу.