– Мы не ругались, – говорит он. – И к тому же я получил по заслугам.

Несмотря на то, что голос принадлежит взрослому мужчине, есть что-то жалкое в том, как он сидит, и Маделен едва сдерживается, чтобы не обнять его.

– Понимаю.

– Все совершают ошибки, – продолжает он.

– Конечно.

Юнас опускает руки на колени и смотрит на нее:

– Все это так глупо. То, о чем мы спорили.

– Если хочешь поделиться, я с готовностью выслушаю, – говорит Маделен, закинув ногу на ногу. – И никому не расскажу.

Юнас качает головой и откидывается назад. Пару минут они сидят молча, потом он показывает рукой на окрестности.

– Мне нравится это место. Я прихожу сюда, когда хочу подумать в покое.

– Отсюда открывается потрясающий вид.

– Ты еще при дневном свете здесь не была.

– Приду обязательно. – Маделен улыбается и кутается в кофту. – Дома, в Мил Крик, есть горный хребет, поросший кленами. Если дойти до вершины, видно весь Шарлотсвилл.

– Ты скучаешь по близким? – интересуется Юнас.

– Нет. Или скучаю, но это радостное чувство. Мне приятно думать, что они ждут меня дома. У меня есть племянник по имени Мэттью. Он самый веселый в мире мальчишка. Мы с ним часто выдумываем вместе всякие забавы, ну, знаешь, из такого, что мама ему делать не разрешает.

– Вот как, – смеется Юнас. – Что, например?

– Прыгать со стога сена, ездить в тележке и поливать водой Рокки. Это очень злобный петух, – уточняет она, – который обычно за нами гоняется.

– Похоже, симпатичное местечко. Может быть, я как-нибудь навестил бы тебя в Мил Крик?

– Я буду рада, – говорит Маделен, ковыряя носком туфли гравий вокруг скамейки. – У Мэттью скоро родится младший братик, и мне немного грустно, что я пропущу первые месяцы его жизни. Но я увижу его, когда вернусь домой, а новорожденные младенцы все равно еще ничего не понимают.

– Я мечтаю уехать отсюда, – признается Юнас. – Мне осталось учиться в школе еще год, но, как только сдам экзамены, сразу уеду.

Маделен внимательно смотрит на юношу. Ей удивительно слышать, что человек, который вырос в таком раю, хочет покинуть его. Как члену семьи Линдбергов ему доступно все, о чем только можно мечтать.

– Почему?

Юнас пожимает плечами.

– Хочу иметь собственную жизнь. Решать за себя самому, а не выполнять желания родителей. – Он усмехается. – Иногда мне представляется, будто вся моя жизнь предопределена заранее. Когда отец рассказывает о себе, складывается ощущение, что он хочет видеть во мне свою копию. Но так не получится, я совсем другой человек.

– В Мил Крик все знают, кто я такая, или, по крайней мере, думают, что знают. Большинство знакомо со мной с рождения. Иногда я задаюсь вопросом, не притворяюсь ли я тем человеком, за которого меня принимают. Поэтому я и хотела уехать, чтобы узнать, кем стану в отсутствие этих ожиданий.

Юнас смотрит на нее, и в какое-то мгновение Маделен кажется, будто она заглядывает ему прямо в душу.

– Когда закончится практика, я хотела бы заняться большим проектом типа школы в Танзании, – продолжает она. – Я мечтаю помогать людям по-настоящему и заниматься вещами, которые что-то значат для других. Хотя сначала, конечно, съезжу домой в Мил Крик.

Юнас подбирает камень и бросает его с обрыва.

– Может, нам отправиться туда вместе?

Маделен чувствует, как краснеет, и прикладывает руку к щеке.

– Да, почему бы и нет?

С моря подул холодный ветер. Поежившись, Маделен смотрит на часы. Пятнадцать минут одиннадцатого – пора домой, пока не станет совсем поздно.

– Приятно было пообщаться, но я не могу тут дольше сидеть, а то замерзну насмерть.

– Мне тоже было приятно поговорить с тобой.

– Ты уходишь? – спрашивает она, поднимаясь со скамейки.

Юнас качает головой.

– Посижу еще чуть-чуть.

– Ладно. До встречи!

– Пока!

Спускаясь со склона, Маделен расставляет руки, чтобы не потерять равновесия, и одновременно косится в сторону обрыва. Край утеса покрыт предательски скрывающей его густой травой. Девушку бросает в дрожь от мысли, как высоко над морем она только что находилась.

Несмотря на драматичные обстоятельства, Маделен рада, что ей удалось поговорить с Юнасом; улыбка проступает на ее лице, когда она вспоминает его слова о Танзании. Вдруг и правда все сложится и они станут вместе работать над одним из проектов Свободной церкви?

Эмоции набирают обороты, и Маделен ускоряет шаг. Ее переполняет счастье, на душе тепло, и, хотя разговор с Юнасом состоялся несколько минут назад, она вновь жаждет встречи с ним.

27

Понедельник, 17 июня

Дорис с восхищением наблюдает, как Мариан читает книгу, сидя в углу. Лицо абсолютно бесстрастно, и сидит она неподвижно не меньше часа, если не считать переворачивания страниц.

Будет очень любопытно послушать, что думают другие о «Гордости и предубеждении». Дорис сбилась со счета, сколько раз перечитывала этот роман, но все равно просмотрела книгу по диагонали, чтобы освежить в памяти детали.

Она делает запись в лежащем перед ней блокноте. Удивительно, что Мариан читает так спокойно. Сама Дорис реагирует на каждое прочитанное слово. Смеется, громко вздыхает, меняет выражение лица и даже чуть заметно жестикулирует. Больше всего она любит читать в постели, переворачиваясь с боку на бок. Однажды, когда Дорис читала «Дракулу» Брэма Стокера, свесив голову с края кровати, Йоран неожиданно подкрался и испугал ее так, что она свалилась на пол.

Дорис улыбается воспоминаниям. Йоран не был книгочеем, но любил посидеть рядом с читающей женой. Как, например, в то лето, когда она сломала два пальца на руке и он помогал ей переворачивать страницы.

Взглянув на мобильный телефон, Дорис пытается представить реакцию Йорана на ее попытку встретить нового мужчину. Скорее всего, позволил бы. Ее бабушка прожила до девяноста семи лет, не может же Дорис куковать тридцать лет в одиночестве только потому, что боится причинить боль покойному мужу?

Хотя женщины из клуба рукоделия, вероятно, рассуждают по-другому, с горечью думает она. Они, конечно же, сочтут ее поведение недостойным.

Дорис подскакивает, услышав звонок мобильного. Поправляет сползшие на кончик носа очки и, прежде чем ответить, смотрит, как на экране смартфона злобно мигает имя «Рут».

– Да, алло, – сдержанно отвечает она.

– Это Дорис?

– Да, я.

– Дорис, это Рут.

– Рут? – пытается изобразить удивление Дорис. – Рада тебя слышать! Как у тебя дела?

Рут, похоже, к вежливым фразам не готова и запинается.

– Полагаю, хорошо. Но звоню я по другой причине.

Дорис чувствует, что сердце начинает учащенно биться, пока она пытается вспомнить, не забыла ли выполнить какое-нибудь важное обещание.

– Ладно. И по какой же причине ты