– Отец рисковал жизнью, чтобы спасти меня, – сказал он.

– Да, – подтвердил дятел. – Это ради тебя он отправился в путь. Он не понимал, как именно Корона поможет твоему спасению, но был полон решимости не останавливаться, покуда не отыщет ее.

– И отыскал? – спросил Элдвин.

– Мы не знаем, – пожал плечами дятел. – Мы никогда не видели Короны. Место, где она хранится, – это тайна даже для нас. Нам известно лишь, что Сферис вел Баксли прямиком к Некролабиринту.

Элдвин тут же представил отца застывшим в хрустале – совсем как та белка в логове мавпов. Выходит, следы Баксли обрываются в Некролабиринте? Или он по сей день скитается по дальним уголкам Запределья в надежде отыскать Корону? А вдруг (вряд ли, конечно, но вдруг) это он шел по пятам за фамильярами и издалека защищал их?

Решено: трое друзей отправятся отсюда дальше на север по сверкающим следам Баксли. Элдвину неизвестно, куда приведут эти следы. Зато теперь ему известно кое-что поважнее. Дальше Элдвин пойдет с гордо поднятой головой, потому что знает: отец все-таки любил его.

Элдвин узнал правду о Баксли, и пурпурный след словно обрел новый смысл. До этого Элдвин скрепя сердце следовал за каким-то незнакомым ему самовлюбленным прохиндеем. А теперь он с достоинством шагал по стопам отца, которого чтил и уважал. Сердце Элдвина исполнялось гордостью, даже когда его собственный след всего-навсего совпадал с отцовским сияющим отпечатком. Исчезли сомнения и печали брошенного котенка. Вместо них пришла уверенность: пока Элдвин идет по следу Баксли, ничего плохого случиться не может.

С дятлами фамильяры распрощались, и теперь пурпурная цепочка вела друзей вверх по склону холма. Карабкаясь к вершине вместе с друзьями, Элдвин оглянулся. Вдали маячили пещеры Сталагмоса и джунгли Запределья, а еще дальше вонзались в облака пики Кайласы. Впервые с тех самых пор, когда фамильяры пересекли Животский каньон и покинули Огромию, Элдвин увидел знакомый пейзаж. Над горными хребтами из тучи в тучу метнулась молния – зловещее напоминание о грозящей королевству опасности.

Гилберт тоже смотрел на молнию. Тенек высунул нос из рюкзачка, чтобы для порядка гавкнуть на далекий раскат грома.

– Марианна точно сейчас стоит у окна своей спальни в усадьбе Эдны, – вздохнул лягух. – Она может часами смотреть на грозу. Все время твердит, что хочет стать заклинателем погоды. А я пытаюсь склонить ее к приключениям поизысканней. Уговариваю ее стать волшебницей-библиотекарем. Тогда нам не будет грозить ничего страшнее близорукости.

– Заклинатель погоды нам бы не помешал, – усмехнулась Скайлар. – Может, помог бы разогнать вон те тучки. А то, кажется, они летят к нам.

Пока еще было солнечно, однако на Запределье медленно, но неумолимо наползала темная пелена. Сейчас эти тучи явятся сюда, закапает серый дождик, и холм превратится в скользкую горку из грязи.

Фамильяры ускорили шаг. На вершине в глаза Элдвину ударил ослепительный свет. И, похоже, солнце тут было ни при чем; свет бил от подножия холма. Что-то отражало солнечные лучи и усиливало их. Элдвин моргнул и прищурился, чтобы лучше видеть. Внизу на долгие-долгие мили тянулись, переплетаясь, крытые коридоры из непрозрачного хрусталя. Словно разросшийся садовый лабиринт вдруг взял и остекленел. Получились бескрайние блистающие дебри. Добро пожаловать в Некролабиринт.

Следы Баксли вели прямо во входную арку.

– Отец зашел внутрь, но наружу не выходил, – сообщил Элдвин.

– Может, он вышел с другой стороны, – предположил Гилберт.

– Есть лишь один способ это проверить. – С этими словами Элдвин устремился вниз. Друзья не отставали от него ни на шаг.

Издалека лабиринт выглядел очень хрупким. Казалось, брось в него пригоршню камней – и он разлетится вдребезги. Но вблизи стало видно: стены у него толстые, крепкие, как башка пещерного тролля. Элдвин вспомнил слова Джека: никто еще не добирался до самой сердцевины Некролабиринта. А если подумать, зачем туда вообще соваться?

– Для запредельника это заветная мечта, – сказала Скайлар. Троица стояла под сенью величественной арки. – Изо всех земель сюда стремятся искатели, желающие принять вызов лабиринта. Рассказывают, будто тут спрятаны несметные сокровища, но на самом деле всем этим героям просто хочется совершить подвиг, каких свет не видывал. И снискать славу, разумеется.

Друзья вступили внутрь. Перед ними простирался длинный туннель. Хрусталь слева, хрусталь справа, хрусталь сверху. Даже под лапами хрусталь. Гилбертовы присоски на пальцах здесь чпокали особенно громко. Каждый коридор разветвлялся бесчисленное множество раз. Но в отличие от тех, кто прежде вошел в лабиринт и сгинул в нем, фамильяры точно знали, куда идти.

– Следы Баксли сворачивают в каждый новый проход, а потом ведут назад, – сказал Элдвин.

– Видимо, он упирался в тупик и возвращался, – понимающе кивнула Скайлар. – Значит, нам надо держаться следов, которые идут в одну линию.

Элдвин так и делал, и это помогало ему не отвлекаться на неверные пути, которые Баксли уже проверил до него. Вот пурпурная цепочка круто вильнула за угол, и фамильяры столкнулись нос к носу (точнее, нос к коленям) с первой хрустальной статуей. Симпатичный молодой волшебник, лет двадцати, не больше, застыл с протянутой волшебной палочкой в одной руке и со щитом в другой. На хрустальном лице читалась несгибаемая решимость.

– Значит, Некро больше, чем я думала, – заметила Скайлар. – Видите, он смотрит вверх.

Элдвин огляделся и увидел хрустального шестиногого горностая с медальоном на шее.

– Глядите-ка, – мяукнул он, – у волшебника на щите и у горностая на медальоне изображение короля Браннфалька. Наверное, это фамильяр и его верный.

– Возможно, их отправил с поручением сам король Браннфальк в стародавние времена, – добавила Скайлар.

Значит, этот запредельник и его шестиногий спутник стоят тут уже двести лет. Просто не верится. Застыв в хрустальном плену, они ни на день не постарели.

Идя по сверкающей дорожке, Элдвин обогнул еще один угол и двинулся вдоль очередного коридора. Воздух мало-помалу сделался спертым и неподвижным. Чем дальше фамильяры углублялись в лабиринт, тем больше им попадалось хрустальных статуй. Среди них было много людей – волшебников или воинов. На их лицах застыл у кого испуг, а у кого и неприкрытый ужас. Животных тоже встречалось немало – от благородного коня, навьюченного кожаными мешками, до мышей, которые казались не отважными искателями, а жалкими мародерами. Видимо, чем ближе к сердцу лабиринта, тем больше была опасность нарваться на Некро с его языком, обращающим плоть и кровь в хрусталь.

Рядом с пурпурной дорожкой Элдвин все время замечал какие-то царапины – словно кого-то волокли по отполированной поверхности. Вокруг валялись осколки разбитых статуй. Может, это следы битвы? Пару раз Элдвин оглянулся – ему все чудилось, что кто-то идет за ним по пятам. Но каждый раз он видел только собственное отражение, взиравшее на него с гладкой стены.